Ответом ей был взрыв смеха. Энтони оперся на локоть и посмотрел на жену.
— Ты знаешь, что я в тебе лю... — Он умолк, густые черные ресницы скрыли от Агнес его взгляд. — Ты очень умная и красивая, но что я действительно в тебе обожаю, так это удивительную наивность.
Она заставила себя улыбнуться. В какое-то мгновение Агнес показалось, что Энтони собирается сказать, что любит ее.
— Пусть я лучше буду наивной, чем уставшей от удовольствий, пресыщенной.
Агнес попробовала снова возбудить его, но Энтони не реагировал на ее ласки. Он долго и внимательно вглядывался в ее лицо, потом встал с кровати и направился в ванную.
— Ты права. Мне нужно принять душ.
После ужина Энтони работал у себя в кабинете. Он разговаривал с кем-то по телефону, а Агнес поднялась в спальню. Приняв ванну, она надела атласное неглиже персикового цвета. Шелковая ткань струилась по ее ногам, глубокое декольте обнажало груди почти до сосков, просвечивавших сквозь тончайшую кружевную ткань.
В этом сексуальном туалете, выбранном для нее Энтони, Агнес чувствовала себя прекрасно. Она подошла к туалетному столику и, загадочно улыбнувшись, вытащила из ящика маленькую коробочку с противозачаточными таблетками. Скоро должен был появиться Энтони. Агнес откинула крышку лакированной коробочки, взяла одну таблетку и поднесла ко рту.
— Что ты, черт подери, делаешь?! — Коробочка высоко подлетела, и таблетки рассыпались по полу. Энтони железной хваткой вцепился в запястье Агнес. — Брось, брось сейчас же! — Его голос звучал угрожающе, глаза смотрели зло.
Таблетка выпала из пальцев, Агнес стало страшно — она никогда не видела Энтони таким разъяренным. Он притянул ее к себе и требовательно спросил:
— Что это за таблетки? Скажи мне, черт тебя подери!
Агнес не могла издать ни звука. Она неотрывно смотрела на Энтони, глаза которого сверкали от ярости. Струсившая не на шутку Агнес уговаривала себя, что ей не стоит бояться Энтони, принимать противозачаточные таблетки — ее право.
— Ответь мне! — гневно потребовал Энтони.
— Ты делаешь мне больно, — с трудом выговорила Агнес.
— Я жду ответа.
— Это противозачаточные таблетки, — испуганно пролепетала Агнес.
— Не амфетамин, — процедил сквозь зубы Энтони, он как будто успокоился. — Ты не лжешь?
Черные глаза пронизывали Агнес насквозь. Кем же он ее считает, если может предполагать, что она принимает наркотики? Оскорбленная подозрениями Энтони, Агнес ответила ему таким же суровым взглядом.
— Это мои противозачаточные таблетки, — повторила она.
— Ты моя жена — и принимаешь противозачаточные таблетки?
— А ты думал, я наркоманка? — резко ответила Агнес.
— В наше время ни в чем нельзя быть уверенным, — пробормотал Энтони и с удивительным равнодушием добавил: — Ты лучше собери таблетки, раз они тебе так нужны.
Он отпустил ее руку, развернулся и молча пошел в ванную.
Агнес собрала таблетки, положила коробочку на место, в ящик, и забралась в постель. Реакция Энтони озадачила ее.
Принявший душ Энтони скользнул под одеяло, склонился над Агнес и, отведя несколько прядей с ее лба, кончиками пальцев погладил по щеке.
— Ты любишь детей, Агнес?
Что-то в тоне Энтони вселило в нее беспокойство.
— Да, — прошептала она.
— Тогда почему таблетки? Ты замужняя женщина, — ласково произнес Энтони, задумчиво глядя на прекрасное лицо Агнес.
— Ты раньше просил меня пользоваться ими. Вполне естественно, что я продолжаю это делать и сейчас. — Агнес с трудом находила нужные слова.
— А если бы я попросил тебя прекратить? Если бы я сказал тебе, что хочу, чтобы ты стала матерью моего ребенка, что ты ответила бы?
Сердце Агнес пропустило один удар. Неужели сейчас она услышит то, о чем давно мечтает? Она осторожно сказала:
— Это не очень разумное предложение, если принять во внимание тот факт, что через несколько месяцев мы расстанемся.
Агнес ожидала, что Энтони задохнется от негодования, станет умолять ее остаться навсегда, говорить, что без нее его жизнь потеряет смысл. Но ее постигло разочарование...
Секунд десять Энтони молчал, затем предложил:
— Давай забудем об этом.
— Почему?
Агнес необходимо было это знать. Однажды она уже прятала свою гордость, чтобы не смутить Энтони. Сейчас настала его очередь...
— Я уже не мальчик. Мне пора иметь семью, а тебе на следующей неделе исполнится двадцать девять. В этом есть смысл.
Больше всего на свете Агнес хотела ребенка, но холодный расчет, звучащий в словах Энтони, его неуместное напоминание о ее возрасте только усилили разочарование. Не это она ожидала услышать.
— Я подумаю. Давай поговорим на эту тему в другой раз, я очень устала сегодня.
— Больше нечего обсуждать.
Этой фразой Энтони ставил точку в разговоре. Глаза его смотрели холодно, а когда он повернулся к Агнес спиной, она с горечью поняла, что медовый месяц закончился.
На следующий день Энтони весь день не выходил из своего кабинета. Вечером, когда они легли спать, каждый занял место на самом краю — как можно дальше друг от друга. Агнес ощущала, что Энтони отдаляется от нее, но ничего не могла с этим поделать. Она хорошо понимала, что отношения, построенные на одном лишь сексе, обречены на провал. Оставалось получить ответ на единственный вопрос: когда это произойдет?
Пятиминутная телефонная беседа с отцом об общих знакомых подбодрила Агнес.
— В выходные у нас были гости, — сообщил отец. — Приезжал твой приятель Лестер, спрашивал, вернешься ли ты на следующей неделе, к своему дню рождения.
— На следующей неделе вряд ли, но приеду весьма скоро.
Увлеченная разговором Агнес не заметила Энтони, стоявшего в открытых дверях ее кабинета. Она так же не видела, как изменилось выражение его лица, когда он вышел. Через несколько минут Агнес закончила разговор.
Она хотела приступить к работе, но у нее ничего не получалось. Агнес с горечью подумала, что Энтони не расположен сейчас к беседе и не стоит его беспокоить.
— Ты занята? — В комнату вошел мужчина, занимающий все ее мысли.
— Если у тебя есть хорошее предложение, то нет! — с напускной жизнерадостностью отозвалась Агнес.
Энтони, одетый в бежевый льняной костюм, выглядел, как всегда, превосходно. Отчаянная мысль пришла в голову Агнес. Если ей удастся раздеть его в бассейне донага, может быть, тогда их отношения вернутся на круги своя.
— Сегодня жарко. Вот думаю, не пойти ли поплавать. — Она встала и подошла к Энтони.
— Не смею тебя задерживать, — едко произнес Энтони.
Агнес посмотрела ему в глаза — во взгляде Энтони читалось презрение.
