С этими словами он положил отцу и себе по порции мяса и зелени в тесте, налил минеральной воды и принялся за еду.
– Я просто изучаю свою невестку, – ворчливо проговорил Уолтер Вэнс, усаживаясь во главе стола. – Ты, сынок, привел в семью незнакомую женщину. Как, по-твоему, я хоть что-то узнаю о ней, если ни о чем не стану ее спрашивать?
– Ты вполне можешь положиться на мое мнение, – ответил Хэмфри, ставя перед отцом стакан сока.
– Ну да! Положиться на мнение человека, ослепленного красотой женщины! Хорошенький совет!
Хэмфри удивленно взглянул на Эмили.
– Так я, выходит, ослеплен тобой?
Она усмехнулась, продолжая с удовольствием вкушать кукурузные хлопья с соусом из авокадо.
– Нет, просто одурманен. Но это тебе ничем не грозит, потому что я тоже пока одурманена.
Уолтер Вэнс разразился смехом.
– Это хорошо! Очень хорошо! Если ты не будешь осторожен, Хэмфри, кончится тем, что она очнется раньше и загонит тебя на кухню.
– Свежая мысль, – ответил сын, усаживаясь за стол.
– Я бы сказал, что свежесть этой мысли несколько поистерта веками, – сардонически заметил отец. – Да и какая мысль в этом мире свежа? А эта женщина действительно до поры может быть очень даже податливой и уступчивой, но…
– Знаете, мистер Вэнс, – прервала его Эмили, – чего я не люблю, так это когда обо мне разговаривают так, будто меня здесь нет.
Он взглянул на нее, прищурив свои серебристые глаза.
– Смотри ты! И авторитеты ей нипочем. Не уважает! Что поделать – австралийка! Я слышал, что у них это явление частое.
– У вас, мистер Вэнс, несколько искаженная информация. Мы, австралийцы, уважаем авторитеты, но только если они уважают нас.
– Так что же в таком случае удерживает вас в нашей компании, юная леди?
– Я успешно занимаюсь торговыми операциями, мистер Вэнс, и пользуюсь уважением своего руководства. Я ни перед кем не пресмыкаюсь и не позволяю людям давить на себя.
– Но теперь вы жена Хэмфри Вэнса, – резко сказал старик. – И вы намерены продолжать свою трудовую деятельность?
– Почему вас это беспокоит, мистер Вэнс?
– Я думаю о детях. Вы собираетесь обзавестись хотя бы одним?
Эмили взглянула на Хэмфри, который улыбнулся ей, давая понять, что не намерен вступать в разговор, а предоставляет ей право самой отвечать на все вопросы. Кроме того, она поняла, что муж доволен тем, как она ведет себя со свекром.
– Да, собираемся, – сказала она, улыбнувшись при мысли, что само ожидание ребенка от Хэмфри наверняка доставит ей огромное удовольствие.
– Но вы же хотите продолжать работать?
– Родив, я, конечно, какое-то время проведу с ним, мистер Вэнс. Но, чтобы его родить, нужно прожить хотя бы девять месяцев. Так что же мне сидеть и ждать, пока он не объявит о своем зарождении?
Старик нахмурился.
– Женщине во время беременности требуется особый уход, – раздраженно проворчал он. – Моя первая жена, мать Хэмфри, очень тяжело переносила беременность. У нее были проблемы по женской части. Вообще чудо, что ей удалось родить. Но она, увы, умерла, когда мальчику было всего три года.
Его раздраженный тон возник, очевидно, из-за воспоминания о пережитом горе, подумала Эмили и решила, что надо бы ей быть со стариком повежливей, тем более что он болен.
– Простите, мистер Вэнс, – мягко сказала она. – Мы с Хэмфри действительно хотим ребенка, так что вы можете быть уверены: все меры для того, чтобы беременность проходила как должно, будут нами приняты.
– Да, это прекрасно, но время не ждет, – все еще грубовато ответил старик. – Хэмфри не становится моложе. Ему тридцать четыре, вы и сами знаете. Ему бы обзавестись семейством еще несколько лет назад.
– Я бы и рад был, папа, но что ж делать, если я встретил Эмили только на этой неделе, – протяжно проговорил Хэмфри, озорно взглянув на отца. – Но ты едва ли можешь обвинить меня в медлительности и затягивании дела. С той минуты, как я встретил подходящую женщину, я начал действовать просто стремительно.
Он покосился на Эмили, и от этого взгляда ее бросило в жар. Да, она помнила стремительность, с которой он покорил ее. Но только сейчас вдруг осознала, что это было следствием того, что он сразу признал ее подходящей… Тем более что он тоже ей подходил. Но поспешность их брака до сих пор смущала ее… До сих пор!
– У тебя вечно на все готов ответ, – проворчал Вэнс-старший. – Эмили, вы не объедитесь этими хлопьями? Я рад, конечно, что у вас такой здоровый аппетит. Я и сам, кстати, люблю их. Но вы ведь еще не попробовали фахитас.
– Ох, мистер Вэнс, это так вкусно, что для фахитаса, боюсь, у меня не осталось места. Может, мне и вам приготовить порцию хлопьев с соусом?
– Да я и сам управлюсь, если вы передадите мне хлопья и соусник.
– Вот, папа, ты уже и забыл о своей инвалидности, – сказал Хэмфри, весело взглянув на жену.
– Ну, если я и развалина, то не до такой степени, чтобы не удержать миску с едой. А уж ты-то, я смотрю, из-за своей женитьбы чувствуешь себя прямо царем горы.
– Я и во всем остальном царь горы, папа, – ответил Хэмфри, вспомнив детскую игру, из которой всегда выходил победителем. – К чему я всю жизнь и стремился. Именно поэтому ты и назначил меня генеральным директором фирмы, помнишь?
– Ну не слишком-то заносись… Цыплят, как говорится, по осени считают. Кстати, вчера мне звонил Эндрю.
– Я рад, что он поддерживает с тобой отношения, – ответил Хэмфри и с усмешкой пояснил жене: – Эндрю мой сводный брат. Папин сын от третьей жены.
– И очень, к слову сказать, внимательный сын, – серьезно проговорил Уолтер Вэнс и выдержал паузу, дабы придать сказанному больше веса. – Сказал мне, что его жена беременна.
С этими словами он победно взглянул на Хэмфри, сверкнув своими серебристыми глазами.
Хэмфри слабо кивнул.
– Мне надо позвонить ему и поздравить.
Эмили почувствовала, что в этой части беседы между отцом и сыном возникло явное напряжение. Неужели Уолтер Вэнс настраивает сыновей друг против друга, размахивая должностью генерального директора, как красной тряпкой перед быками? Если так, то это еще одна весомая причина для Хэмфри срочно жениться, о которой, конечно, он ей ничего не сказал. Она резко взглянула на него, но никакого напряжения не заметила. Напротив, он улыбался.
– Я рад, папа, что ты станешь дедом раньше, чем мы с Эмми обзаведемся младенцем. В таком случае мы можем не торопиться, просто пожить для себя, а потом уж заняться деторождением. Уверен, что родители больше всего любят того ребенка, который появляется своевременно… – Губы его все еще улыбались, но взгляд стал твердым и непроницаемым. – Ребенку дается жизнь только ради его жизни, а не по каким-то иным соображениям.
