Он сразу посерьезнел.
— Может, я и не делаю вид.
Ее сердце едва не остановилось. Потом ее мозг заработал снова. Это же Брик. Он не может измениться. Она выпила еще стаканчик и облизала губы. Слишком много сил было потрачено, чтобы возвести соединяющий их мост. Слишком много раз она надеялась на перемену и разочаровывалась потом. Слишком много раз она просила и получала отказ. Превратности их отношений причиняли ей невыносимую боль, и сейчас у нее было ощущение, словно ее толкали за борт.
— Может быть, — бросила она нарочито холодным голосом, — но я тебе не верю. — Она повернулась и пошла к бару.
Сзади себя она услышала ругательство и его поспешные шаги.
— После всего того, что мы пережили, после того, как мы были вместе, ты, по крайней мере могла бы дать мне шанс.
— Нет, — бросила она и попросила бармена налить пунша. — Я собираюсь хорошенько развлечься в этом круизе. — Она была решительна как никогда. — Буду знакомиться с мужчинами и делать вид, что тебя здесь нет. А тебя я буду игнорировать.
Брик встал перед ней.
— Когда это мы были в состоянии игнорировать друг друга?
Лиза сглотнула ком в горле. Его поза и грубоватый тон голоса напомнили ей обо всем, что связывало их.
— Хороший вопрос, — согласилась она. — Придется прибегнуть к крутым мерам. — Лиза расстегнула свой длинный жакет, сняла его и направилась в толпу.
Брик вытаращился на умопомрачительное женственное видение в зеленом и с трудом подавил желание завыть, отграничившись хрустом суставов. Невероятная ирония ситуации могла свести его с ума. А он-то пытается побороть свою гамофобию. И вот теперь, когда он взял хороший старт, Лиза не только не верит ему, но и намерена игнорировать его.
— Привет. Я Келси Ричардс из Нью-Йорка.
Брик неохотно оторвал свой взгляд от другой стороны палубы, где Лиза произвела настоящий фурор среди мужчин, и посмотрел на остановившуюся рядом миниатюрную блондинку.
— Привет, Келси. Я — Брик, и я уже нашел свою пару. — Он показал пальцем на Лизу.
У Келси брови полезли на лоб.
— Не похоже, чтобы она чувствовала себя заангажированной.
Брик заметил, что мужчины вьются вокруг Лизы, как свора пускающих слюни собак. Он достал из кармана и бросил в рот таблетку:
— У нее просто провал памяти.
Келси с сомнением посмотрела на него.
— Ну, если вы передумаете…
— Спасибо, но я не передумаю. — Брик помрачнел, сообразив, как трудно будет заставить передумать Лизу.
Остаток вечера Брик потратил на то, чтобы заполучить как-то место за столом Лизы. Он разведал расположение ее каюты и уточнил маршрут круиза.
За обедом она бросила на него враждебный взгляд, поздоровалась, но в дальнейшем полностью игнорировала, сосредоточив все свое внимание на коммивояжере из Северной Каролины. На ней было облегающее платье нежно кораллового цвета, которого он раньше не видел. Каштановые волосы Лизы ниспадали роскошными волнами на плечи. Она выглядела великолепным десертом, который пожелал бы отведать любой мужчина. С грустью наблюдая за ней, Брик соображал, не было бы ему легче, если бы он сидел за другим столом. Он заметил, что к концу обеда ее приподнятое настроение пошло на убыль, и она решительно отодвинула от себя тарелку.
— Вроде судно начало качать сильнее, чем раньше? — Лиза нахмурилась. — До этого я почти не замечала качки.
Коммивояжер кивнул:
— Если уж кто подвержен морской болезни, то мучается ею в первую же ночь. Вы немного позеленели. Хотите, я провожу вас в каюту?
Только через мой труп, подумал Брик. Парень явно надеялся на большее, чем просто проводить ее. Брик настороженно ждал ответа Лизы. Слабо улыбнувшись, она покачала головой.
— Нет, думаю, я справлюсь сама. — Рассеянно пожелав всем спокойной ночи, она встала и, неуверенно покачиваясь, двинулась по залу.
Вздохнув, Брик отшвырнул свою салфетку и последовал за ней.
Лиза заметила его присутствие, доставая ключ из сумочки. Кожа ее побледнела, и она глубоко дышала.
— Уходи, я плохо себя чувствую.
— Только когда удостоверюсь, что с тобой все в порядке, — заверил он ее и распахнул дверь. — Сколько ромового пунша ты выпила?
Она скривила лицо и дотронулась рукой до головы:
— Четыре. Пожалуй, мне следовало ограничиться тремя.
— Скорее двумя, — поправил он и поспешно провел ее в ванную комнату, когда она схватилась за живот и издала булькающие звуки.
Лиза скрылась в крошечной комнатке и захлопнула за собой дверь. Прислонившись к стене, Брик слушал, как ее рвет. Не повезло бедняжке, с сочувствием подумал он.
Через несколько минут она появилась из ванной комнаты, все еще бледная, явно не в себе.
— Я не нуждаюсь в твоей заботе, уходи.
Он заскрипел зубами:
— Это еще вопрос. Может, позвать врача?
Скинув босоножки, она покачала головой и опустилась на кровать:
— Я хочу лечь в прохладной, темной и спокойной комнате и представить себе, что нахожусь на твердой земле.
Кажется, она хочет гораздо большего, чем может предоставить действительность, мрачно подумал он, ощущая усиливающуюся качку лайнера. Он намочил полотенце холодной водой, выжал его и осторожно приложил к ее лбу.
Она широко раскрыла глаза — зеленые, полные чувств, которые он не мог понять.
— Спасибо, — поблагодарила она сиплым голосом.
Присев на краешек постели, Брик криво усмехнулся:
— Не за что. Хочешь чего-нибудь выпить?
Она слегка качнула головой и подняла руку, чтобы поправить полотенце. От этого движения ткань платья обтянула ее груди, а подол задрался на пару дюймов вверх по бедрам. Даже в таком плачевном состоянии она вызывала у него желание. Казалось таким естественным прилечь рядом с ней. Возбуждение охватило все его тело.
— Красивое платье.
— Сенада посоветовала мне купить его.
— Не хочешь снять его?
Лиза заморгала:
— Что?
— Чтобы тебе было удобнее, — быстро сказал он, не желая признавать, что ее платье вызывало у него желание самому снять его с нее.
— Может, позже.
Судно качнуло чуть сильнее, и она побледнела.
Приведенный в смятение ее временной слабостью, он прикоснулся ладонью к ее лбу, отведя при этом с лица мокрую прядь волос.
Лиза осторожно вдохнула:
— Прекрати свои штучки.
— Почему? — Брик удивленно приподнял брови.
Она нахмурилась.
— Потому, что мне трудно долго сердиться на тебя, а я на тебя сержусь. Ты не звонил мне две недели, а…
— Ты запретила мне звонить тебе, — напомнил он, страшно довольный ее беспокойством из-за того, что он не звонил.
