Если ему удастся снять завесу тайны с одного из самых громких спортивных скандалов в истории Чикаго, награда не заставит себя ждать. Мак пообещал повысить Нику ставку гонорара, если тот выяснит обстоятельства этого дела.
В распоряжение Ника была предоставлена толстая папка с документами, собранными в основном двумя его предшественниками-журналистами, которые в конце концов отказались от этой затеи. Все уже считали это дело безнадежным, но Ник был полон энтузиазма.
Ник включил автоответчик и начал прослушивать запись. Первое послание было от матери из Флориды. Она приглашала сына в гости на Рождество. Ник соскучился по ней и очень хотел поехать, но сейчас у него слишком много дел в Чикаго. К тому же совсем не хотелось встречаться со вторым мужем матери. Он все время называл Ника «сынком» и обращался с ним как с маленьким ребенком. Может быть, он поедет на Рождество в Спрингфилд? Он так давно не видел отца и его вторую жену. Впрочем, вряд ли и это получится. В Чикаго слишком много интересного, чтобы уезжать отсюда даже на несколько дней.
«Можешь не беспокоиться».
Ник слушал рассеянно, но эта фраза привлекла его внимание. Он остановил автоответчик и прослушал сообщение еще раз. Да, он не ошибся. Это Оливия Кирнс просила его не «беспокоиться» по поводу юбилея ее родителей, потому что его отменили.
Они не виделись пять лет, а она даже не сказала два простых слова: «Привет, Ник».
Ник прослушал послание в третий раз. Неужели она не могла сказать хотя бы «пожалуйста, не приходи»? Ник еще не решил, пойдет ли он на банкет, но, по правде говоря, он так давно не был в Чикаго, что ему просто необходимо чаще бывать в обществе. Он действительно собирался пойти, пока не вспомнил их с Лив последнюю встречу. Тогда он попытался объяснить ей, почему не готов к серьезным отношениям. Она знала, как сильно он увлечен своей профессией и как стремится сделать карьеру. Она также знала, что недавний развод родителей повлиял на него не в лучшую сторону. Но если сейчас в его жизни и было что-то, о чем он жалел, так это разрыв с Оливией Кирнс. Ник был так сильно влюблен в нее, как ни в одну другую женщину — ни до, ни после их встречи.
Сколько лет прошло! Тогда он был еще сопляком. К тому же женитьба никогда не входила в его планы. И до развода родителей Ник не очень-то был настроен на серьезные отношения с девушками, да и сейчас ничуть не изменился. Как только его последняя подружка начала делать намеки, Ник не задумываясь оставил работу в Канзас-Сити и перебрался в Чикаго, хотя Дарла была очень сексуальна и делала успешную карьеру адвоката.
Ник любил спорт. И конечно, любил писать о нем. Спортивная журналистика — это образ жизни, в котором не остается места для домашних дел и серьезных отношений с женщинами. Ник усомнился в этом только один раз. Когда встретил Лив. Этого вполне достаточно, чтобы сейчас избегать встречи с ней. Получив приглашение на юбилей ее родителей, он сначала решил отклонить его. Однако в глубине души ему все-таки хотелось увидеть Лив. Как бы там ни было, теперь Ник был рад, что приглашение отменено.
Лив наверняка сумела бы опять очаровать его. Даже сейчас, спустя пять лет, ее голос так волновал...
Он прослушал послание Лив в четвертый раз. Она явно нервничала, хотя слова ее были холодными. Это всегда отличало ее — обворожительный голос и сухая и сдержанная речь. Внешне эта девушка всегда казалась очень холодной — ну, просто Снежная Королева! — но Нику-то было известно, какая страсть скрыта под этой маской. В постели она была горяча, даже слишком горяча.
С ним Лив была абсолютно искренна и естественна, и именно это обстоятельство придало их короткому роману особую эмоциональность. Самое интересное, что Лив даже не подозревала, насколько сексуальна. Нику пришлось потрудиться, чтобы разогреть ее страсть, но овчинка стоила выделки.
Теперь Ник знал, какая женщина ему нужна, и не мог избавиться от соблазна увидеть, какой Лив стала сейчас.
И, как назло, работы в эти дни было невпроворот. Весь уикенд он убил в надежде взять интервью у Матильды Меррис. Он часами торчал у ее дома на холоде, заглядывая в окна и умоляя впустить его. Но все было тщетно.
И тем не менее у Ника оставалась еще одна возможность добиться встречи с Матильдой. Как он выяснил, пожилая дама консультировалась в одной из чикагских фирм по налаживанию общественных связей, в какой-то «Ассоциации Уильяма Лоуренса». Возможно, Нику повезет, и кто-то из сотрудников фирмы поможет ему проникнуть в дом к неуловимой Матильде.
В день, когда Ник наметил визит в «Ассоциацию Уильяма Лоуренса», он надел серые шерстяные брюки, серую водолазку, темно-синий пиджак и легкие кожаные туфли. Этот элегантный туалет должен был произвести впечатление на сотрудников «Ассоциации». А вот в редакции коллеги посмеялись над ним: вырядился, как на первое свидание.
Но Ника это нисколько не смущало. Он был почти у цели. Сколько усилий будет потрачено зря, если он не сумеет разговорить дочь развенчанного героя американского бейсбола!
Позже, когда у него появится свободное время, он даст Лив несколько полезных уроков телефонного этикета. Еще ему интересно будет узнать, пользуется ли она до сих пор теми духами с цветочным запахом. Когда-то они сводили его с ума...
— Я люблю эту жизнь, — произнесла Лив, входя к себе в кабинет.
Сняв черное пальто, она повесила его на вешалку, что стояла в углу.
Она действительно любила жизнь. Для того, чтобы каждый день мотаться из пригорода в центр Чикаго, нужно было очень любить жизнь. Впрочем, от «Юнион стейшн» до работы она с удовольствием ходила пешком. «Ассоциация Уильяма Лоуренса» располагалась на девятом этаже большого серого здания. В маленькой комнатке, служившей Лив кабинетом, не было даже окон, солнечный свет заменяли неоновые лампы. Но даже это не смущало ее.
Понедельник — всегда тяжелый день, но сегодня он начался особенно неудачно. Во-первых, Брэнди Джо Уиллис, практикантка, работавшая под руководством Лив, пришла раньше ее и заняла один из двух компьютеров. Нельзя сказать, чтобы Лив ненавидела Брэнди Джо, но иногда та очень раздражала ее. Самоуверенная блондинка, которой не так давно минул двадцать один год, одевалась весьма рискованно. Этим утром на ней был черный шерстяной костюм, юбка которого едва прикрывала трусики, а короткий жакет с глубоким вырезом был так туго стянут на талии, что не оставлял никаких сомнений — под ним ничего нет.
— Доброе утро, мисс Кирнс. — Брэнди отказывалась называть Лив по имени. — Мистер Босуорт просил меня закончить работу для него. Вы не против?
