Поцелуй затянулся надолго. Наконец Поль неохотно отпустил невесту и повел ее к машине.
После обеда, когда мужчины сидели на террасе и говорили о чем-то своем, Мадлен повела Уллу показывать дом.
— Конечно, после того как дети выросли и обзавелись собственными семьями, он слишком велик для нас, — сказала хозяйка, поднимаясь по изящной лестнице начала двадцатого века, — но мы любим его и не вынесли бы, если бы здесь поселились незнакомые люди. А поскольку скоро нам предстоит стать бабушкой и дедушкой — дочь, которая живет с мужем во Франции, должна вот-вот родить, — возможно, что эти пустые спальни вновь наполнятся детскими голосами.
Улла прошла в комнату (которая, судя по спортивным трофеям, стоявшим на полке, и фотографиям на стенах, принадлежала мальчику) и искренне сказала:
— Вы слишком молодо выглядите для бабушки.
— Ну, спасибо, милая, — со странной улыбкой ответила Мадлен. — Простите меня, но вы тоже мало напоминаете ту молодую женщину, с которой я познакомилась несколько недель назад. Поль говорил, что собирается повезти вас на Санта-Крус. Вы сияете так, что он не может отвести глаза. Этот блеск результат долгого отдыха на море? Или у него есть другая причина?
Улла не смогла скрыть румянец.
— Кое-что изменилось, — призналась она. — Между Полем и мной.
Мадлен громко рассмеялась и села на край кровати.
— Ни за что бы не догадалась! — шутливо сказала она и похлопала рукой рядом с собой, приглашая Уллу сесть. — Рада первой поздравить вас. Не бойтесь, не сглажу. На мой взгляд, это только справедливо. Я едва не потеряла надежду, что кто-нибудь сумеет вытащить его из скорлупы. После развода Поль и слышать не хотел о женщинах, а когда узнал про ребенка, это чуть не убило его. Понимаете, он ужасно ответственный человек и не может поверить, что ни в чем не виноват. — Она крепко обняла Уллу. — Слава богу, вы вернули его к жизни.
Тут в дверях появилась горничная и сказала, что Мадлен звонят из-за границы. Хозяйка вскочила, словно подброшенная пружиной. На ее лице были написаны ожидание и тревога.
— Должно быть, это та новость, которой мы ждали! — тяжело дыша, сказала она. — Простите меня, Улла, я оставлю вас на минутку. Если хотите, можете присоединиться к Полю. Он уже слегка дуется на то, что вас так долго нет рядом.
Но Поль и не думал дуться. Он так увлекся беседой с Эме Мийо, что даже не заметил, как Улла переступила порог.
— Значит, решился? — спросил его Эме.
— Да, — тут же ответил Поль. — Просто не вижу другого выхода.
— Поль, это серьезное дело. Отсудить у матери ребенка нелегко. А такого, который находится в нежном возрасте, еще труднее.
— Мой друг, в данном случае у матери нет никаких шансов. И винить в этом она должна только себя.
— Ты окажешься в чужой стране и столкнешься с чуждыми тебе законами.
— О нет. Я буду вести сражение на собственной территории. У Хельги двойное гражданство, и живет она здесь…
— Временно.
— Нет, постоянно. Я об этом позабочусь. Учитывая полное отсутствие интереса Юлии к ребенку, она не сможет отвергнуть мои требования. — Он оперся о стол. — А если попробует, — холодно добавил он, — я предъявлю суду достаточное количество свидетелей, которые подтвердят ее полное равнодушие к дочери. В том числе ее собственную кузину. При первом знакомстве Улла не очень понравилась мне, но теперь она полностью на моей стороне. Это моя козырная карта, хотя лично я предпочел бы ее приберечь.
Эме кивнул.
— Никто не сомневается в порядочности Уллы. То, что она не только близкая родственница ребенка, но и твоя будущая жена, произведет на суд сильное впечатление.
— Да, все сложилось как нельзя лучше. Она появилась на сцене в самый нужный момент. Моей дочери очень повезло. Из Уллы получится отличная мать. В том числе и для Хельги.
— Эме, звонит Фредерик! — донесся из коридора голос Мадлен. Улла тут же юркнула за открытую дверь. Но Мадлен и так бы ее не заметила. Она бросилась к мужу и обняла его за шею. — Милый, у нас внук! Час назад Дениза родила здорового мальчика. Вес — три двести!
Тут поднялся шум, и Улле ничего не стоило притвориться, будто она только что пришла. Она незаметно выбралась в коридор и прижалась к стене, не веря своим ушам. Так вот что на самом деле происходит между ней и Полем! Правда ударила ее в лицо как кирпич.
Ее сердце разорвалось от боли и умерло. Но сама Улла еще дышала. Чувствовала. И ощущала боль.
Вся его страсть, нежность и так называемая любовь объяснялись желанием отобрать Хельгу у Юлии и использовать для этого Уллу.
«Не знаю, как Поль переживет расставание с дочерью, но он человек сильный. Я уверена, что он справится», — сказала Жаклин Анфревиль, когда они были в театре. Ох, как она была права! Он справился лучше, чем можно было ожидать.
«Будь осторожна… Поль Вальдонне — настоящая акула… Дай ему палец, он всю руку откусит».
— Ах! — Она прижала руку ко рту, пытаясь заглушить рвавший наружу стон.
Юлия предупреждала. Почему она ее не послушалась? Только наивная дурочка могла поверить, что Поль способен полюбить женщину ради нее самой, а не ради того, что она может ему дать!
— За это нужно выпить. Позвони Жаку и попроси его принести шампанское, — услышала она голос Мадлен. — А где Улла? Я думала, она с вами.
— Я здесь, — спокойно сказала она, заставив себя отпрянуть от края пропасти. Просто поразительно, на что способен человеческий дух в трудную минуту… — По какому поводу шум?
— Милая! — устремился к ней Поль. — Ты как раз вовремя. Мы хотим отпраздновать день рождения внука Мадлен и Эме.
— Это замечательно! — Оставалось надеяться, что улыбка, которую ей удалось выдавить, выглядит достаточно искренней. — Поздравляю!
— И я тоже. — Поль обнял ее за плечи и легонько сжал их.
Улла едва не отпрянула. Она с наслаждением ударила бы его по руке, выплеснула ему в лицо содержимое бокала и сказала бы, куда он может катиться со своими проявлениями любви.
Но проделать это на глазах у Мийо, которые так добры к ней? Немыслимо! Она продолжала улыбаться, однако, когда Эме подошел, чтобы снова наполнить ее бокал, вежливо отказалась.
— Спасибо. Было очень приятно увидеть вас снова. Благодарю за чудесный обед, но это торжество семейное. Думаю, нам пора уехать и не мешать вам праздновать.
Мадлен и Эме обменялись взглядами людей, привыкших любить и полностью доверять друг другу.
— Ну что ж, — сказал Эме. — Нам действительно нужно сделать несколько звонков. Вы уверены, что…
— Абсолютно, — ответила Улла и сказала более резким тоном, чем собиралась: — Пойдем, Поль!
