мой график не может быть ненормированным. Удивительно, но мне во всём идут навстречу. Представитель киностудии выражает готовность сделать приглашение для Долорес и полностью оплатить расходы на перелёт и проживание. Также он обещает предоставить охрану, если в ней возникнет необходимость.
— Разве ты ещё не понял, Рик, они будут умасливать тебя всеми возможными способами, лишь бы ты согласился, — смеётся Стивен. Я только недоверчиво качаю головой. Жизнь мне не раз доказывала, что когда вот так всё хорошо идёт, значит в скором будущем стоит ждать какой-то подставы.
И всё же я подписываю контракт и начинаю готовиться к съёмкам. Однако, как назло, перед самым вылетом Долорес дома падает с лестницы и ломает ногу. Я не понимаю, как мне поступить в сложившейся ситуации. Положение едва ли не катастрофическое. Отказаться от проекта я не могу, поскольку контракт уже подписан. Выходит, что я лечу в любом случае. Вопрос: как быть с Лиззи? Даже если я сейчас попробую найти няню на замену Долорес, оформление визы для поездки займёт у нас не менее двух недель. Учитывая сколько времени занимают съёмки, это кажется бессмысленным. Кажется, что проще оставить Лиззи дома в Лос-Анджелесе, под присмотром той же няни. Так она хотя бы будет в знакомой обстановке.
— Я хочу быть с папочкой на Рождество, — говорит она, когда я пытаюсь ей объяснить ситуацию.
— И я хочу быть с тобой, милая, но мне нужно будет полететь очень далеко для работы, — отвечаю я, обнимая её. Сердце разрывается оттого, что приходится говорить ей это.
— Тогда возьми меня с собой на работу, — Лиззи смотрит на меня своими большими чёрными глазками, похожими на блестящие бусины. — Я буду хорошей девочкой. Буду слушаться тебя, обещаю.
Стоит ли говорить, что меня одолевают серьёзные сомнения и относительно искренности Лиззи, и относительно моих возможностей заботиться о ней в стране с другим языком, климатом и менталитетом. В наш диалог вмешивается Стив.
— А что, если попробовать найти англоговорящую няню прямо там? — предлагает он. Я бросаю на него гневный взгляд. Это ведь из-за его предложения я оказался в такой ситуации, вот сидел бы и помалкивал. Не хватало, чтобы Лиззи подхватила эту идею.
— Думаешь, я позволю какой-то незнакомой женщине остаться наедине с моим ребёнком?
— Ну, в детском саду ведь оставляешь, — парирует Стив, хитро выгибая бровь. — Хотя, готов поспорить, ты не знаешь и трети персонала, что там работает.
— Нашёл тоже с чем сравнивать! — полушёпотом произношу я возмущённо, а потом опускаю глаза на Лиззи, что с интересом наблюдает за нашим диалогом.
— Папа, я посижу с незнакомой женщиной, если надо, — говорит она, ловя мой взгляд. — Я возьму с собой «Кота в шляпе» и «Как Гринч украл Рождество», и мы будем читать.
— Любишь доктора Сьюза, Лиззи?
— Да.
— Вот видишь, — довольно кивает Стив. — Юная леди высказала своё мнение. Ты должен уважать его.
— Когда-нибудь я тебя уволю, Стив, — произношу я сквозь зубы.
— За то, что я требую уважать мнение женщины? — усмехается Стивен. — Вот так и зарождается сексизм!
— Папа, а что такое сексизм? — спрашивает Лиззи. Стив начинает ржать. Я только качаю головой, глядя на него.
— Это когда мужчина говорит женщине, что она должна делать, вместо того, чтобы спросить, чего она хочет, — подмигивая произносит он. Лиззи делает задумчивое личико.
— Может, ты пойдёшь уже? — говорю я Стиву. — Мне вообще-то надо собираться.
Я осознаю, что выход, который предложил Стив едва ли не единственный. В конце концов, мне будет спокойнее, если я буду видеть Лиззи каждый день. Вот только надо где-то срочно раздобыть для неё горнолыжный комбинезон.
Первое, на что я обращаю внимание, когда прилетаю в Россию, это какое-то невероятное количество красивых и ухоженных женщин вокруг. Пока мы проходим с Лиззи паспортный контроль я успеваю насмотреться на самые разные типажи. И даже моя переводчица, что вместе с представителем киностудии встречает меня, оказывается очень эффектной. На ней светлое голубое пальто, подчёркивающее стройную фигуру. Светлые волосы заплетены в аккуратную косу. Она, улыбаясь, машет нам рукой.
— Эльза! — восклицает Лиззи и бежит к ней. Я не успеваю остановить её, и она с разбега обнимает девушку за ноги.
— Меня зовут Инга, солнышко, — та наклоняется к ней и улыбается. У неё едва заметный акцент, но в этом есть своё очарование.
— Простите, — смущённо бросаю я. — Моя дочка фанатка «Холодного сердца». Вы похожи на одну из героинь.
— О, так вот в чём дело! — смеётся Инга, выпрямляясь и чуть краснея. — Добро пожаловать. Очень рада познакомиться с вами.
Она протягивает мне тонкую изящную ладонь. Я бережно пожимаю её. Внутри появляется странное волнение. Как в юности, когда знакомился с девушками и хотел показаться им лучше, чем я есть на самом деле.
— Ричард, можно просто Рик, — представляюсь я. — А это Лиззи, моя дочка. Очень приятно.
Инга с улыбкой кивает, а затем знакомит нас с Сергеем, представителем киностудии. Тот даже пытается говорить со мной по-английски, но я, видимо, всё ещё нахожусь в прострации от двенадцатичасового перелёта и культурных различий, так что слабо улавливаю о чём идёт речь.
— Мы проводим вас до гостиницы, — сообщает Инга. — У вас был долгий перелёт, и вам нужно отдохнуть.
Впечатления от новой страны оказывается неожиданно приятными. Даже Лиззи, несмотря на усталость выглядит очень бодрой. Рассказывает Инге про свой первый осознанный полёт на самолёте. И то, что та в свою очередь пытается поддерживать с ней диалог невероятно подкупает. Мне хочется надеяться, что с новой няней будет также.
— Вы не могли бы спросить Сергея по поводу няни? — прошу я переводчицу. — Съёмки начинаются уже завтра, и мне нужно, чтобы кто-то присмотрел за Лиззи.
Инга задаёт вопрос и внимательно слушает, что говорит Сергей. Потом вновь поворачивается ко мне и отвечает.
— Они всё ещё ищут вам подходящего человека. Сергей говорит проблема в том, что вы сообщили об этом так внезапно. Но он просит вас не беспокоится. Они сделают всё, что в их силах.
Не беспокоиться я не могу, ведь речь идёт о Лиззи. Мне остаётся лишь надеяться, что они сдержат своё слово.
Инга Я только успеваю заселиться
