Крейг сразу заметил перемену в ее наряде. Уголки его губ иронически изогнулись, а дымчатые глаза засветились от насмешки.
— Вы простудились? — вежливо поинтересовался он.
— Дерзкие смертные слишком долго продержали меня в дверях, — с королевской надменностью сообщила Присцилла. — Эти людишки вечно не умеют себя вести. Раздевайтесь: Мэри Бет уже ставит какао на стол, а я делаю тосты с корицей.
Майкл не спускал с нее удивленных и восторженных глаз.
— Мэри Бет — моя подруга, — объяснила ему Присцилла, — она беременна.
Майкл перевел непонимающие глаза на отца, и тот коротко пояснил:
— У нее скоро родится ребенок.
— О! И она здесь живет?
— Да, на какое-то время. — Остановившись в дверях, Присцилла смотрела, как они освобождаются от пальто, шарфов, ботинок и перчаток. — Крейг, у нас есть дрова. Не хотите ли разжечь камин и погреться у огня?
— А камин уже опробован? — поинтересовался он.
— Да, им пользовались прежние хозяева, — ответила она. — Этого для вас достаточно?
— На сегодня — вполне, но вообще вам следовало бы вызвать печника и его проверить. Старые трубы причиняют много хлопот. То в них скапливается сажа, то камин начинает «стрелять» кирпичами… Поверьте, Присцилла, лучше остеречься.
— Разумеется, я так и сделаю.
«Шел бы ты со своими мудрыми советами…» — подумала Присцилла, но вслух этого, разумеется, не сказала. Более того — улыбнулась, чтобы показать, как приятна ей его помощь. Крейг не сводил с нее глаз, и Присцилла нервно вцепилась в свой импровизированный шарф, словно боялась, что Крейг его сдернет. Вот он подошел ближе — Майкла в прихожей уже не было, — вот положил руки ей на талию…
— Вы восхитительно смешны и до смешного восхитительны, — пробормотал он, касаясь губами ее лба. — Объясните, где вы берете все эти наряды?
— Я их ищу. Это, как видите, платье для дома — и, согласитесь, оно гораздо интереснее банального халатика, пусть даже и из модного бутика.
— Верно. Цвета совсем… другие.
— В моем доме вы не встретите привычных вам цветов, — подняв подбородок, гордо ответила Присцилла. — Мне они идут — и этим все сказано. А знаете, что это за материал? Атлас. Самый настоящий атлас. Это платье сшито не меньше десяти лет назад, причем не для продажи.
Крейг провел рукой по мягкой материи.
— На ощупь — что-то потрясающее. И едва ли вы носите под этим домашним платьем белье!
Присцилла почувствовала, как трепещут ее ресницы. Черт, она готова была поколотить себя за то, что поддается на такие грубые уловки!
— Не ношу, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, что ей не совсем удалось. — В домашней одежде человек должен чувствовать себя свободно и удобно, а для этого нет ничего лучше мягкой ткани, ласкающей кожу.
Крейг уже открыл рот, чтобы ответить — и Присцилла не сомневалась, что его ответ ей бы понравился, — но тут в дверь просунула голову Мэри Бет.
— Присцилла, с чем вы хотите тосты? — поинтересовалась она.
Крейг опустил руки, и Присцилла отступила на шаг, стараясь, чтобы это движение выглядело естественно.
— Думаю, с корицей и сахаром. Мэри Бет, это Крейг Пинкни… и его сын Майкл, — добавила она, заметив, как в дверях появилась любопытная физиономия мальчугана.
Когда все устроились перед пылающим камином, Мэри Бет распечатала коробку карт Таро, найденных в одном из шкафов наверху, и объявила, что сейчас предскажет будущее всем присутствующим. О значениях карт она лишь смутно догадывалась, однако сообщила важно и с большим апломбом, что Майкл станет сенатором, Крейг откроет новый вид топлива, позволяющий обойтись без нефти, а Присцилла станет модельером мирового класса и произведет революцию в моде. Вся компания как раз со смехом уговаривала Мэри Бет предсказать судьбу самой себе, когда в дверях появился Перси.
Он стоял с непокрытой головой, с порозовевшими от мороза щеками — и не с пустыми руками. Вчера Присцилла заплатила ему недельное жалованье и теперь полагала, что он отправился в город потратить заработанные деньги на что-нибудь совершенно бесполезное — а то, пожалуй, и противозаконное. Однако Перси держал в руках складную детскую кроватку и искал глазами Мэри Бет.
— Я хотел сделать тебе сюрприз, — объяснил он и добавил извиняющимся тоном: — Конечно, она не новая, но я обошел несколько комиссионных магазинов, и это лучшее, что мне попалось. Матрасик я покупать не стал — подумал, что ты захочешь купить новый. Я съезжу в город на следующие выходные и посмотрю, не удастся ли что-нибудь найти. — Только тут Перси заметил остальных и произнес: — Здравствуйте, Пинкни! Как ваш дом?
Ответа Крейга никто не услышал — он был заглушен радостными восклицаниями Мэри Бет. Она вскочила и потопала к дверям, осторожно неся перед собой огромный живот.
— Перси, какой ты милый! А я-то ломала голову, где взять кроватку для малыша! — Она обхватила руками набор гнутых металлических труб больнично-белого цвета, который Перси гордо держал на весу. — Какая прелесть! Но, Перси, тебе не стоило… Я отдам деньги…
— Ни в коем случае, — твердо ответил Перси. — Это подарок. Я хотел сделать тебе приятное.
Присцилла молча смотрела, как Перси демонстрирует Мэри Бет все детали кроватки, объясняя, какая для чего предназначена, а та ахает и хлопает в ладоши, словно видит перед собой величайшее произведение искусства. В голове у Присциллы крутилась только одна мысль: «Что, скажите на милость, я буду делать с матерью и младенцем, когда откроется гостиница?» Люди приезжают за город отдохнуть и расслабиться, а орущий младенец в соседней комнате едва ли способствует отдыху. Да, Мэри Бет и ее малышу придется куда-то переехать… Не слишком-то добросердечное решение — зато практичное.
Вдоволь налюбовавшись кроваткой, Перси и Мэри Бет объявили, что ее надо отнести наверх и собрать. Это потребовало немало времени и сил. Мэри Бет нельзя носить тяжести — так заявил Перси: в результате все трое мужчин отправились наверх по крутой лестнице, нагруженные громоздкими железными частями кроватки, Мэри Бет, переваливаясь с боку на бок, поспешила за ними, а Присцилла осталась внизу, погруженная в невеселые мысли.
Сверху вновь послышались радостные возгласы Мэри Бет, и Присцилла нехотя поднялась наверх. Теперь вся компания собирала кроватку — и, конечно, не обошлось без веселой суматохи и путаницы. Ребенок все равно здесь спать не будет, думала Присцилла. Это комната для гостей, и ко времени родов гостиница уже откроется. Однако веселая компания, поглощенная своим делом, не замечала ее сдержанности — никто, кроме Крейга. Он вопросительно поднял бровь — Присцилла в ответ только пожала плечами.
