— Здорово! — воскликнул он, сводя брови на переносице. — И откуда что берется?
Она попыталась оттолкнуть его, но ничего из этого не вышло.
— Успокойся и объясни в чем дело!
— Я тебе ничего не должна объяснять! — Она вырвалась, но Эдвин закрыл собой дверной проем.
— Нет, должна! — Он тоже разозлился, и, как ни странно, ее это обрадовало. Адреналин бил фонтаном, и Аманда почувствовала неожиданный прилив наслаждения.
Он подался вперед.
— Нехорошо разбрасывать обвинения просто так, ни с того ни с сего! Ты разве не слышала, что я сказал?
Аманда вздохнула. Конечно, слышала и верила ему. Пока не открыла злосчастный конверт и… ревность не охватила ее. Слепая, непонятная, разъедающая ревность!
Она ощутила головокружение оттого, что кровь отлила от головы.
— Я… — начала она, — как тебе верить, если ты встречаешься с другими женщинами? Ты и им мог то же самое говорить!
Оставаясь абсолютно непоколебимым, он запустил пальцы в волосы.
— Но ты же была замужем за Николасом, — напомнил он нервно. — Что мне оставалось делать? Ждать у моря погоды? Конечно, у меня были женщины — немного, но были, потому что я делал все, чтобы забыться и найти хоть какую-то замену. Но никто не смог тебя заменить. Они все тебе в подметки не годились.
Аманда задрожала, услышав в его голосе нотки гнева.
— Даже Речел? — спросила она, глупо уставившись на Эдвина и закусывая губу.
— Речел? — Эдвин выглядел озадаченным.
Она взглянула на конверт, который выпал из его кармана, когда он схватил ее за руку.
— Я же сказала, что открыла его, хоть и без умысла. Не знала, что оно адресовано тебе. Случайно прочла ее записку…
— И что? — Он произнес это так, словно сей факт ровным счетом ничего не значил. Эдвин поднял конверт и потряс им. — Ты приняла ее всерьез? — Его тон был невозмутим. — Речел… просто друг. Хороший друг. И тот, с кем она живет, тоже. Она от него без ума. Это все глупости… — Он помахал конвертом. — Просто она такая: экстравагантная, дразнящая. Любит дикие выходки. Но все к этому привыкли. Все любят ее, даже я. Но я не влюблен в нее, никогда не был и никогда не буду! — Он смял письмо и швырнул в корзину для бумаг. Когда его взгляд вернулся к Аманде, он сощурил глаза. — А ты заревновала, — укорил Эдвин мягко.
Отрицать очевидное не было смысла. Она слишком выдала себя.
— Речел красивая.
Он пожал плечами, и этот жест означал, мол, ну и что с того?
— А та девушка, которая оказалась с тобой в номере, когда ты звонил мне, была такой же симпатичной? — спросила Аманда. Она и так тонула, так что же ей бояться еще одного промаха.
— Какая девушка? — спросил Эдвин недоуменно.
— Неужели ты уже забыл? Или сбился со счета?
Он снова принял хмурый вид.
— Тебе что, предоставить подробный отчет?
— Нет, — сказала она резко, жалея о том, что проявила излишнее любопытство. — Неважно, забудь.
Она попыталась пройти мимо него, но он не позволил ей.
— Никого там не было.
— Но я слышала ее.
— Нет. — Эдвин снова покачал головой.
— Неважно, — повторила она. — Это все равно меня не касается.
— Нет, касается! — воскликнул он. — Я тебе не звонил из номера.
— Значит, из ее дома. — Неожиданно для себя она взвизгнула, произнеся это. Чем дальше в лес, тем больше дров… — Какая разница — короче, она была там. Ты с ней разговаривал.
— Да? И что я говорил?
— Я не помню. — Сердце зашлось, к щекам вернулся цвет. Каждое слово, которое она слышала, каленым железом было выжжено в ее мыслях. — Ты назвал ее дорогая.
Эдвин вскинул брови, глаза просветлели.
— Я был в офисе, — произнес он. — И перестроился на манеру общения, принятую в Канаде. Там все милочки, дорогуши, лапочки и так далее.
Он взглянул на нее, потом засмеялся.
— Секретарша принесла мне кофе, — сказал он. — Теперь я помню. Наверное, я просто поблагодарил ее.
А она-то постоянно мучила себя придуманной картинкой, которую нарисовало ее разыгравшееся воображение!
Эдвин работал, а кто-то принес ему кофе. Немедленно ее разум заполнил пустоты недостающей информацией.
Ну конечно!
— Прости. — Аманда чувствовала себя ужасно.
— Не стоит. Мне понравилось, что ты ревнуешь меня. Это что-то значит, дорогая. Тебе не все равно, что происходит со мной.
Аманда закусила губу.
— Это разыгрались инстинкты.
Его глаза потемнели, на лице напряглись мускулы.
— Я учту.
Ее дыхание перехватывало. Аманда почти не могла дышать. Это было сумасшествие, она ощущала его тепло, его притягательность и чувствовала, как ее тело отвечает.
Пытаясь привести мысли в порядок, Аманда сказала:
— Нет, Эдвин, мы не можем ничего себе позволить. Ученики… Они скоро все узнают. — Бедняжка представила себе, как они с Эдвином встречаются украдкой после заката и расстаются до восхода, боясь каждого шороха и каждого звука.
— Мне наплевать, они уже не дети. Если мы будем играть в открытую, они нас поймут.
Может быть, но скорее всего стоит ждать грязных насмешек и подковырок. Или даже еще хуже — подростки очень жестоки.
— Что будем делать? — спросила Аманда. — Сделаем официальное заявление, что спим вместе? Они решат, что я предала Николаса. — И правильно сделают. Вступая в связь под крышей дома, который она делила с мужем, Аманда поступала именно так.
Эдвин хотел поспорить, но не решался. Ее рассуждения были вполне логичны, им трудно что-либо противопоставить.
— Ничего не выйдет, — печально вздохнула она.
— Все получится, если мы поженимся.
Она открыла рот, но звука не последовало. В течение нескольких секунд Аманда стояла, не дыша.
— Что? — выдавила наконец она.
— Такой поворот событий мальчишки примут. Может, возникнет небольшое подозрение, поскольку немного времени прошло с момента смерти Николаса. Но мы объявим о нашем решении. Для большинства из них идея брака заменяет идею секса. Это институт для старых знакомых, интеллигентных людей. Они решат, что мы захотели связать деловые отношения брачными узами. Так… ты выйдешь за меня?
Аманда растерялась.
— Но нельзя жениться только ради того, чтобы… узаконить секс.
Он вскинул брови.
— А разве не в этом все дело?
— Нет! Кроме этого есть еще и уважение, и понимание. И любовь. Любовь и секс — не одно и то же.
Улыбка спала с губ Эдвина. Его взгляд стал напряженным.
— Я люблю тебя, — сказал он спокойно. — И ты меня. Это неплохое начало.
Любит? Любит ее?
— Я… я не знаю, что сказать.
— Скажи «да». — Он подошел ближе к ней и обнял ладонями ее лицо. Его взгляд был нежным и настойчивым одновременно. — Просто согласись!
