– Все? – холодно выдохнула Эйлин.
– Почти. Еще одно добавление: я не собираюсь брать из твоих денег ни гроша. Благодарю за внимание!
На другом конце провода зазвучал отбой.
Эйлин с грохотом швырнула трубку. Хорошо бы иметь уже две боксерские груши – по одной для каждой руки, со злостью думала она.
Дверь отворилась, и в кабинет вошла Джинни.
– Я что-то не поняла твоего ворчания, когда ты пришла, – сказала она. – Опять неприятности со Скоттом?
– Спрашиваешь! – в сердцах ответила Эйлин.
И сообщила о своем визите и о телефонном звонке.
– И зачем я только пошла у тебя на поводу?
– Погоди, успокойся. – Джинни уселась на стул напротив. – Давай разберемся. Итак, предложить Скотту деньги решила ты. Я же настаивала только на извинении.
– Надо было удержать меня, если я такая дура! И отец, и Скотт прямо-таки зациклены на доверии! Но именно это я и хотела доказать Скотту, то есть что надеюсь на его честность, порядочность абсолютно в любом деле. Нет, похоже, мне никогда не удастся одержать победу над Скоттом. Что бы я ни делала, все выходит боком.
– Нужно выбирать правильное оружие, – предложила Джинни.
– И какое же?
– Более душевное, романтическое, и я бы сказала – личное.
– Да брось ты! Скотт Митчелл довольно потешился надо мной!
– Кого ты хочешь провести? – засмеялась Джинни. – Ты же сама мечтаешь вернуть мужа. Вот почему нужно добраться до самого сердца.
– Может, ножом?
– Не валяй дурака. Давай подумаем вместе
– И зачем я все время слушаю Джинни? – простонала Эйлин, втаскивая в дом тяжелые хозяйственные сумки.
Она поставила их на кухонный стол, скинула туфли. Где же поваренная книга? Ага, вот она! Эйлин занялась рецептами. Они показались ей ужасно сложными. Ну да делать нечего. Курица по-марсальски? Любимое мамино блюдо.
«Не забывай старой пословицы, – вспомнила она слова Джинни. – Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок».
Кажется, неплохая идея, подумала Эйлин. А к практическим предложениям она прислушивалась охотно. И, пересилив себя, позвонила мужу.
– Ты прав, – сказала она. – Мне не следовало вести себя так неразумно. Прошу меня извинить.
– О’кей, – только и сказал Скотт.
– Ты придешь домой?
– Почему ты интересуешься?
– Я хочу приготовить обед.
– Хмм.
Эйлин отчетливо представила его ухмылку.
– Тогда жди, – сказал он. – Просто грех – пропустить такое знаменательное событие.
И прекратил разговор.
– Очень любезно, – проворчала Эйлин в замолкнувшую трубку.
Она чуть было не позвонила снова, чтобы послать Скотта подальше вместе с его снисходительностью. Однако вернулась на кухню.
Эйлин убрала провизию в холодильник и побежала принимать душ.
– Что ж, неплохо, – похвалила она себя.
У Эйлин никогда не было фартука. Джинни убедила, что он украсит ее как заботливую домашнюю хозяйку.
«Отбейте разрезанные пополам куриные грудки колотушкой для мяса», – прочитала Эйлин, пытаясь сообразить, как выглядит эта хозяйственная принадлежность. Кажется, у нее такой нет.
Импровизируй! – приказала Эйлин себе. Так поступают все любящие женщины, мама например.
Она отправилась в гараж и вернулась с молотком. Сойдет. Надо только его слегка сполоснуть.
За таким занятием и застал ее Скотт, вошедший с черного хода.
– Интересное зрелище, – произнес он.
– Ты уже дома? – только и сказала Эйлин, не ожидавшая, что он придет так быстро.
– Торопился. Меня ты просто заинтриговала обещанием приготовить обед. – И с интересом посмотрел, как она молотком отбивает птицу.
Опять он подкалывает! Неужели думает, что она никудышная хозяйка? Да, она всегда предпочитала полуфабрикаты – так проще. Но тем не менее и она способна удивить мужа вкусными блюдами. Что ж тут особенного?
– В холодильнике шампанское, – бросила она. – Может, откупоришь?
– Ну, я гляжу, ты пустилась во все тяжкие.
Скотт подшучивал. Ну и пусть! Лучше так, чем злиться.
– Я подумала отметить, как ты сказал, событие века.
– Неужели представление состоится только единственный раз? Жаль, не захватил кинокамеру, чтобы запечатлеть эпохальный момент для потомков. Может, помочь?
– Пока не надо, – огрызнулась Эйлин, надеясь выпроводить его из кухни. – Почему бы тебе не переодеться?
Скотт послушался совета жены, но вскоре появился опять.
– Ты забыла обвалять курицу в сыром яйце, иначе панировка не пристанет, – подсказал он.
Скотт уселся на посудный шкафчик. В линялых джинсах и поношенной футболке он, казалось, собирался прибирать в гараже. Его комментарии еще больше раздражали Эйлин.
– Ты пользуешься маслом или маргарином? Учти, в масле слишком много холестерина.
Эйлин обмазала кусок курицы яйцом и брезгливо ополаскивала руку под краном.
– Может, у тебя лучше получится? – спросила она.
Он запротестовал:
– Нет-нет, сегодня готовишь ты.
– Но ты хотел помочь.
– Прости, не стану отбивать у тебя хлеб. – Скотт слабо улыбнулся, поднял молоток и стал поигрывать им. – Я могу быть на подхвате.
– Тогда сделай одолжение, почитай газету или посмотри по телевизору новости.
– Почему-то в последнее время я их разлюбил.
Эйлин вздохнула. Ей так хотелось хотя бы на несколько часов забыть о неприятностях. Хотя она, конечно, понимала, что это совсем непросто. Впрочем, Скотт вряд ли забудет о серьезных проблемах, даже если она покорит его кулинарными способностями. Бесполезно. Он никогда не простит ее и не забудет обиды.
Эйлин достала из холодильника пакет с зеленой фасолью.
– Где кулинарная книжка?
– А что ты готовишь?
– Фасоль и еще печеный картофель.
Ему наверняка понравится, самодовольно думала Эйлин. Печеную картошку Скотт, по его словам, просто обожает, а фасоль любит больше других овощей. Эйлин вымыла стручки, выложила их на доску и попыталась разрезать ножом.
– Их разламывают руками, – заметил Скотт.
– Что?
– То, что слышала.
– Почему?
– Не знаю, так принято. Разве ты не видела, как твоя мать лущит фасоль?
– Если ты так хорошо знаешь, делай сам. – Она поставила на колени Скотту разделочную доску. – А я тем временем приготовлю картошку.
– Разве она не в духовке?
– Нет, я ее даже не чистила.
– Слава богу, что ланч был достаточно плотным. Картошка запекается не меньше часа. Кажется, обед перейдет в ужин, не так ли?
– Что бы я делала без твоих замечаний?! – воскликнула Эйлин. – Они всегда кстати.
– Тогда я продолжу. Обернись!
– Что? – переспросила Эйлин, поворачиваясь к плите. – О, черт! – От сковороды шел черный столб дыма. Масло стало темно-коричневого цвета, как и куски курицы. – Все из-за тебя, – с досадой сказала Эйлин.
