— Шериф. Сьюзи. Какого дьявола?
— Я все объясню, только выпусти нас, — сказал Брэйди.
Едва дверь распахнулась, Сьюзи схватила одну из ресторанных коробок и, протиснувшись мимо Хэла, бросилась к своей машине. Брэйди догнал ее со второй коробкой.
— Я не знаю, что сказать, — произнес он, ставя коробки в багажник.
— Ничего не говори. Просто попрощайся. Он нахмурился.
— По-моему, этого недостаточно. Я не могу вот так тебя оставить.
Сьюзи села в машину, боясь, что разревется, а она уже вылила на Брэйди столько слез, что и ему, и ей хватит до конца жизни.
Брэйди наклонился к открытому окну.
— Я хочу кое-что сказать тебе. Можешь согласиться, можешь отказаться, но я подумал… может, ты согласишься…
Ее сердце остановилось.
— На что?
— Как бы ты отнеслась к почетной должности заместителя шерифа? Ты ее заработала.
— Нет.
Сьюзи повернула ключ зажигания, закрыла окно и уехала.
Брэйди долго стоял перед своей конторой в тишине субботнего утра и смотрел на угол, за которым исчезла машина Сьюзи. Он не винил ее за отъезд, похожий на бегство. На что он надеялся, вылезая со своим идиотским предложением?
Сейчас ему надо было оформить документы, сделать множество телефонных звонков, разослать объявления о бегстве Барта Хенли. На все это у него ушло полдня, а потом он поехал в свой пустой дом, к своей пустой постели. Он сам себе казался пустым. Он стоял под душем и чувствовал себя выпотрошенным и одиноким.
Не с кем говорить. Не с кем есть. Не с кем спать. Как будто он не привык к одиночеству! Одна ночь со Сьюзи избаловала его. Он уже к ней привык.
Гулкая пустота дома вдруг стала нервировать Брэйди. Поэтому после душа он оделся и отправился в город, в закусочную. Сьюзи там не было. Он поел в одиночестве. Люди останавливались у его столика, но ему не хотелось разговаривать с ними, не хотелось объясняться. Он поел и проехал несколько кварталов до дома Сьюзи.
Во всех окнах горел свет. Он видел ее силуэт в окне гостиной. Она держала на руках Тревиса. Может, она смеялась. У Брэйди сжалось сердце, чего раньше он за собой не замечал. Там, в комнате, были любовь и смех, а он еще никогда не чувствовал себя таким одиноким. И никогда никому так не завидовал.
Он не вошел. Не хотел вторгаться в семью. Могут ли двое создать семью? Он видел, что могут…
Брэйди стоял перед домом, пока Сьюзи не задернула шторы и не выключила свет. Потом поехал домой.
Следующие несколько недель Брэйди всячески избегал походов в закусочную. Он не мог смотреть, как Сьюзи обслуживает посетителей, и задаваться вопросом, нашла ли она подходящего жениха. Шериф посылал одного из помощников за едой или разогревал в микроволновой печи консервированный суп. Брэйди работал допоздна, хотя особой необходимости в этом не было. Но все лучше, чем возвращаться домой. Домой? Это был не дом, а просто стены.
Иногда, сидя до глубокой ночи в конторе, Брэйди спрашивал себя, зачем так добивался переизбрания. Работа шерифа — самая неблагодарная работа в мире.
Как-то утром, через несколько недель после проведенной в тюремной камере ночи, в контору ворвался Хэл.
— Слышал о Сьюзи?
Брэйди поднял глаза. Кровь отхлынула от его лица. Если бы он не сидел, то, наверное, упал бы.
— Нет, и ничего не хочу слышать.
Хэл изумился:
— Но…
— Я сказал «не хочу», и точка.
В подтверждение своих слов Брэйди ударил кулаком по столу. Он не желал слышать, что Сьюзи помолвлена или уже выскочила замуж. Он ничего не желал о ней слышать.
— Ладно, как хочешь, — не стал настаивать Хэл и вышел.
Новость пожирала Брэйди. Новость, которую он не слышал. Новость, которую он не хотел слышать. Эта новость разрывала его на части. Он метался по кабинету, как зверь в клетке, потом не выдержал, схватил шляпу и открыл дверь. Потом снял шляпу и сел за стол. Потом он схватил телефонную трубку и тут же бросил ее.
Как она могла? Как она могла выйти замуж за другого? Если ей так нужен муж, то это должен быть не кто иной, как он.
А как же быть с теми ночами, когда он не будет возвращаться домой? Будет ли она искать утешения на стороне, как его бывшая жена? Нет, потому что это — Сьюзи. И он не позволит ей выйти замуж за другого!
Брэйди схватил куртку и решительно прошагал три квартала до закусочной. Он открыл стеклянную дверь как раз в тот момент, когда Сьюзи выходила.
— Подожди минутку, я пришел к тебе, — сказал он, хватая ее за руку.
— Забавно. Я как раз шла к тебе.
— Сообщить мне новость?
— Значит, ты уже слышал? — спросила она, застегивая жакет.
— Догадался, — сухо произнес он. — Поздравляю.
Поскольку он все равно ничего подобного не допустит, Брэйди попытался выдавить улыбку.
— Спасибо. — Она взглянула в его горящие глаза и не сразу осмелилась спросить: — Мы можем пойти куда-нибудь и поговорить? Я хочу тебя кое о чем попросить.
— О чем? — пробормотал он. — Быть шафером на твоей свадьбе?
— Что? — спросила она, не веря своим ушам.
— Мы могли бы вернуться в закусочную, или ты…
— Нет, закусочная вполне подойдет.
Они заняли кабинку в дальнем углу. Дотти автоматически поставила перед ними кружки с кофе, затем, словно почувствовав невидимую стену, которую они возвели вокруг себя, удалилась на кухню.
Сьюзи была потрясена ужасным видом Брэйди. Он так изменился, будто они не виделись вечность. Его лицо осунулось, глаза ввалились. Казалось, что он мучается от боли.
— Значит, ты слышал, что я увольняюсь.
— Увольняешься? Уже?
— Я понимаю. Это плохо скажется на моем резюме, но… — она пожала плечами, — но мне уже все равно.
— Конечно, ты нашла своего Мистера Образцового Папашу. Послушай, Сьюзи, я не знаю, кто он, но ты не можешь выйти за него замуж. Выходи за меня.
— Что? — Ее сердце глухо ударилось в ребра. Точно, Брэйди сошел с ума. — Но ты же говорил…
— Я знаю, что говорил. Я верил в то, что говорил. Что не должен и не могу снова жениться. Это было бы несправедливо по отношению к моей жене, ко мне, к моей работе, но я подумал… — он запустил пятерню в волосы, — что ты и я… что у нас могло бы получиться. Потому что я доверяю тебе… Ты ищешь отца для Тревиса. Почему я не могу стать его отцом? Почему ты и я…
Тронутая его сбивчивой речью, Сьюзи накрыла ладонью его руку.
— В этом нет необходимости. Ты очень великодушен, Брэйди, и я это ценю, но за последнюю неделю я поняла, что хочу вернуться к прежней жизни. Я… я хотела попросить тебя, ты не возьмешь меня снова к себе?
Брэйди резко отставил кружку, и кофе выплеснулся на стол.
