Как я могла, после всего, что они для меня сделали, так запутаться, натворить таких ошибок? — мрачно размышляла Торри.
Легкий ветерок зашелестел ее пышной юбкой, и мать обернулась. В глазах леди Энн, как всегда, играл огонек. Но, целуя отца, девушка заметила, что тот, против обыкновения, кажется усталым.
— Папа, — с тревогой сказала она, — ты выглядишь...
— Старым, — с усмешкой закончил фразу дочери сэр Рональд.— Все мы подвластны времени, дорогая. Хочешь «шерри»?
— Спасибо, — поблагодарила Торри, принимая бокал, — но я не это имела в виду... — В этот момент раздалась трель дверного звонка, и ей вдруг пришло в голову, что она понятия не имеет, кого пригласили родители. — Кстати, кого...
В дверях появился Алекс и объявил:
— Мистер О'Кинли, сэр.
Дворецкий отошел в сторону, и Джон О'Кинли, подтянутый, загорелый, но совершенно неузнаваемый, вошел в комнату.
Торри поперхнулась. Этого не может быть, лихорадочно подумала она и, закашлявшись, отвернулась. Мать поспешила ей на помощь.
— Спасибо, все в порядке, — пробормотала девушка.
Отец, протянув руку гостю, с тревогой оглянулся на дочь. Что до Джона О'Кинли, то он посмотрел на нее с едва заметной насмешливой улыбкой, которая исчезла сразу же, как только сэр Рональд обратился к нему и со старомодной учтивостью произнес:
— Добро пожаловать в наш дом, Джон. Позвольте представить вам мою жену Энн и нашу дочь Торренс. Уверяю вас, обычно она встречает гостей иначе, — добавил он с озорной улыбкой. — Все в порядке, девочка?
— Да, — едва выговорила та, вслед за матерью протянув гостю руку, но так и не заставила себя поднять глаз, пробормотав дежурное: — Очень приятно.
Господи, думала Торри, сейчас он скажет: «А мы уже знакомы...» или еще что-нибудь в этом роде.
Но страхи ее были напрасны. Джон О'Кинли лишь задержал ее руку в своей до тех пор, пока она не взглянула на него, и заметил:
— Торренс. Какое необычное имя!
Смеющиеся карие глаза остановились на лице девушки, и ее охватило смешанное чувство облегчения, негодования и горькой обиды.
— Правда? — весело вступила в разговор леди Энн. — Все зовут нашу дочь Торри. Я единственная люблю ее полное имя. Так называется озеро, рядом с которым мы жили... Ах, какое чудесное было время...
— Вот как? — с неподдельным интересом осведомился Джон, словно никогда не слышал этой истории.
— Да, — улыбнулась леди Гилл и со свойственной ей непосредственностью взяла гостя под руку. — Позвольте предложить вам напитки.
Тот склонил свою красивую голову, внимательно слушая хозяйку дома. Торри закрыла глаза.
— Обед был восхитительный, — сказал Джон, когда все перешли в гостиную, чтобы выпить по чашечке кофе.
Вовсе нет, мрачно подумала Торри, рассеянно поворачивая кольцо на пальце и вполуха прислушиваясь к беседе. Мне все показалось пресным и безвкусным.
Она искоса взглянула на гостя. Смокинг сидел на нем как влитой, сорочка блистала белизной, густые светлые волосы были искусно уложены... Он выглядел, как популярный политик, преуспевающий бизнесмен, — кто угодно, но только не бродяга-турист, далекий от городского шума и шелеста купюр...
Господи, как можно было позволить так себя одурачить! Подумать только, полтора месяца мучиться! Надо выбросить все это из головы, иначе я брошусь к нему на шею по первому же зову.
Торри настолько погрузилась в свои печальные мысли, что, поймав на себе удивленный взгляд матери, вздрогнула от неожиданности.
— Извини, я задумалась, — тихо пробормотала она.
— Я как раз рассказывала мистеру О'Кинли о Пирсе, — прощебетала Энн.
Девушка почувствовала неловкость, но быстро овладела собой и спокойно встретила холодный взгляд светло-карих глаз.
— Мои поздравления, — пробормотал Джон, и если в его тоне и был оттенок насмешки, то его уловила только Торри.
— Спасибо.
— И когда же произойдет это знаменательное событие?
— О, наша дочь еще не приняла окончательного решения, — опередила ее мать.
— Вот как? — Джон лукаво приподнял бровь. На этот раз его улыбка была столь дерзкой, что Торри едва удержалась, чтобы не залепить ему пощечину. — Что ж, в этом вопросе последнее слово всегда остается за женщиной.
— Не поощряйте ее, — притворяясь строгой, сказала Энн и тут же с присущей ей непосредственностью спросила: — А вы женаты?
— Нет.
— Удивительно, — заявила леди Гилл. — И как это вам удалось избежать уз Гименея? — В ее глазах вспыхнул озорной огонек. — Держу пари, девушки вам на шею вешаются. Уж я-то знаю толк в мужчинах. Правда, Рональд?
— Разумеется, дорогая, — сэр Гилл добродушной улыбкой ответил на ребячливую выходку жены. — Полагаю, именно поэтому ты выбрала меня, — поддразнил он ее.
— Конечно, ты же знаешь мой девиз: «Или все — или ничего».
Торри беспокойно пошевелилась в своем кресле, но Джон рассмеялся, и беседа возобновилась с прежней непринужденностью.
Любой, знавший Торренс, сказал бы, что в этот вечер она была необычайно тиха.
Джон О'Кинли продолжал притворяться, что совершенно незнаком с ней. Ничто, кроме многозначительных взглядов, не выдавало, что его выводит из себя ее молчание. В сущности, он был безупречным гостем: искренне интересовался военным прошлым хозяина дома и выказал прекрасную осведомленность в искусстве эпохи Возрождения, составлявшем предмет страстного увлечения леди Энн.
Торри несколько удивляло, что деловые партнеры почти не касаются проблем бизнеса, рассуждая только на общие темы. Впрочем, ее отец придерживался старомодного правила, гласившего, что при дамах подобные вопросы не обсуждают.
Вскоре гость ушел. Прощаясь, он окинул Торренс таким взглядом, словно мысленно раздевал ее. Тонкая усмешка скривила его губы, будто ему не понравилось то, что открылось его взору, и она вздрогнула, как от пощечины.
— Я не поняла, — холодно сказала Торри матери, пока отец провожал Джона к машине, — кто он?
— Очень богатый человек, — задумчиво отозвалась леди Гилл и вдруг вздохнула, что было ей совершенно несвойственно.
— Да?
Девушка надеялась, что сарказм, который она невольно вложила в это короткое слово, останется незамеченным, но ошиблась. Мать устало опустилась в кресло.
— Странно, что он тебе не понравился.
— Какое это имеет значение? Я... Мне лучше было остаться дома, — уныло сказала Торри. — Мне вовсе не хочется быть невежливой с вашими гостями, — с сожалением добавила она, усаживаясь рядом. — Возможно, если бы я больше знала о...
— О Джоне О'Кинли? — спросил отец, входя в комнату. — Так что тебя интересует, детка?
