— На все, конечно, но в разумных пределах, — пошутила Пола, радуясь, что его не возмущает ее вмешательство. — Если бы мы были женаты…
Она остановилась, но было уже поздно. Лицо Жака выражало недоумение.
— Вы не женаты?
Пола испуганно смотрела на него.
— Мы… я не имела в виду…
— Понятно. — Он остолбенел от неожиданного известия. — Теперь я вижу, почему вы сочувствуете беглой жене. Для вас я просто глупец, обманутый муж и мишень в той игре, что вы ведете с вашим… другом.
— Нет, честное слово, нет. — Пола запиналась на каждом слове. — Это произошло случайно…
Но до предела возмущенный человек не стал ждать, пока она закончит. Терзаемая сожалениями, что предала тех, кому больше всего доверяла, Пола беспомощно смотрела, как Жак уходит от нее.
У входа во дворик перед рестораном Пола замешкалась. Что делать? Она, увы, не справилась со своей ролью примирителя супругов д'Арман. И к тому же предала Тома, сведя на нет возможность получения им ссуды. Что теперь скажет бедный Клинтон?
Услышав шум мотора, она подняла глаза и заметила отъезжающее такси. Судя по чересчур прямой фигуре на заднем сиденье, это был д'Арман.
Пола сделала несколько шагов вперед, чтобы увидеть их столик. Симона о чем-то быстро говорила со своими знакомыми, а Том со смущенным выражением лица слушал. Жак после стычки с женой, видимо, так и не возвращался к столику. Уехал, значит, даже не попрощавшись.
Чувствуя ужасную тревогу, она заставила себя как ни в чем не бывало подойти к остальным.
— Где Жак? — спросил Клинтон, вставая и отодвинув для нее стул.
Пола неохотно села.
— Он… решил уехать. На такси.
Хотя разговор продолжался, Симона встретилась глазами с Полой, и та дала понять, что голубь мира из нее никудышный. Француженка поджала губы и передернула плечами, как бы говоря, что всегда знала — ее муж порой бывает просто невозможным.
— Что происходит? — вполголоса спросил Клинтон.
— Боюсь, я ухитрилась еще больше все испортить. — В присутствии посторонних Пола не могла сообщить ему дурные вести.
— Честно говоря, после выходки Жака не думаю, что это возможно.
— Нам, вероятно, стоит уйти, — прошептала женщина. — Мне нужно тебе кое-что рассказать.
После секундного раздумья Том встал и извинился. Он стал доставать бумажник, но Симона махнула ему рукой.
— Муж уже заплатил, — сказала она. — Надеюсь еще увидеть вас обоих до вашего отъезда из Франции.
— Я тоже. — Пола старалась не выглядеть чересчур расстроенной.
— Что происходит? — спросил Том, едва успев завести машину. — Зачем ты полезла не в свое дело?
— О, Том! — Молодая женщина закрыла глаза и откинула голову на спинку сиденья.
— Может, тебе лучше рассказать, что случилось. — В голосе звучали злые ноты.
— Я… мы разговаривали о браке. Он меня что-то спросил… я даже не помню что… и я как-то проговорилась…
— Насколько можно понять из твоих невразумительных речей, Жак теперь знает, что мы не женаты? — напряженно выговорил Том.
— Да. Сожалею. Знаю, ты предупреждал меня не сближаться с этими людьми. Но я так переживала из-за того, что происходило между ним и Симоной…
Том смотрел прямо вперед, ведя машину по извилистой горной дороге. Они спустились к побережью и направились к Кап-Феррату. Молчание становилось мучительным. Лучше бы он накричал на нее, дал бы выход своему праведному гневу…
Миля пролетала за милей без единого слова, ее сердце гулко стучало в груди. Да, случилось ужасное — она подвела Тома, сорвала самую важную в его жизни сделку. Но зато теперь ей совершенно ясно, что для Клинтона самое главное. Да, теперь ей известно, что она для него ничего не значит по сравнению с теми миллионами, которые он надеялся нажить.
Надо же вести себя так глупо! А как же теперь Симона? Если Поле и удалось что-то, так только подтвердить уверенность Жака, что порядочная женщина не станет так поступать, как его жена.
Пола никогда в жизни не чувствовала себя такой несчастной.
Когда они остановились перед домом, она заметила, что спортивной машины Жака там нет. Она испытала какое-то странное чувство облегчения — по крайней мере, ей не придется тотчас же встретиться с ним лицом к лицу.
Нервничая в ожидании, когда Том взорвется, Пола прошла за ним в дом. Он налил им из графина по бокалу шерри.
— Вероятно, нет смысла говорить, как мне жаль. — Она тяжело опустилась на кушетку. — Я все испортила…
Том молча сел рядом.
— Ну? — потребовала Пола. — Давай, пали по мне из обоих стволов! Ну же, покончим с этим. Не выношу этого молчания.
Том отпил глоток шерри.
— Я в шоке.
— Угу. Значит ли это, что я должна вымаливать прощение?
— Нет. — Он поставил бокал на журнальный столик и повернулся к ней лицом. — Не имею права тебя винить. С самого начала весь этот план был безумием. Я бы никогда и не пытался его осуществить, если бы не… ну, я сам виноват. Если бы я не был так занят мыслями о том, как спасти «Клинтон компьютерс»…
Его голос оборвался на печальной нотке, и он покачал головой.
— Думаю, нам лучше начать собирать вещи прежде, чем Жак вышвырнет нас отсюда.
— Так ты что — сдаешься? — Пола не могла этому поверить.
— Как можно в чем-то убеждать человека, который оттолкнул свою собственную жену, женщину, с которой вырастил двух детей, только за то, что та не хочет провести остаток своей жизни в потворстве его эгоизму? — сказал Том, вставая.
Пола пока не могла поверить, что для нее все обошлось без упреков и назиданий.
— Но разве ты не злишься, что я за ним побежала вопреки твоей воле?
На лице Клинтона мелькнула тень улыбки.
— Я только попытался тебя остановить, хотя заранее знал, что это бесполезно. Кстати, до сцены за обедом я и представления не имел, что у французской четы все зашло так далеко. Ты по своей натуре сердобольна, Пола, хотя проявляется это иногда слишком импульсивно. Впрочем, не могу тебя за это винить.
Он ушел в спальню, а Пола подумала, что такое отрешенное, меланхолическое настроение еще труднее перенести, чем его слепую ярость.
У нее было такое чувство, будто по ее вине что-то умерло в душе любимого человека. Может, действительно, за этой сделкой кроется что-то более важное, нежели элементарная нажива? Если бы только Клинтон все рассказал ей!
Но теперь уж делать нечего — судьбе было угодно, чтобы именно она разрушила все его планы. И нет сил заставить себя разлюбить этого главного мужчину ее жизни. Даже теперь, когда стало совершенно ясно: необходимость в ней отпала, Пола Уорд ему больше не нужна.
