ей ногу. Много месяцев она заново училась ходить. Теперь она не может поднимать пациентов и полноценно выполнять свою работу. И страдает от посттравматического стрессового расстройства. — Пэйтон внутренне содрогнулась. Она подозревала, что Эйлин вдобавок пристрастилась к обезболивающим таблеткам, и недавно настоятельно посоветовала ее мужу обратиться за помощью.
— Мои соболезнования вашей подруге, — произнес агент. — Где она сейчас?
— Они с мужем переехали в Эшвилл. Он считает, что им нужно сменить обстановку.
Шериф выложил на стол папку.
— Я пересмотрел записи моего отца, касающиеся предварительного следствия по заявлению Барри Инмана. Согласно показаниям Инмана, вы разговаривали с врачом и сказали, что что-то пошло не так.
Пэйтон чуть не сорвалась, но сумела взять себя в руки. Это не беседа, а настоящий допрос! Они снова и снова задают одни и те же вопросы, надеясь поймать ее на лжи.
Шериф постучал по папке пальцем.
— Но вы отрицали, что подобный разговор имел место. — Он помедлил, ожидая ответа.
— Верно.
— Зачем бы он стал такое говорить, если этого не было? — быстро спросил агент.
— Как я сказала раньше, он был растерян и вне себя от горя.
Шериф скептически скривил губы.
— То есть придерживаетесь своих прежних показаний и настаиваете на том, что сотрудники больницы сделали все правильно и ни в какой степени не несут ответственности за смерть миссис Инман?
В этом Пэйтон как раз уверена не была, но не могла ни с кем поделиться своими сомнениями.
— Да. — Она вздохнула. Все тело онемело от напряжения. — Теперь я могу идти?
Братья Маверик снова переглянулись, затем Лиам встал и поправил кобуру.
— Да. На данный момент это все. Я отвезу вас обратно.
Последнее место, где Пэйтон пожелала бы очутиться, — это в автомобиле рядом с красивым и одновременно наводящим страх агентом ФБР. Он сумел заставить ее захотеть высказаться, помочь ему восстановить наконец справедливость для всех тех, кто пострадал пять лет назад.
Но признаться ему во всем невозможно, поэтому Пэйтон заставила себя отвечать на вопросы спокойно и не вступать в конфронтацию.
Плакать и страдать она будет позже, когда останется одна.
Лиам и Джейкоб оставили Пэйтон в комнате для допросов помариноваться еще пару минут, пока они будут совещаться за дверью.
— Что думаешь? — спросил Лиам.
Джейкоб испустил тяжелый вздох.
— Не знаю. Отец сделал особую пометку — он подозревал, что она что-то недоговаривает. Когда я беседовал с ней сразу после пожара, она была практически на грани нервного срыва. Вздрагивала от любого звука и движения. С другой стороны, все, кто работал в больнице, реагировали точно так же.
— И те, кто потерял родственников, тоже, — добавил Лиам. — Все были в шоке и пытались как-то подобрать осколки и склеить свою жизнь. Она сказала, что и ее мать чуть не умерла в ту ночь.
— Да, правда. И сотрудники вели себя очень воинственно. На них сыпались обвинения — многие семьи полагали, что больница в ответе за все, — продолжил Джейкоб. — Ну а затем мы пошли по ложному следу: решили, что пожар был устроен, чтобы отвлечь внимание от похищения дочери Коры.
— Это казалось логичным, — согласился Лиам, вспоминая, как на них навалилась пресса. Тогда они сосредоточились на несчастной матери, только что родившей малышку и тут же потерявшей ее в хаосе.
Будучи старшим, Джейкоб считал, что обязан заботиться о братьях и матери, и стал шерифом, заняв место погибшего отца. Дело о похищении заняло его всецело, притупив боль от утраты, но когда оно было раскрыто, Джейкоб принялся винить себя.
— Прекрати себя грызть, Джейкоб, — сказал Лиам, который догадался, о чем задумался брат. — Ты нашел девочку Коры, а ее похитительница сидит в тюрьме, где ей самое место.
Джейкоб слабо улыбнулся.
— Но Кора чуть с ума не сошла, пока мы искали ребенка, — заметил он.
— Как бы то ни было, сейчас она счастлива и любит тебя, братишка. — Лиам похлопал Джейкоба по плечу. — И в вашей семье ожидается прибавление.
Теперь Джейкоб улыбнулся уже по-настоящему.
— Я счастливый человек. Еще месяц, и родится мой сын. Очень надеюсь, что когда-нибудь и ты встретишь свою половинку. Ты заслуживаешь счастья.
— Да. Может быть, когда мы разберемся в этом деле и добьемся справедливости ради отца, я смогу об этом подумать. — Лиам тряхнул головой и вернулся к делу: — О пожаре. Грифф и его эксперты пришли к выводу, что источник возгорания находился в одной из кладовых, где хранились химические вещества. То есть прямо за архивом.
— Все верно. И?
У него вдруг возникла новая версия.
— Если Инман был прав, его супруга умерла из-за халатности медперсонала и об этом свидетельствовали записи в ее истории болезни, возможно, что поджог устроили, чтобы уничтожить доказательства.
Джейкоб прищелкнул языком.
— А если ошибку совершила Пэйтон и ее работа оказалась под угрозой… Зарплата — ее единственный источник дохода, и ей нужно заботиться о матери. Так что, вполне вероятно, она сделала отчаянный шаг, чтобы скрыть свою вину. А потом пожар вышел из-под контроля.
— Я думал об этом. Но директор в «Золотых садах» пел ей такие дифирамбы… Трудно поверить, что она рискнула бы человеческими жизнями.
Джейкоб пожевал губами.
— Однако она здорово нервничала, когда мы ее допрашивали.
От Лиама это тоже не укрылось. Пэйтон старалась держаться невозмутимо, но уголки ее губ чуть подергивались, и она избегала зрительных контактов. Это ее выдавало.
Она определенно что-то скрывает.
— Я повезу медсестру домой, а ты в это время проверь ее финансы. Может, сама она ничего не поджигала, но что-то знает, и ей заплатили за молчание.
Джейкоб кивнул.
— Я еще постараюсь проверить и других — всех, кто дежурил в больнице в ночь смерти жены Инмана. Отцу они ни в чем не признались, но если мы дадим понять, что связываем смерть с пожаром, может, кто-то и захочет заговорить.
* * *
Специальный агент Маверик вез Пэйтон в «Золотые сады». На петляющую горную дорогу ложились длинные тени. Дни становились короче и короче; спускающийся с вершин туман придавал пейзажу странный таинственно-серый оттенок.
Пэйтон сплела пальцы и положила руки на колени. Агент ФБР подмечал каждое ее движение. Казалось, моргни она — он и это проанализирует и сделает соответствующие выводы.
Никогда раньше Пэйтон не встречала человека, который умел бы так внушать людям страх.
И который был бы настолько небрежно привлекательным.
Боже, помоги. Что за идиотские мысли, учитывая ее положение! Наверное, все оттого, что она уже пять лет ни с кем не встречается. Пэйтон боялась подпустить к себе кого-то слишком близко.
Люди — мужчины —
