14
Опять та же история! Из трубки неслись гнусные короткие гудки. Совсем как тогда, когда он безрезультатно пытался дозваниваться из Лондона Патрисии домой. Стивену стало не по себе. Неужели история повторяется?
И все же, успокаивал он себя, Маргарет вполне могла случайно повесить трубку криво, вот контакт и нарушился. Такие вещи случаются сплошь и рядом. Незачем волноваться раньше времени.
Но не волноваться он не мог, а потому торопился. Торопился, как мог. Однако все его нынешние дела требовали терпения и времени. Честно говоря, вообще провернуть все это за один день было практически нереально. Чтобы найти всех заинтересованных лиц, прийти к общему решению, потом составить все бумаги и утрясти формальности, включая каждую мелочь, требовалась уйма времени и энергии. Времени у Стивена было мало. Зато энергии — хоть отбавляй.
В начале пятого, чувствуя, что если сейчас не съест хоть чего-нибудь, то умрет на месте, Стивен заскочил в первую попавшуюся забегаловку у дороги, наскоро перекусил и, вернувшись в машину, наконец-то покатил прочь из города. Но чем ближе к месту назначения подъезжал, тем туже сжимался болезненный узел в желудке, тем сильнее холодело в груди.
Возможно, будь сейчас с Патрисией Маргарет, молодой человек чувствовал бы себя спокойнее. Теперь хозяйка гостиницы стала его союзницей и он знал: на нее можно положиться, она присмотрит за импульсивной Патрисией, не даст ей натворить глупостей. Но Маргарет уехала к сестре, и Патрисия осталась одна.
Стивена мучило подозрение, что Патрисия сняла трубку с телефона нарочно, как в прошлый раз, перед тем как сбежать из дому. А вдруг ей и сейчас пришла в голову та же глупая мысль? Вдруг он вернется и не застанет Патрисию на месте?
Наверное, все же стоило утром постучать ей в спальню и предупредить об отлучке. Но Стивен боялся разбудить возлюбленную. И ведь он же предупредил ее — через Маргарет.
Или нет?
Мозг Стивена пронзило новое, ужасное подозрение. А что, собственно, он сказал? Что просил передать?
Если разобраться — не так-то и много. Почти ничего.
Ох, черт! Ну когда, когда он хоть чему-нибудь научится? Ну что ему стоило написать Патрисии записку?
Молодой человек невольно нажал на газ. Скорей бы конец пути!
К гостинице он подъехал без пятнадцати шесть — гораздо позже, чем рассчитывал вернуться, выезжая отсюда утром. Ворота были закрыты, и это заставило его насторожиться. Бросив машину перед ними, он отворил калитку и бегом поспешил к дому. Каким же тихим был сейчас этот дом. Ни звука, ни шороха!
С бешено бьющимся сердцем Стивен рванул на себя ручку двери. Хвала всем святым! Отперто. Значит, Патрисия не уехала, она здесь! Но уже в следующий миг он увидел притулившийся у двери крохотный саквояж.
Так, значит, она все-таки решила снова сбежать от него!
— Патрисия! — негромко окликнул он, заглядывая в темный проем. — Патрисия!
Никакого ответа.
— Патрисия! — заорал Стивен во все горло.
Но дом молчал.
Умирая от тревоги, молодой человек обежал комнаты первого этажа. А если все еще хуже, чем он думал? До этой минуты возможность, что Патрисия снова сбежит, казалась ему самым страшным, что может случиться. Теперь же душу терзали еще более страшные гипотезы.
А вдруг ей неожиданно стало плохо? С беременными ведь всякое бывает, а от волнения — и подавно? Вдруг она лежит где-нибудь в доме без чувств, истекая кровью? Но на первом этаже никого не оказалось.
Стивен не взбежал, взлетел по лестнице, прыгая через три ступеньки. В спальне — никого, в ванной — тоже. Осталось только одно помещение — маленькая гостиная, выходящая окнами в сад.
Там-то он и нашел Патрисию. Молодая женщина стояла у окна, спиной к двери. На звук его шагов она даже не обернулась. Стивену словно нож в сердце воткнули — так печально выглядела эта поникшая хрупкая фигурка с длинными темными волосами.
— Патрисия, — внезапно осипшим голосом повторил он.
Молодая женщина обернулась. И в сердце Стивена вонзился еще один острый нож. Никогда еще он не видел в этих прекрасных глазах такой невыразимой печали, такого отчаяния.
— Я хотела уехать прежде, чем ты вернешься, — просто произнесла она. — Честно, хотела. Даже вещи собрала. А потом… не смогла. Я слишком сильно тебя люблю, Стивен. Я всегда любила тебя слишком сильно.
И она тихо заплакала, уронив голову на руки. Стивен стоял, словно окаменев, не мог даже сдвинуться с места. Сердце его разрывалось от жалости и сознания собственной вины. Никогда, даже в самом страшном сне, ему не привиделось бы, что он причинит столько страданий той, кого любит больше всего на свете.
Охваченный раскаянием, Стивен не знал, что делать, что говорить, боялся даже притронуться к этим тонким, жалобно вздрагивающим плечикам. Но на помощь пришла спасительная мысль. Наверное, Патрисии станет хоть чуточку легче, если она узнает, чем именно была вызвана его сегодняшняя отлучка. Выйдя из оцепенения, он шагнул вперед и обнял возлюбленную. Все еще всхлипывая, она приникла к нему.
Стивен прижал ее к себе, нежно поцеловал в растрепавшиеся локоны. Быть может, она и правда любит его слишком сильно, но и он любит ее не меньше. Ведь ради нее он готов изменить всю свою жизнь!
— Ну, милая, милая, не плачь, — нашептывал он, гладя ее по голове.
Яростно вырвавшись из его объятий, Патрисия отступила на шаг и вскинула на Стивена залитое слезами лицо.
— Нет, Стивен! Думаешь, тебе это сойдет с рук? Не надейся! Я хочу, чтобы ты мне рассказал, чем занимался весь день, подробно, поминутно. И не воображай, будто сможешь выкрутиться, соврав, что ездил покупать мне кольцо по случаю помолвки. Маргарет, наивная душа, тоже так мне сказала. Но на покупку кольца у тебя ушло бы не больше пятнадцати минут. Как будто я не знаю, как ты делаешь такие вещи. Заходишь в магазин и своим начальственным голосом велишь принести самое дорогое кольцо с самым большим бриллиантом — и дело с концом!
Стивен едва не рассмеялся — она и правда хорошо его знала.
— Патрисия, ты права. Но только отчасти. Именно так я тебе кольцо и купил. Самое дорогое кольцо с самым большим бриллиантом. Но не сегодня, а неделю назад. Все эти дни оно так и пролежало у меня в комнате, дожидаясь своего часа. Но сегодня я увез его в Стратфорд да там и оставил.
Молодая женщина недоуменно заморгала, а потом уставилась на Стивена, дожидаясь объяснений. И они последовали.
— Патрисия, за эту неделю я стал другим человеком. Честное слово, — признался Стивен. — Я больше не хочу, чтобы ты во всем уступала мне, во всем подчинялась моей воле. Поэтому, если не раздумаешь выходить за меня замуж, в ближайший же понедельник мы вдвоем пройдемся по ювелирным магазинам и ты выберешь кольцо по вкусу.
