– Что бы я делала без твоих замечаний?! – воскликнула Эйлин. – Они всегда кстати.
– Тогда я продолжу. Обернись!
– Что? – переспросила Эйлин, поворачиваясь к плите. – О, черт! – От сковороды шел черный столб дыма. Масло стало темно-коричневого цвета, как и куски курицы. – Все из-за тебя, – с досадой сказала Эйлин.
– А я-то думал, что ты нашла оригинальный рецепт, – расхохотался Скотт.
– Не смей смеяться, Скотт Митчелл! – в сердцах воскликнула Эйлин. Она не успела договорить – загудел сигнал пожарной тревоги: сработал дымовой датчик. – О, только не это! – взмолилась незадачливая хозяйка. – Сейчас примчится пожарная команда.
– Я позвоню им. А ты занимайся обедом, – бросил Скотт и, посмеиваясь, пошел к телефону.
Эйлин попыталась сдвинуть сковороду с горелки, но тут же обожгла руку. Она взяла полотенце, но, на счастье, подоспел Скотт. Он быстро взял ее руку и подставил под холодную воду.
– Больно?
– А тебе не все равно?
– Нет, – ответил он. Их глаза встретились. – Конечно, не все равно, – повторил Скотт. Взяв ее руку, поднес к губам. – Я поцелую – и сразу пройдет. О’кей?
– Ничего страшного, кожу не жжет, просто я испугалась…
Эйлин растерялась. Она не ожидала от мужа такой нежности. Долго молчала, не находя ответа, пока, наконец решившись, провозгласила:
– Видимо, обед не удался. Может, обойдемся бутербродами с арахисовым маслом?
– Поедем-ка лучше в ресторан, – предложил Скотт. – Пойду переоденусь.
– Может, заедем по дороге в больницу, проведаем новорожденных? – крикнула вслед Эйлин.
– Неплохая идея! – откликнулся он. – С удовольствием взгляну на юных леди.
Эйлин прибралась на кухне. Подгоревшую курицу отдала кошке.
– Ешь, Камилла, у тебя сегодня пир, – позвала она любимицу, развязывая фартук.
В это время вернулся Скотт.
– Я готов.
Эйлин энергично продвигалась вдоль стойки. На пластиковом подносе стояли тарелки с овощной запеканкой и салатом.
– И фасоль, пожалуйста, – сказала она на раздаточной.
Подумать только – Скотт привел ее в закусочную! Нельзя сказать, что Эйлин здесь не нравилось. Она сама часто забегала сюда пообедать. Уютно, вкусно. Но как это далеко от «вечера при свечах», на который она рассчитывала! Атмосфера отнюдь не романтическая, хотя и довольно сносная. Да и только.
Разговор не клеился. Однако к концу обеда завязалась непринужденная беседа, что было приятной неожиданностью для обоих. Супруги избегали напряженных тем – «Сплендер-центра», Дона Рэмси, семейной жизни.
Однако Эйлин не очень радовало вежливое общение. Ей хотелось затронуть наболевшие проблемы и попытаться их разрешить. Главное, найти взаимопонимание. Но как убедить Скотта в том, что она ему полностью доверяет?
После обеда супруги отправились в больницу.
– Я встретил сегодня в клубе твоих братцев, – сказал Скотт, когда они вышли из машины. – Оба буквально вне себя от счастья!
– Можно подумать, что Пэм и Коринна – первые молодые матери на свете, – подхватила Эйлин. – Кстати, очень мило, что ты догадался послать им цветы.
– Я вообще очень милый парень, – усмехнулся Скотт.
Вся семья Крэнстон собралась возле детской. Барри, Этель, Пол, Дерек и их жены с умилением глядели в окошко, любуясь крошечными созданиями. После шумных приветствий и объятий родных Эйлин присоединилась к ним. Скотт встал позади супруги. Они застыли в безмолвном созерцании.
И мы смогли бы когда-нибудь так же смотреть на нашего ребенка, подумала Эйлин. Сбудется ли моя мечта? Поверит ли наконец Скотт, что я люблю его? Надежда робко возвращалась к ней. Вроде бы и Скотт стремится наладить отношения. А иначе зачем он пришел с ней в больницу?
Барри Крэнстон обнял дочь.
– Для завершения трогательной картины не хватает только наследника! – раздался его голос.
– Не торопи события, Барри, – шутливо отозвался Скотт. – Мы поженились-то всего два месяца назад.
– Что ж, подождем до будущего года, – улыбнулся Крэнстон и подмигнул Эйлин.
Она почувствовала досаду. Неужели отец думает, что их жизнь наладилась? Разве легко забыть обиды? Но отец, всегда проявлявший заботу о семье, возможно, решил, что его мудрый совет возымел действие.
Попрощавшись, молодые направились к выходу.
– Имейте в виду, – напутствовал их Барри, – мне нужен внук.
– Мы постараемся, папа, – ответила Эйлин.
К счастью, лифт подошел быстро и избавил ее от щекотливого разговора. Она услышала вслед:
– Рад, что дела у вас поправляются!
На обратном пути Эйлин молчала, Скотт тоже не проронил ни слова. О чем он думает, гадала Эйлин.
– Где ты сегодня ночуешь? – поинтересовалась она.
– Почему ты спрашиваешь?
Ей хотелось крикнуть: «Да потому, что я твоя жена! Я люблю тебя!» Но, сдержавшись, только сказала:
– Последнее время ты часто не приходил домой.
– Обстановка не очень-то приятная.
– Я знаю.
Скотт посмотрел на нее.
– Ты хочешь узнать, где я бывал?
– Прошу прощения, – отозвалась Эйлин. – Я ведь не имею права вмешиваться в твою личную жизнь, это не предусмотрено соглашением.
– Да, но все зависит от того, почему ты задаешь такой вопрос: из простого любопытства или тебя действительно волнует мое отсутствие?
Эйлин молчала.
– Я ночевал у себя дома, – просто сказал Скотт.
– Я так и предполагала.
– Ну а теперь знаешь точно.
– Скотт, ведь я стараюсь….
– Я вижу.
– Может, поговорим?
– А что мы делаем?
– Ты знаешь, что меня интересует.
– Эйлин, у меня нет настроения выяснять отношения. Уже поздно, я устал.
– Тогда побеседуем о чем-либо другом, и если я затрону скользкую тему, останови меня.
– Я подозреваю, ты хочешь, чтобы наш брак,… наше деловое сотрудничество продолжалось.
Браво! – мысленно воскликнула Эйлин. Блестящая дедукция! Но вслух сказала:
– Конечно.
Скотт подъехал к дому и выключил зажигание.
– Посмотрим, на сколько тебя хватит…
Эйлин лежала в темноте, уставившись в потолок, и время от времени незаметно поглядывала на лежавшего рядом мужа. Его рука небрежно прикрывала глаза, но Скотт тоже не спал. Эйлин не сомневалась.
Она перебирала в памяти последние события. Итак, они вновь начали общаться. И хотя разговор иной раз не доставлял удовольствия, Эйлин рассчитывала, что со временем их отношения придут в норму. Правда, сейчас всяким словам она предпочла бы его объятия.
Вчера они даже не занялись любовью. Едва войдя в дом, Скотт схватил ее и начал властно раздевать. Потом стремительно сбросил всю одежду с себя, и они, охваченные желанием, завалились на диван. Возбуждение Эйлин достигло невиданной силы. Никогда еще ее тело не испытывало такого вожделения. И в этот момент Скотт вдруг оставил ее и ушел.
