— Я-то надеялся, что ты останешься здесь, — признался он.
— А я ожидала, что ты пойдешь со мной. У меня очень удобная кровать.
— Знаю, видел.
— Видел? — Она рассмеялась. — Милый, в той кровати ты изменил всю мою жизнь.
— Каким образом?
Ее беззаботное настроение вдруг улетучилось. Оттолкнувшись от двери, она пересекла комнату.
— Ты научил меня таким вещам, о которых я никогда и не узнала бы.
Дорис оказалась в ногах кровати, и Тед, игриво подтолкнув искусительницу на матрас, повалился рядом.
— Так чему же я тебя научил?
— Ты подарил мне страсть и наслаждение, открыл дивный мир блаженства. Ты помог понять, как отчаянно я могу хотеть и как сильно — чувствовать. — Она терлась об него, как кошка, заставив, раскинувшись в неге, постанывать. — До той ночи я была наивной. Думала, что знаю, чего хочу от жизни, а ты показал мне, как я ошибаюсь. Жалко, что мне не хватило смелости признать это тогда же. Сожалею, что наговорила тебе такого, причинила боль. Не могу простить себе, что не ухватилась за тебя обеими руками, чтобы никогда уже не отпустить.
Ему и сейчас делалось больно при одной мысли, что может потерять ее снова. Нет, теперь не отдаст эту женщину никому.
Лаская его, пощекатывая кончиком пальца дужки губ, соблазняя пах своим жаром, она пробудила в нем столь неодолимое желание, что оно отозвалось трепетом во всем теле.
Обхватив бедра шалуньи, он мягко усадил ее верхом на себя и притянул к возбужденной плоти.
— Мне неприятно разочаровывать тебя, милая, — любовно пророкотал он, предвкушая удовольствие, — но и после той ночи ты осталась наивной. Верно, поняла кое-что, но в душе не потеряла невинности.
— Научи меня еще чему-нибудь, Тед, — зардевшись, потребовала она. — Чему-нибудь новенькому.
— А как насчет повторения страсти, наслаждения и дивного блаженства?
Она обольстительно улыбнулась и повела плечами.
— Я полностью в твоей власти.
Его руки скользнули под майку на ней, обжигая кожу, казавшуюся зябкой от истомы. Они воспламеняли, скользя по животу и ребрам, охватывая груди, поддразнивая соски. Ее веки затрепетали и прикрыли глаза, голова откинулась назад.
— Я хочу тебя, Тед, во мне, — жалобно промурлыкала кошечка.
Тед вспомнил негласный Устав МП: "Доведи женщину до кипения".
— Сейчас, — продолжал он нежно пощипывать горячие бугорки. — Помнишь первое, что я сказал тебе, когда мы наконец оказались в постели той ночью?
— "Ты красивая девушка, Дорис", — покорно, полубессознательно повторила она. — Ты был… — У бедняги прервалось дыхание, когда он одним движением стянул с нее майку и впился губами в набухшие соски. — Ой! — вскрикнула она и прошептала: — Ты был первым мужчиной, назвавшим меня красивой.
Тед вскинул голову. Ну уж Грег-то… Но нет. Еще до того, как познакомить их, Тейлор очень много рассказывал о Дорис, о том, какая она замечательная, какая забавная, умная, дружелюбная, приятная по всех отношениях, но физической красоты будто не замечал. Симпатичная, обычно говорил он. Миловидная. Но никогда — красивая, стройная, длинноногая.
— Я считал тебя самой красивой женщиной, какую я когда-либо встречал. Ты и сейчас такая.
Не отпуская ее, он приподнялся, подоткнул подушки под спину и освободился ногами от простыни, которая слегка прикрывала его. Сама красивая встала над ним на колени, обхватила прохладными пальцами разгоряченную отвердевшую плоть и опустилась, вбирая в себя полностью. Один застонал он неизбывного сладострастия, другая содрогнулась всем телом.
— А что первое сказала ты? — спросил знаток негласного Устава, тыкаясь ртом в ее грудь, медленно проводя языком по соску.
Наездница издала горловой смех, и Тед почувствовал, как он отозвался вибрацией внутри нее.
— Я никогда раньше не видела обнаженного мужчину, — оправдалась скромница. — Естественно, что так удивилась.
— И ты здорово выразила свое удивление: "Ну и ну!" — Он точно передал ее интонацию.
— Я была под впечатлением. Испытывала благоговение и изумление.
Откинувшись назад, любовник провел кончиками пальцев по ее грудям, увидев, как кожа покрылась пупырышками. У нее были восхитительные груди — полные, мягкие и отзывчивые на ласку. Ему доставляло огромное удовольствие глядеть на них, ощущать их тяжесть в руках, жадно втягивать ртом.
— Еще… — сластена изогнулась всем телом в безмолвной мольбе о новой ласке, и он поспешил ублажить ее, поддразнивающе посасывая сосок, покусывая его, оглаживая языком, лишая ее последних сил.
— О да, Тед… — еле слышно произнесла женщина со сладкой болью в голосе. — Пожалуйста…
Удерживая ее руками за бедра, он подсказал, как нужно медленно двигаться взад и вперед вдоль его тела, почти теряя и снова втягивая в свои глубины. Послушная ученица нашла нужный ритм, разжигающий жажду обоих и сладостно утоляющий ее.
Чем острее была потребность испить чашу сладострастия до дна, тем ускореннее и пыльче были движения, пока вожделенные фазы не совместились, выбив желанную искру. Любовники забылись в пламенном объятии.
— Дождь никогда не остановится, ма…
Взбив подушку за своей спиной, Дорис прислушалась к плаксивому голосу дочери по телефону.
— Может, и нет, — согласилась она, довольная тем, что и дочь с больной рукой в безопасности, и сама в тепле и уюте своего маленького домика вместе с Тедом. — Я так представляю себе, что в один прекрасный день мы все отплывем, и ты увидишь гораздо больше глубокого-глубокого моря, чем когда-либо хотела.
— Это не смешно, мама.
— Но и трагедии особой в этом нет. Если тебе не удастся порыбачить завтра, детка, сделаешь это в другой день. Ну же, котенок, будь повеселей. Насладись времяпрепровождением с бабушкой, дедушкой, тетками и дядьками, ладно? Послушай, я заеду за тобой завтра вечером после обеда, так что будь готова.
— Да, бабушка велела передать, что мы будем обедать в доме Тейлоров, и они хотят, чтобы ты приехала тоже и привезла Теда. Дедушка собирается приготовить мясо на улице на гриле. Мы будем есть в половине седьмого, так что приезжай, о'кей?
Дорис рассердилась, но постаралась не выдать себя голосом.
— О'кей, моя сладкая. Будь хорошей и развлекись там, только береги ручку.
Кэт не по-детски вздохнула.
— Ладно. Я тебя люблю.
— Я тоже люблю тебя. Спокойной ночи, детка. — Положив трубку, она громко охнула и посмотрела на Теда, прислонившегося к столбику в ногах кровати с пологом. — Какие у тебя планы на завтрашний вечер?
Он сразу же насторожился.
— Планы? Ах, да, мне нужно…
