меня гастрит, – делюсь я своими подозрениями.
– Гастрит? Ты же вроде следишь за своим питанием, – хмурится Заур, притягивая меня к себе и целуя в макушку.
В такие моменты я верила, что у нас всё по-настоящему. Ведь не могла же вся эта нежность и забота быть поддельной?
– Возьми завтра выходной и сходи к врачу, хорошо?
– Я бы с радостью, но придется отложить, – вздыхаю я, приглаживая его волосы. – Забыл, что у нас командировка?
– Че-е-ерт, точно! – ругается он.
– Ничего страшного, не переживай. Я потерплю, к тому же я чувствую себя не так уж и плохо, – успокаиваю я его и подаю ему тарелку.
– Разве тебе можно острое при проблемах с желудком? – хмурится он, отправив в рот первую ложку мексиканской еды, что я заказала.
– Нельзя, но я умру, если не поем ее! – быстро хватаю я ложку и, попробовав рис с бобами и курицей, со стоном прикрываю глаза. – Как же вкусно…
– Эй! – пытается он отнять тарелку, но я со смехом уворачиваюсь. – Ида, я серьезно, поешь что-нибудь другое!
– Хватит быть занудой, – показываю я ему язык, с удовольствием уплетая свою порцию. – Лучше ешь, пока не остыло.
– Ну и упрямая же ты, Рыжуля. Не жалуйся потом, – ворчит Заур, но больше не пристает.
– Я хотела поговорить с тобой, – закончив есть, подсаживаюсь я к нему поближе.
– О чем? – обнимает он меня, расслабленно откидываясь на диване.
– О том, что у отца, кажется, кто-то появился… – осторожно начинаю я, боясь его реакции.
– И? Он уже большой мальчик, – фыркает Заур, реагируя совсем не так, как я ожидаю.
Заур
Говорить Иде о том, что понял отца и простил, я не стал. Некоторое время назад я нашел дневник матери, в котором было ясно написано, что именно случилось между ней с отцом. Всю жизнь я думал, что папа обидел ее, но всё оказалось с точностью до наоборот.
Это мама бросила отца из-за своих глупых нереализованных детских фантазий. Поступила как последняя эгоистка, ушла от мужа и на каждую его просьбу вернуться отвечала отказом.
Дедушка силой выдал ее замуж, и она так и не смогла полюбить отца, а когда ее отец скончался, завещав ей всё свое наследство, она, взяв нас с сестрой с собой, уехала во Францию.
Я помню, что вначале отец приезжал каждый месяц в надежде уговорить ее вернуться или хотя бы позволить ему остаться с нами. Не знаю, почему с годами это стерлось из моей памяти и я начал винить папу…
Но хуже всего то, что, даже зная правду, я не знал, как изменить наши отношения.
Не представлял, как взять и подойти, завести серьезный разговор, с чего начать. Да и нужен ли он, этот серьезный разговор. К чему ворошить прошлое и бередить раны? Вроде бы сейчас всё в порядке, мы даже не ругаемся, общаемся нормально.
Отец доволен тем, что я делаю в компании, и той девушкой, на которой я женился. Да что там доволен! Он обожает Иду, любит ее как родную дочь. А она отвечает ему взаимностью. Мы все привыкли друг к другу, живем как настоящая семья.
Он думает, что я остепенился, люблю Иду и мечтаю о чертовой прорве детишек.
Достал уже своими разговорами о них! Всё спрашивает, когда мы ему внука подарим.
И что мы все будем делать, когда соглашение, заключенное на пять лет, закончится? Разведемся и заживем каждый своей жизнью?
Что я буду делать без Иды? В чем будет заключаться моя жизнь?
Как только начинал об этом думать, сразу психовал. Не люблю я такие мысли! Черт, устал думать о том, как всё разрешить. Раньше было проще. Загрустил – позвонил какому-нибудь другу, забурились в клуб, потусили там, набухались, девок сняли…
А что теперь? Друзья все женаты, счастливо живут со своими женами и меня таким же семьянином считают. А кто бы не считал, когда мы с Рыжулей живем все эти годы как настоящие супруги? Никто не знает, что наш брак – фальшивка.
Но мы-то знаем… И с каждым днем приближается окончание нашего соглашения.
Ида
– Как тут красиво, – восхищаюсь я загородным отелем, где назначена наша встреча с потенциальными клиентами. – Жаль, мы тут по работе.
– Вечером же закончим, – улыбается Заур, входя в наш номер и тут же притягивая меня к себе для поцелуя.
Удивительно, но эта привычка осталась неизменной. Так как целоваться на людях нам было нельзя из-за правил приличия, он всё время пользовался моментом, когда мы были наедине.
– Поужинаем и сходим в сауну. Там есть джакузи, которое ты так любишь… – отрываясь от моих губ, ухмыляется он, явно вспоминая наш последний секс в подобном месте.
– Ловлю тебя на слове, – улыбаюсь я, сама целуя его сладкие губы.
Никогда не устану делать это. Поцелуи – лучшее, что может быть в жизни.
– Мне нужно сделать обзор, – игриво отталкиваю я его, когда понимаю, что он явно решил зайти дальше поцелуев.
– Ох уж эти твои обзоры. Неужели до сих пор не надоело вести этот блог? – нехотя отпускает меня он.
– Не-а, не надоело. К тому же подписчики лишь добавляются, так что жалко бросать такую обширную аудиторию, – показываю я ему язык.
Он лишь закатывает на это глаза и идет в ванную, давая мне время отснять рум-тур по номеру.
– Дорогие мои, сегодня мы приехали в загородный отель «Мечта», и, судя по обстановке, это действительно мечта… – начинаю вещать я, показывая наш крутой номер с двумя комнатами.
Блог был моей отдушиной, благодаря ему я отвлекалась и чувствовала себя нужной. За четыре года я так и не смогла сблизиться с родителями. Отец опять привел вторую жену, и на этот раз мама не стала уходить из дома. Так и жили шведской семьей, в одном доме.
Я даже не пыталась что-то говорить матери, ведь знала, что не буду услышана. К чему попусту сотрясать воздух?
Некоторые люди просто созданы для страданий.
– Ну что, всё? – вернулся Заур. – До встречи еще целый час, успеем пошалить и освежиться… – сексуально шепчет он, обнимая меня сзади и тычась мне в зад своим окрепшим членом.
– Кажется, кое-кто рад мне, – хихикаю я, толкаясь ему навстречу своей попкой.
– Он всегда тебе рад, – рычит муж, кусая меня за мочку уха. – Мне кажется или они стали больше? – стонет он, запуская руки под мою блузку. И когда только успел расстегнуть пуговицы?!
– Возможно, из-за новых противозачаточных, врач предупреждал, что такой эффект возможен… – изгибаюсь
