удивлённый голос Пашки и я вздрагиваю. Распахнув глаза, первым делом замечаю в руках парня обсыпанного с головы до ног снегом алую розу.
Озадаченно гляжу на необычайной красоты цветок и лёгкие сковывает не позволяя пробиться кислороду наружу. Я не знаю что и думать. В голове рой жужжащих мыслей, а передо мной любимый мужчина, от одного только присутствия которого трясутся поджилки и подгибаются колени.
—Что ты здесь делаешь? — Всё тем же растерянным тоном сетует он. — Ещё и с вещами. Что происходит, Полина?
Перевожу взор на Пашу и улыбаюсь, только вот мне ни капли не радостно. Внутри горит адское пламя состоящее из злости и боли, а ещё эта чертова роза режет глаза.
—А ты подумай. Включи мозги и пошевели там винтики.
—Неужели сбежать решила?
Сбежать? Скорее освободится от этих безумных оков.
—Побег — это когда тайно, а я вроде как стою здесь, перед тобой. И скрывать мне нечего. Если тебе это так важно, то я решила съехать. Мне душно находится в твоей компании.
—Не понимаю — Паша хмурится, словно и правда поддался размышлениям, а когда его взгляд отчётливее озаряет моё лицо в глазах что-то происходит. Они становятся как будто чёрными, словно чернилами измазали и кажется злее, чем минуту назад. Инстинктивно хочу сделать шаг назад, но идти некуда, там сплошной холодный бетон.
Скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то отгородится и снова улыбаюсь.
—Всё ты понимаешь, Пашенька, только прикидываешься постоянно. Не понятно правда зачем. Я не глупая идиотка и вижу тебя на сквозь.
В моём голосе столько уверенности, что я сама верю в то, что говорю. Когда на самом деле ничего из сказанного для меня не является правдой. Я не умею читать людей, и что творится в голове у Бушманова, сплошная тайна.
Но мне нужно выиграть время, чтобы придумать повод уйти. Не поддаваться объяснениям и не выглядеть при этом влюблённой дурочкой, которую скинули за борт.
Связавшись с Пашей я напрочь растеряла всю уверенность, и кажется самоуважения во мне с горошину.
Вздохнув, Паша взъерошивает свой короткий ёжик и покачав головой делает шаг, минимизировав между нами расстояние до каких- то сантиметров. Держать невозмутимость на лице всё труднее, как и оставаться спокойной. Но я пытаюсь, изо всех сил заставляю себя не поддаваться и не стучать сердце сильнее обычного. Кто бы знал, каких трудов это стоит.
—Меня не было всего несколько часов — стиснув зубы заявляет он — что ты успела придумать за это время?
—Нечего придумывать, Пашенька. — с горечью заявляю я и замолкаю, когда его нос касается моего. Дыхание перехватывает, и я, как перепуганная ослиха смотрю в родные, но в тоже время чужие глаза. Все слова как ветром сдуло. Чувствую мятное дыхание на своих губах, шлейф терпких духов и внутри словно что-то щёлкает. Я перестаю себя контролировать, желание прикоснутся к нему сильнее всех внутренних установок, которые сама же для себя и обозначила.
—Ты слишком близко — скулю, борясь с собой.
Хочу чтобы он ушёл.
Хочу чтобы поцеловал и никогда не отпускал.
Хочу исчезнуть.
Просто хочу….
Я точно сумасшедшая.
—А по-моему вполне — Шепчет и проведя носом по скуле оставляет лёгкий поцелуй на моих губах. Я вся покрываюсь мурашками и ноги окончательно перестают держать. Хватаюсь за широкие плечи, как за спасательный круг, Паша же пользуясь моментом, что я отодвинулась от стены, обвивает мою талию руками и вновь тянется к губам.
Разум кричит бежать, но сердце, глупое сердце, требует продолжения.
Мы целуемся не так как вчера, а более нежно, будто изучаем друг друга. По венам растекается тепло и я позволяю себе забыться, отдавшись порыву эмоций.
—Всё ещё хочешь сбежать? — разорвав нашу связь усмехается Паша. Мой разум затуманен и думать я могу только о наших сплетенных языках, поэтому просто тянусь за новой порцией ласк. Но Бушманов уже отстранился и даже отошёл на несколько шагов назад, чем вызвал бурю негодования и протеста.
Хочется застучать ногами как маленькая девочка и требовать, требовать, требовать. Но вместо этого, я задаю не менее интересующий меня вопрос,
—Зачем ты поцеловал меня?
—Потому что захотел, это же очевидно. — На лайте отвечает он.
—Нет, Паш, ты не понял. Какую роль я играю в твоей жизни?
—Ты серьезно хочешь поговорить об этом, находясь посреди подъезда? — со смешком выдаёт он. — Может найдём место получше, например поднимемся в квартиру.
—Нет! — Выкрикиваю, выставив руки перед собой. — Либо говори здесь и сейчас, либо я ухожу!
С минуту мы меримся взглядами. Каждый пытается выиграть, но я упряма и непоколебима и Паша это понимает, поэтому сдаётся. Вздохнув, прикрывает на несколько секунд глаза, а после тянется ко внутреннему карману кожаной куртки, откуда достаёт небольшое кольцо. И пока я отупело хлопаю ресницами, не понимая, что происходит, он подходит ближе и вкладывает его в мою ладонь.
—И что это значит? — интересуюсь осипшим голосом и опустив взгляд, смотрю на свою дрожащую ладонь в которой поблёскивает украшение. Кольцо из белого золота с тремя камнями. По бокам розовые, практически крошечные, скорее всего фианиты, а по середине бриллиант размером с горошину. Я не уверена, но выглядит именно так.
—Это кольцо — поясняет Паша — кольцо, которое я купил для тебя и вот — парень протягивает мне ту самую алую розу от которой исходит невероятный, дурманящий аромат.
Я не спешу брать, потому что для меня все это странно и совсем непонятно.
—Ты не ответил на вопрос, что это значит, Паша? Кольцо…оно выглядит, словно…
—Оно выглядит как кольцо, которое дарят, когда хотят предложить выйти замуж. — Заканчивает за меня предложение, а я только сейчас понимаю всю суть. Паша хочет на мне женится. Он? На мне?
—Это же… это невозможно… — бормочу себе под нос и смотрю на Бушманова — Разве такое вообще бывает? Мы ведь…. мы. да у нас и отношений-то не было, а ты сразу замуж? Ты что, решил пошутить надо мной? Сегодня не первое апреля, Бушманов и мне нихрена не смешно.
—Это не шутки, Поль, я… блин, всё очень сложно, знаю. Мне пришлось многое переосмыслить, чтобы это понять и потратить не один месяц. Изначально всё казалось обычным влечением, так, как бывает между мужчиной и женщиной на уровне инстинктов. Ты красивая, привлекательная и
