Некоторое время Лиз раздумывала, а затем улыбнулась, что сразу разгладило рубцы на его душе.
– Устного приглашения вполне достаточно. Пора приступать к салату.
– К счастью, это итальянский сыр, – бросил Ник, заглянув в свою тарелку. – Ты даже не можешь себе представить, как я ненавижу рокфор.
– Ешь, не болтай.
– Ворчи, ворчи, – ответил он, подумав, что рано или поздно время все расставит по своим местам.
Лиз сидела на диване, чувствуя, что у нее совершенно нет сил. О, если бы Ник ее любил! Как она этого хотела, господи, как хотела! Слезы потекли по щекам. Ей пора начать жизнь сначала. И в этой новой жизни не найдется места для Ника Гилмора. Разве она святая мученица? Разве она настолько глупа, чтобы до седых волос работать в принадлежащем Кэсси салоне? Нет, надо жить для себя, а не витать в облаках. Так что, прощай, Ник!
Всхлипывая, Лиз направилась на кухню. Все, что ей сейчас нужно, это крепкий кофе. Нет, лучше хорошая выпивка. Может быть, она сгустила краски и вбила себе в голову бредовые мысли только для того, чтобы выплакаться? Чтобы глаза распухли и покраснели, чтобы голос сел от рыданий? Тем не менее решение принято. Прощай, Ник Гилмор!
Из больницы Ник прямиком поехал на квартиру к Лиз.
– Я не знал, куда мне пойти, – признался он, когда она открыла дверь. – Отец… Он умер. Не знаю, как смогу это перенести.
Лиз стиснула зубы. Придется на время забыть о своем решении. Ник нуждается в ней, и она не может отказать ему в поддержке. А как же я? – промелькнуло у нее в голове. Хорошо, что она не успела прикончить остатки виски, иначе валялась бы сейчас под столом.
– Ник, Бог никогда не дает нам больше испытаний, чем мы способны вынести. Тебе казалось, что ты не сможешь пережить разлуку с Кэсси, но ты смог. Я сварю тебе кофе.
– Чай, Лиз. Сделай мне чай. Моя мама всегда делала чай, если дела шли плохо. Чай и тосты. Я благодарен тебе за все хорошее в моей жизни, Лиз. Только тебе.
– Хорошо. Я сделаю чай.
В окно проник первый луч восходящего солнца.
– Чай и тосты… Кому пришло в голову, что это успокаивает? Мне не стало лучше ни на гран, – пробормотал Ник и поднял на Лиз глаза. – Ты плачешь? – спросил он.
– Все нормально. Всегда грустно, когда кто-нибудь умирает. Твой отец прожил большую жизнь в полном смысле этого слова. Знаешь, все люди связаны друг с другом, – сказала Лиз. – Мы живы, здоровы, и мир не такое уж плохое место. Он такой, каким мы его делаем. И жизнь продолжается, несмотря ни на что. Я помогу тебе с похоронами. Один ты сейчас не справишься, это точно.
– Нет, я все сделаю сам. Мне надо принять душ. Закрой салон, Лиз.
– Хорошо. Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?
– Если… ты уверена, что сама этого хочешь. Да. Мне очень нужно, чтобы ты поехала со мной.
На сборы ушло минут двадцать.
Ник взял у Лиз небольшую сумку.
– Ты так и не переселилась в большую спальню?
Она оглянулась.
– Столько мороки с переносом вещей из одной спальни в другую. Кроме того, я ведь здесь временно.
Ник подумал, что позже ему надо будет поразмыслить над тем, что Лиз имела в виду, когда сказала эту фразу. Похоже, в ней есть какой-то скрытый смысл.
Ник сидел за столом в кабинете отца. Напротив сидела Лиз с завещанием в руках.
– Я опущу формальности и сразу перейду к сути дела, – сказала она и, после того как Ник кивнул, продолжила: – Ты получаешь все, Ник. За исключением относительно небольших сумм, оставленных слугам. Ах да, своей секретарше он оставляет сто тысяч долларов и пожизненную пенсию в размере двух тысяч в месяц. Теперь она сможет посвятить всю себя своим любимым кошкам. Этот дом и все, что в нем, переходит к тебе. Дальше… Распоряжение о перечислении определенной суммы на уход за могилой твоей мамы. Все акции, все счета в банках теперь твои. Кроме того, ты получишь порядочную сумму по страховке. Доля твоего отца в уставном фонде фирмы – а это пятьдесят процентов – переходит к тебе. Это все. Здесь еще есть письмо, адресованное тебе. Догадываюсь, что ты хочешь прочесть его один. Твой отец обо всем побеспокоился. Теперь ты очень богатый человек, Ник. Кстати, определенная сумма оставлена на содержание поместья, и он просит, чтобы слуги оставались в доме, пока не пожелают уволиться. – Лиз свернула завещание и протянула его Нику. – Я пойду прогуляюсь.
Выйдя на улицу и вдохнув теплый сентябрьский воздух, Лиз думала о том, каким потерянным и несчастным выглядел Ник. Инстинкт подсказывал, что сейчас ей лучше не возвращаться в дом. Он должен со всем справиться сам и решить, как дальше жить. И она должна сделать то же самое.
Лиз неожиданно поняла, как соскучилась по своей работе. Ей нравилось работать в салоне, но все же это было не ее дело. Сказать об этом Нику сегодня, когда он так слаб, или дождаться более подходящего момента? А может быть, лучше все объяснить в письме?
Лиз села на скамью и осмотрелась. Как здесь красиво! Интересно, сколько человек поддерживают поместье в таком идеальном состоянии? Радовался ли отец Ника такой красоте или он был слишком занят, чтобы нюхать розы? Скорее, последнее.
Ник отпил глоток кофе. Теперь это его кабинет. Этот стол красного дерева, большое кожаное кресло – все принадлежит ему.
Ник вскрыл конверт. Оттуда выпали четыре листа бумаги и письмо. Он развернул его.
«Дорогой Ник, если ты читаешь это письмо, значит, я уже распрощался с этим миром и перешел в мир иной.
Мне так много хочется сказать, но трудно найти подходящие слова. Я чувствовал, что должен оставить тебе что-то еще кроме денег и недвижимости.
Николас, в жизни нам постоянно приходится выбирать и принимать решения. В какой-то момент я просто перестал вас искать. Поверь, я очень любил твою мать. После нашей глупой ссоры, как ты знаешь, я уехал. Мне и в голову не могло прийти, что она ждет ребенка, а твоя мама из гордости промолчала. Сейчас я не могу себе простить, что не приложил максимум усилий и не разыскал вас. Но мне казалось, что я ей не нужен, раз она не дает о себе знать. А потом до меня дошли слухи о ее смерти, но никто даже не упомянул о твоем существовании. Разве я мог бы позволить, чтобы мой сын скитался по приютам и приемным семьям. Совершенно очевидно, что ты так и не смог меня простить, но я на это и не рассчитывал. Мне хотелось бы умереть, зная, что ты нашел кого-то, обладающего такими же прекрасными качествами, как у твоей мамы. Это сделало бы меня счастливым.
Когда я познакомился с твоей подругой, она мне очень понравилась, даже на мгновение показалось, что я вновь увидел твою маму. Речь, конечно, идет не о внешнем сходстве, а о ее душевных качествах.
Мои мысли путаются. Так странно писать тебе письмо и знать, что ты прочитаешь его только после моей смерти.
