Эллис безуспешно попыталась собраться с мыслями.
— Очень болит голова.
— Как мне кажется, сосновая ветка хорошо стукнула тебя по голове, — сказала Мэри. — Во всяком случае, шишка у тебя здоровая.
— И я вся мокрая, — добавила Эллис, все больше приходя в себя.
— Это я тушила огонь из садового шланга и облила тебя, — кивнула Мэри. Ее глаза наполнились слезами. — Если бы я не приехала…
— Тушила огонь? — Эллис с трудом села, вспомнив вспышку, увиденную ею перед тем, как у нее потемнело в глазах.
— Он погас, — заверила ее Мэри. — Дождь помог. Когда я затащила тебя в дом, хлынул настоящий ливень.
Тут только Эллис услышала, как барабанят по крыше капли дождя. Она оперлась на локоть и с изумлением взглянула на Флосси.
— Но почему ты здесь?
— Да из-за твоих жемчужных сережек. Я забыла положить их в твою сумку и, чтобы ты не возвращалась, привезла их сама. И рада этому. Когда я приехала, огонь уже подбирался к тебе.
До нее наконец дошло, что могло случиться.
— О боже, Флосси, спасибо тебе!
— Ложись, — твердо потребовала Флосси. — Доктор сказал, что тебе нельзя двигаться, пока он не приедет. Ждать уже недолго.
Не в силах спорить, Эллис опустилась на подушку.
— Долго я была без сознания? — спросила она.
— Почти час. Я напугалась до смерти. Тебе не следует жить здесь одной. Может случиться такое, что и не предугадаешь. У меня едва хватило сил затащить тебя в дом.
Тут Эллис вспомнила слова деда: «Эллис, девочка, тебе нужен мужчина». Теперь бы она не смогла спорить с ним. Случившееся слишком очевидно. Мать-Природа нанесла ей тяжелый удар.
— А если бы сюда никто не заглянул в течение нескольких дней? — Флосси покачала головой. — Грегори Маршаллу или кому еще следовало быть здесь.
— Сюда вернутся дедушка и Нелли после медового месяца, — напомнила ей Эллис.
— Доктор Смит говорит, что Патрик собирается жить попеременно то здесь, то в Сиэтле. Вообще-то это благоразумно, особенно с точки зрения Нелли.
Собаки с лаем подбежали к двери, и Флосси вздохнула с облегчением:
— А вот и док.
— Ну как наша пациентка? — прогрохотал он, вбежав в кухню. — Пришла в себя, как я вижу?
— Привет, док. — Эллис улыбнулась ему через силу.
— Привет, болящая. — Опустившись на колени, он заглянул ей в глаза и одновременно пощупал пульс. — Вполне живая. Ты можешь сказать, кто ты, где живешь и какой сегодня день?
Сделав глубокий вдох, Эллис скороговоркой выпалила ответы, а также назвала Флосси, имена двух собак и пятерых лошадей в конюшне. Потом добавила:
— А ты — Элдридж Смит, доктор медицины.
— Отлично, медсестра, — улыбнулся он Флосси.
— Не только медсестра, но и пожарная, — откликнулась она. — Пламя уже добралось до рубашки Эллис, и я погасила его из садового шланга.
Доктор озабоченно посмотрел на пострадавшую.
— Одной здесь тебе грозила большая беда. Когда Патрик узнает о…
— Не смей ничего говорить деду. Во всяком случае, не раньше, чем он женится.
— Да, плохие новости испортят ему предсвадебное настроение, — неохотно согласился доктор. — Давай-ка усадим тебя и посмотрим, насколько серьезно ты пострадала.
— Деду незачем знать о случившемся, док, — повторила Эллис, садясь с его помощью. — Если он позвонит кому-то из вас, ни слова об этом.
— Если у тебя ничего серьезного, Эллис, я промолчу.
— Я тоже, — пообещала Флосси. — Я нашла только большую шишку у нее на голове, док.
Смит пощупал шишку, потом обратил внимание на Боба и Джима — собаки лизали руку хозяйки.
— Что эти двое делают в моей операционной? — Он махнул рукой под стол. — Убирайтесь-ка на свое место.
Понурив головы, собаки подчинились. Глядя на них, Эллис вспомнила, как велела им укрыться в доме. Еще пара шагов, и она тоже была бы в безопасности. А если бы и их оглушило вместе с ней?
Если бы, если бы…
— Что горело-то? — спросила она Флосси, пока доктор копался в своем саквояже.
— Только одна большая ветка, которая упала рядом с тобой. Вполне могло загореться и все дерево. Но дождь, наверное, быстро загасил бы его.
— Док, я хотела бы встать с пола, если вы не возражаете.
— Я возражаю, Эллис.
— Но Мрак мог побиться в своем стойле. Я должна пойти…
— Ты должна сидеть тихо, пока я не посмотрю тебе глазное дно. После этого видно будет, сможешь ли ты встать.
— Но, док…
Доктор повернулся к Флосси.
— Если она не прекратит спорить, позвони Патрику и все скажи ему.
— Делай, что он говорит, Эллис. Через несколько минут я сама сбегаю в конюшню и посмотрю, что там.
— Как скажете, док, — покорно пробормотала Эллис, сложив руки на груди.
— Если такая активная и со всеми споришь, — сказал док, — я думаю, ты скоро встанешь. Кстати, я привез кассету, заснятую Ширли. Она назвала ее «Конец Задницы».
Флосси расхохоталась, и Эллис вынужденно последовала ее примеру.
Доктор тоже хихикнул, вокруг его глаз собрались морщинки.
— Смех — лучшее лекарство, которое я знаю.
Он продолжил осмотр и, видимо, пришел к выводу, что имеет место сильный ушиб. Он опасался сотрясения мозга и попросил Флосси остаться с Эллис на ночь.
— С радостью отдохну одну ночку от Стива и ребят, — заверила она. — Так что рассчитывайте на меня.
До отъезда доктора они посмотрели видеозапись и смеялись от души. При виде Грегори глаза Эллис наполнились слезами, но она сделала вид, что это от смеха.
Доктор уехал, они рано пообедали и развлекались снова и снова, просматривая видеопленку. Флосси не могла оторваться от сцены с пивным душем, прокручивая ее в замедленном темпе.
Следя за Грегори, Флосси прижала руки к груди и с придыханием объявила:
— Герой моего сердца. Еще не встречала никого, так похожего на мужика из рекламы «Кэмел».
— Только Грегори не курит, — заметила Эллис, стараясь не выдать себя голосом.
— Тогда дважды мой герой. Какой мужик! — Флосси закатила глаза. — Счастливица, могла любоваться им тут целыми днями. — Она задумалась. — Если бы он был здесь сегодня…
— Флосси, ты сделала все, что сделал бы он. Не знаю, как и благодарить тебя.
— Не будем об этом. Я рада, что забыла положить сережки. — Флосси снова впилась глазами в экран, где Эллис в мучительно замедленном темпе выливала на голову Ника вторую кружку. — После того, что сделал Ник, как ты набралась храбрости?
— Сама не знаю, — пожала плечами Эллис. Она сама думала об этом и решила, что этот ее поступок был результатом общения с Грегори. Если бы он не вернул ей уверенности, никогда бы она за десять минут не избавилась от десятилетнего унижения.
