Так вот почему она просила, а я все списал на ревность. Какой же я глупец! Потерял свою любимую, не сумев сберечь…
— Простите, господин! — падает Халида мне в колени, а я киваю.
— Следи за Летицией. Я приеду и проверю ее до внутренностей! — рычу я.
Халида кивает и уходит, я же хватаю свои документы, кольцо и еду к отцу. Нужно все обговорить.
Родитель встречают меня радушно. Мама накрывает на стол, целуя папу в щеку, а отец с удовольствием смотрит на нее.
Странно у них все. Они смогли сохранить любовь даже спустя столько лет. И быт у них интересный. Что-то среднее между обычаями нашей страны и обычаями России.
— Я хочу жениться! — выдаю я сразу без предисловий. Мама замирает, а отец усмехается.
— Вот как! — хмыкает он. — Но ты же не за этим пришел?
— Да, не за этим…— вздыхаю я. — Мне нужен твой самолет. Я отправляюсь в Россию…
— В Россию? — поднимает глаза папа. — Что же ты там забыл?
Я рассказываю все о Снежане и достаю кольцо в знак своих серьезных намерений.
— А еще я хочу распустить гарем. Он мне больше не нужен!
Мама громко вздыхает, смахивая слезу с ресниц, а отец шокированно хмыкает.
— Не могу тебе запретить это, хоть и должен! — Он обнимает маму и с нежностью смотрит в ее зеленые глаза. — Не могу, потому что сам такой же! Сегодня же приезжай сюда, вылетишь в Россию!
Глава 18
Глава 18
Снежана
— Снежана, ты все запомнила? — в очередной раз спрашивает меня Халида, а я киваю.
— Да, до столицы доезжаю с Махемдом, потом представляюсь тобой и говорю, что мне нужно в аэропорт – встретить девочек для Карима. Верно?
— Да, и не показывай лицо! Никому и ни при каких обстоятельствах! Все сразу поймут, кто ты и что ты сбежала!
— Да!
Я прячу паспорт во внутренний карман и накидываю паранджу.
Халида помогает завязать мне платок так, чтобы он крепко держался на голове и не упорхнул при первом порыве ветра.
— Все, деточка! Пусть Бог бережет тебя…
Я тянусь к крестику и, сжав его в пальцах, киваю.
Меня немного потряхивает, но женщина убеждает, что все будет хорошо.
— Он придет сегодня ночью! Карим звал меня…
— Не переживай! — серьезно заявляет Халида. — Я принесу ему вино со снотворным. Он будет спать как младенец сегодня ночью! Все, жди моего сигнала и убегай!
Халида обнимает меня и исчезает из комнаты.
Я же сижу возле окна и жду, пока в окне Карима зажжется свет. Это и будет сигнал к тому, что он спит и можно бежать.
На улице уже совсем темно, и я, обкусав губы до крови, все вглядываюсь в темное окно.
Вдруг, как мираж, вспыхивает свет в окне напротив.
Все! Пора!
Еще раз проверив паспорт, я оглядываю последний раз свою комнату и выскальзываю за дверь.
Прокравшись к воротам, благо темная одежда скрывает мое присутствие, я выхожу за территорию и тут же вижу машину.
— Халида? — интересуется мужчина, стоящий возле автомобиля.
Я молча киваю, и тот хмыкает.
— Что-то ты долго…
Я сажусь на заднее сиденье и отворачиваюсь. Хоть бы он не догадался…
Три часа дороги проходят очень медленно. Каждая минута растягивается на вечность. Со лба градом катится пот и впитывается в черный платок, а голова кружится, грозя потерей сознания.
Как же хочется скинуть с себя все и вздохнуть полной грудью, но нельзя.
Малыш, которого я ношу под сердцем, уже дает о себе знать подступающей тошнотой.
Ох… как же выбраться?
Если я сейчас потеряю сознание, то все! Меня вернут Кариму и накажут! Второго шанса сбежать не будет! И я больше никогда не увижу мамочку… Малыша отберут, как только я его рожу, а меня же накажут так, как сделали это с Назифой.
Карим ясно дал понять, что ради меня он не оставит гарем и свои устои. А значит, и наказание будет таким, как для всех.
— Приехали! — сообщает водитель, и я мигом выскакиваю на улицу.
Кучи тряпок, обвязанные вокруг пояса, мешают нормально передвигаться, но я бегу к другой машине. Мы с Халидой это сделали нарочно, чтобы никто не заподозрил, что телосложение не такое, как у нее. Я меньше ростом, но надеюсь, этого не заметят. А вот фигура у женщины плотнее. Пришлось выкручиваться.
— Мне нужно в аэропорт к самолету! Встречаю девушек для Карима бен Хасан Аль Тани, — выдаю я на английском, стараясь снизить тембр голоса.
Мужчина за рулем молча кивает и заводит мотор, а я выдыхаю.
Хоть этот оказался нелюбопытным. Может, он что-то и заподозрил, но явно виду не подал. Или же ему просто все равно!
До аэропорта мы добираемся за два часа, но я чувствую, что мне становится все хуже.
Бутылочка воды, которую я брала с собой, уже почти пуста, а головокружение становится невыносимым.
Ох, скорее бы доехать. Господи, помоги…
Когда мы заворачиваем к зданию, которое я видела в последний раз полгода назад, я вздыхаю.
Да, добралась…
Тогда я смотрела на него совсем другими глазами. Наивная.
Сколько воды утекло с тех пор. И я так изменилась…
Приехала невинной доброй девушкой, верящей в человеческое добро и благородство, а уезжаю раненой, использованной и с ребенком под сердцем.
— Плати! — без предисловий сообщает водитель, и я достаю пару монет.
Вручив их ему в ладонь, я выскакиваю из машины и несусь к стойке регистрации.
Самолет вот-вот улетит!
— Паспорт! — выдает мужчина за стойкой, и я быстро киваю.
Вручаю ему документ, и тот внимательно его рассматривает, пока я переминаюсь с ноги на ногу.
Быстрее! Я сейчас опоздаю же…
— Лицо покажите!
— Не могу! Запрещено! — качаю я головой.
— Тогда вы никуда не летите! Я должен видеть ваше лицо! — настаивает мужчина, а я вздыхаю.
В голове сразу всплывают слова Халиды о том, что я не должна показываться никому и ни в каком случае, но понимаю, что сейчас нужно рискнуть.
Отстегиваю платок и освобождаю лицо.
— Хорошо! — кивает тот, сравнив меня с фотографией в паспорте. — Ваш билет?
Я протягиваю ему документ, забирая паспорт.
Тот кивает еще раз и говорит:
— Проходите! Регистрация уже закончена! Торопитесь!
Ага, именно поэтому ты тут меня держал добрых десять минут!
Влетаю в зал и несусь к трапу, который ведет на самолет. Пробежав мимо охранников, я буквально влетаю в самолет в самую последнюю секунду.
Стюардесса недовольно пропускает меня на свое место и закрывает дверь.
Все время, пока самолет стоит на земле, я молюсь богу, чтобы за мной не гналась охрана Карима. Но когда мы взмываем в
