— Привет, Фиби, — улыбнулся Кэрк, поправляя очки на носу.
— Привет, Кэрк, — ответила Фиби, но ее мысли уже были заняты другим. Она беспокойно оглядывала присутствующих в церкви, словно искала кого-то. На минуту ее взгляд задержался на Гарри Дейве, но тут чей-то резкий кашель нарушил установившуюся тишину.
Фиби повернулась и увидела у входа Эда Бирча. Более безобразное зрелище было трудно себе представить: на нем был старый потрепанный костюм, грязная рубашка, спутавшиеся волосы торчали в разные стороны, глаза лихорадочно блестели. Откашлявшись, он опять сунул в рот зажженную сигару. Что-то оттягивало один из его карманов, и Фиби разглядела край коричневого бумажного пакета, вероятно, с бутылкой виски. Эд остановился у входа, не пытаясь пройти дальше. Было не понятно, зачем он вообще пришел, вместо того, чтобы отсыпаться после ночной попойки.
В противоположном конце церкви на кафедре уже занял свое место преподобный отец, одетый в черное.
— Друзья, мы собрались здесь, чтобы почтить память маленькой девочки, которая уже никогда не станет молодой женщиной, — приступил он к проповеди. Его голос был наполнен печалью. — Жизнь малышки трагически оборвалась, и мы никогда не узнаем причину...
— Почему не узнаем? — неожиданно раздался голос с противоположного конца церкви. Все повернулись в сторону говорившего, но преподобный отец, сделав небольшую паузу, продолжил свою речь.
— ...Никогда не узнаем причину этого ужасного преступления, но мы не должны сосредоточиваться на мрачных мыслях.
— Но почему? — резкий голос снова прервал речь преподобного отца. На этот раз Бен встал со своего места и направился в сторону кричавшего. Это был Эд Бирч.
— Хотя Сью прожила короткую жизнь, ее милая улыбка осталась в памяти людей. Господь забрал ее слишком быстро...
— Почему?! — успел еще раз выкрикнуть Эд, прежде чем Бен добрался до него и вывел из церкви. Эд не протестовал.
— Господь забрал ее слишком рано, но она успела оставить неизгладимый след в сердцах людей нашего города, — упорно продолжал проповедник, но Фиби больше его не слушала. Представился удобный случай поговорить с Бирчем, и она воспользуется им! Слегка похлопав по плечу Энни, Фиби приподнялась.
— Извини, — прошептала она. — Мне нужно выйти.
Энни удивленно посмотрела на сестру. Кэрк нагнулся к Фиби, пытаясь выяснить, что случилось.
— Мне кажется, я оставила включенной печь, — солгала Фиби, поздравляя себя с удачным ответом. Она протиснулась мимо племянницы и племянника и быстро пошла вдоль рядов к выходу.
— ...Мы будет вспоминать о ней с улыбкой на устах и теплотой в сердцах, с радостью, что она вообще жила, и поблагодарим Господа за то, что он дал нам возможность предать ее тело земле.
Эти слова донеслись до Фиби, когда она уже выбегала из дверей на слепящую солнцем улицу. Тут она столкнулась с Беном.
— Служба еще не закончена, — сказал Бен, выразительно посмотрев на часы. Он был в гражданском костюме вместо обычной полицейской формы и в этой одежде казался еще более толстым и неповоротливым.
— Ах, Бен, кажется, я не выключила плиту сегодня утром! Мне надо проверить. — Фиби проскользнула мимо него и побежала догонять Эда Бирча.
— Фиби — окликнул ее Бен.
Она остановилась и повернулась, чтобы узнать, в чем дело.
— Остерегайся Эда. Он сегодня агрессивен как никогда.
Фиби кивнула и подождала, пока Бен войдет в церковь.
Для человека его лет, да еще накачанного дешевым спиртным, Эд Бирч передвигался весьма быстро, и Фиби изрядно устала, пока догоняла его.
— Мистер Бирч! — едва переведя дыхание, позвала она, когда была уже в нескольких шагах от него.
Эд так неожиданно остановился, что Фиби чуть не столкнулась с ним. Он подозрительно оглядел ее, прищурив желтоватые глаза.
— Почему ты преследуешь меня, девочка? — прорычал он, дыша на нее перегаром.
— Я хотела поговорить с вами о Сью Флайд, — ответила Фиби, удивляясь своему сердитому тону.
— С чего ты взяла, что я захочу разговаривать?
Они стояли одни посреди пустынной улицы. Недружелюбное выражение лица Эда напомнило ей о недавнем погроме в ее доме и разговоре с Бреттом, по мнению которого Эд, как и любой другой, мог быть причастен к смерти Сью и даже оказаться человеком, который забрался в ее дом. Но все эти домыслы представлялись Фиби смешными. Она не видела причин, по которым должна была опасаться этого жалкого пьяницу. Кроме того, если она будет бояться, она никогда не узнает правды — кто убил Сью и похитил Салли.
— Я пытаюсь выяснить, что случилось со Сью. Вы что-то кричали в церкви, и мне показалось, что вы, возможно, что-то знаете. — Капля пота скатилась по ее лбу, и она смахнула ее. То ли солнце, то ли этот бродяга заставили ее так нервничать?
На губах Эда появилась некое подобие улыбки, а затем он откинул голову и рассмеялся.
— Я давно пытался рассказать о том, что мне известно, но никто не захотел выслушать меня. — Он перестал смеяться и стал совершенно серьезен. — Жители Конуэя не хотят верить таким людям, как я. Они думают, что я просто пьяница. Но я все вижу и знаю то, что не известно другим.
— А что вам известно? — спросила Фиби, и Эд снова рассмеялся.
— Я знаю, кто убил малышку, потому что видел это собственными глазами, — произнес Эд Бирч, и странное чувство охватило Фиби: она хотела и одновременно боялась услышать имя убийцы. — Я видел того, кто сделал это. Девочка возилась с велосипедом. И тогда он схватил ее и унес. Я все это видел, но он не знает об этом.
Бретт. Эд Бирч намекает на него. Комок подступил к горлу Фиби. Это нелепо. Она не могла уйти, не разузнав у Эда что-нибудь еще.
— Не понимаю. Если ты говоришь правду, тогда почему шеф полиции не арестовал его?
— О, он, конечно же, допрашивал его. Но преступник слишком хитер и обставил дело так, что подозрение пало на меня. — Эд насмешливо фыркнул. — Если человек слегка выпивает, это еще не значит, что ему нельзя доверять. У меня не было гал... Как произносится это чертово слово?
— Галлюцинаций, — помогла ему Фиби.
— Вот-вот! Во всяком случае, шеф полиции не поверил в то, что я сказал, — продолжил Эд. — Ты тоже не веришь мне. Но послушай меня, девочка. Ты водишься с опасным человеком.
Эд ушел, оставив Фиби одну. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем вспомнила, что ей необходимо переодеться перед обедом у матери. Она медленно побрела домой, но ее мысли были заняты ужасными словами Эда Бирча. Он либо сумасшедший, либо очень хитрый. Вероятнее всего, от спиртного у него помутился рассудок, и он вообразил себя очевидцем преступлений, совершенных в Конуэе. Конечно, он мог совершить это преступление в нетрезвом состоянии и, чтобы отвести от себя подозрения, нарочно впутывает Бретта.
