Конечно, никто никогда не говорил ей, что Зак не женат. И уж конечно, не с чего ей чувствовать себя так, как будто ее кто-то подвел, зло подумала Брэнди.
— И я с наслаждением помогу ей выбрать его, — сказала Уитни. — Хотя и буду уже наверняка ковылять по магазину с палочкой к тому времени, как ты соберешься жениться.
Волна облегчения пробежала по всем жилам Брэнди, заставив ее обмякнуть — и разозлиться. Да что это с ней, в конце-то концов?!
— Я, пожалуй, рискну, — пробормотал Зак. — Наш столик у самого пруда. — Он улыбнулся Брэнди и взял ее руку в свои. — Восхитительно, правда?
Наш столик! Разве Уитни не говорила минуту назад, что места распределены заранее?
— Подождите, — сказала Брэнди. — Это что, он — директор из Сиэтла?
Зак был в ужасе:
— Кто вам сказал?
— Конечно, нет, — ответила Уитни. — И он не будет с нами обедать. Сказать по правде, я и представлять-то его тебе не буду. Послушай, Зак, будь хорошим мальчиком, уйди подобру-поздорову, ладно?
— Нас не надо друг другу представлять, — сказала Брэнди. — Мы знакомы.
Под его взглядом ей вдруг показалось, что в комнате слишком жарко. Он все еще держал ее руку, но Брэнди заметила это, только когда он приложил ее пальцы к губам.
Уитни мигом раскалилась добела:
— Это еще каким образом?
Зак объяснил:
— Я на каждом званом вечере стараюсь познакомиться со всеми хорошенькими женщинами.
Он потянул Брэнди к столу и отодвинул для нее стул.
— Что ты стараешься, я знаю, — неприятным голосом сказала Уитни. — Как раз поэтому я и не собиралась тебя представлять. Это было бы все равно что выдать тебе сертификат качества. Брэнди — не просто хорошенькая женщина на вечеринке. Она стоит троих таких, как ты, Форрест. Так что отвали, будь добр.
У Зака был такой вид, словно он даже не слышал этого приказа.
Брэнди приятно было узнать, что не одну ее он игнорировал, продолжая поступать по-своему. Оказывается, и с другими он бывает непробиваем, как скала, с облегчением отметила она.
Он церемонно усадил Брэнди и двинулся в обход стола, собираясь подвинуть стул и Уитни. Уитни свирепо взглянула на него, и он просто показал на карточки с именами, украшавшие каждое место за столом. Прочитав надписи, она вздохнула и наконец уселась.
— Есть ли на свете что-нибудь такое, до чего бы даже ты не унизился, Зак? — спросила она. — Я думала, подменять карточки — это слишком даже для тебя, но...
— Я до них не дотрагивался.
У него был совершенно невинный вид.
— Значит, подкупил кого-то, кто дотронулся, — буркнула Уитни. — Это одно и то же.
— Этот субъект из Сиэтла вам бы не понравился, честное слово. Он слишком любезен — вы бы умерли с тоски, не успев доесть закуску.
— Ну, с тобой-то нам это не грозит, не правда ли? — ласковым тоном сказала Уитни. — Как же вас угораздило встретиться?
— Зак — мой новый Санта-Клаус, — сказала Брэнди.
— Зак?
Уитни была в шоке.
— Разве Росс тебе не сообщил? — спросил Зак.
— Только не говорите мне, что это была его идея, — решительно сказала Уитни.
Брэнди пробормотала:
— Ну не моя же.
Макс наклонился вперед.
— У нас еще не было случая поговорить с Россом. Мы приехали всего за полчаса до начала вечера.
Официант в униформе принес им закуску — огромные сочные маринованные креветки.
После ухода официанта Зак задумчиво добавил:
— Росс, должно быть, не упомянул об этом, потому что из-за меня чувствует себя не в своей тарелке. Но все это только для того, чтобы помочь мне преодолеть трудные времена, вы же понимаете.
— Не сомневаюсь, что в конце концов ты встанешь на ноги, — сказала Уитни.
— О, я в этом уверен.
— Жду не дождусь это увидеть, — сказала Уитни.
— Что? Как я встаю на ноги или как играю Санта-Клауса? Ты еще успеешь на вечернее представление, если захочешь, — я сегодня работаю последний час перед закрытием универмага. — Он взглянул на часы. — Вы поможете мне следить за временем, правда, Брэнди?
— Безумное расписание, — сказала Уитни.
— Я не жалуюсь.
— Правильно делаете, — тихо сказала Брэнди, — вы это расписание сами выбрали.
— Вы весьма твердо настояли на часах, которые я выбрал сам.
— Я также предлагала вам обсудить это расписание и, может быть, упростить его, Зак.
Он улыбнулся.
— Значит ли это, что вы предпочли бы, чтобы я остался здесь? Это чудесно, Брэнди, ведь вечер был бы безнадежно испорчен для нас обоих, если бы мне пришлось уйти.
Уитни сидела с таким видом, как будто креветка, в которую она только что вонзила зубы, оказалась кислой. Но при этом Уитни молчала.
Брэнди вгляделась в нее с недоумением.
Она знала Уитни Таунсенд уже несколько лет, с тех пор, как начинала учиться на менеджера под ее началом, и ни разу за это время не было случая, чтобы эта женщина полезла в карман за словом.
— Это восхитительная работа, — беззаботно продолжал Зак. — Я все больше к ней привязываюсь. Видите ли, она полна непредсказуемости. Только что меня перемазали шоколадными поцелуями — и вот я уже защищаю саму идею Деда Мороза перед ребенком, который на самом деле уже великоват, чтобы его держали на коленях. Вчера я не только спас потерявшегося малыша, но и остановил кровотечение из носа у другого — после того как двое мальчишек поспорили, чья сейчас очередь. Я чувствовал свою огромную значимость.
Брэнди нахмурилась:
— Я не видела рапорта об этом.
— О чем? О разбитом носе? Ничего страшного не случилось. Они сами прекратили драку, как только вспомнили, что на них смотрит Санта-Клаус.
— Во всех случаях, когда покупателю требуется медицинская помощь, я должна быть поставлена в известность, Зак.
— Там требовалась не столько медицинская помощь, сколько утешение. Нос пострадал незначительно.
— Все равно...
— Знаете, Брэнди, если бы вы научились иногда делегировать подчиненным какую-то часть своих полномочий, от этого была бы только польза.
Зак говорил мягким тоном, и все же его замечание несколько уязвило Брэнди. И не только само замечание, но и ее собственная реакция на него. Это ее магазин, Брэнди за него отвечает, и не дело Зака ее критиковать.
А поставить в известность он был обязан. В должностной инструкции, которая была ему выдана, вполне ясно сказано, что каждый раз, когда покупатель нуждается в медицинской помощи, независимо от того, каким незначительным кажется инцидент, этот факт должен быть доведен до сведения директора. Легкое недомогание всегда может превратиться в серьезное, и кончится тем, что всю ответственность возложат на магазин, особенно если не осталось документальных свидетельств того, какая именно помощь была оказана покупателю.
