ответа. Он повернулся ко мне лицом. В его взгляде читалась решимость разобраться во всем до конца.
— Куда ты пойдешь в таком виде на ночь глядя? — он стал прощупывать мой рукав выше. — У тебя куртка вся мокрая.
— Сергей Михайлович, не суйте нос куда вас не просят. Мои проблемы — это мои проблемы и вас они не касаются.
— Ника, сбавь обороты и успокойся. Я не имею права отпустить тебя одну в таком виде, тем более что я уже здесь, — решительно заявил он, в намерении потягаться со мной в упрямстве. — Давай, отвезу тебя домой.
Я лишь отрицательно покачала головой. Взяла телефон и набрала номер Юли.
***
Сергей
Сегодняшний день выдался тяжелым в плане принятия решений. Командировка в понедельник, а я все медлил с оформлением, тянул до последнего. Как же не хотелось уезжать именно сейчас и оставлять Нику здесь одну. Мне казалось, что когда я вернусь, ее уже не будет, она помирится со своим парнем и уйдет навсегда из моей жизни.
Узнав ее чуть ближе вне рабочей обстановки, мне показалось, что она неплохой человек. Мне импонирует ее откровенность, открытость, непринужденность в общении. При этом в то же время в ее глазах горит озорной огонек, свидетельствующий о яркости натуры и крепости духа. Дерзость в речах, используемая в нужный момент, говорит о самодостаточности личности и глубине характера. Она четко понимает чего хочет, и это привлекает к ней еще больше. Но на работе я не могу позволить себе того, что позволял после: не могу улыбнуться, поинтересоваться как у нее дела, прикоснутся. Необходимо соблюдать субординацию, чтобы никто не понял, не догадался…
А с другой стороны я был рад навязчивому вниманию ее бывшего парня. Его настырное поведение позволяло мне без стеснения предлагать ей свою помощь, свое общение. Вот только командировка подвернулась совсем некстати, как раз в разгар негласной борьбы между ее прошлым и настоящим. Она колеблется на грани, и ей нужна помощь, поддержка. Я вижу. Знаю. Проходил.
Сегодня я плыл по течению времени, понимая, что не имею права выбора. Предложить ей что-то больше чем просто работа? Она откажет. Уже отказала в прошлое воскресенье. Боль от полученной сердечной раны сейчас заглушает все ее остальные чувства. Радикальные меры конечно могут помочь, но могут и вогнать в депрессию. Ей нужно разобраться в себе самой, расставить все по полочкам, чтобы больше никогда не возвращаться к прошлому.
В конце рабочего дня я все-таки решился и предложил Нике отвезти ее домой. Ответ был таким, как я и предполагал. Что ж, я имел право на попытку.
Закрыв офис, поехал домой. Мне казалось, что я неимоверно устал, словно разгружал весь день вагоны, поэтому переодевшись, плюхнулся на диван и включил телевизор. Мама вчера заботливо снабдила меня домашней едой на несколько дней вперед. Я соорудил рядом с диваном горку из разных блюд в намерении провести вечер в томном бездействии и чревоугодии.
От обильной еды и мерного звука научно-популярного фильма о дикой природе тропиков меня стало клонить в сон, из теплых объятий которого вырвал внезапный телефонный звонок охранника фирмы. Он был весьма растерян: Ника вернулась в офис, закрылась и не подавала признаков жизни. Сон как рукой сняло. Я быстро оделся и спустился на подземную стоянку. Дороги были полупустыми, так что добраться быстро до работы не составило особого труда.
И вот она стоит передо мной живая и здоровая, немного взъерошенная, словно потрепанный кошкой воробышек, но все такая же колючая и острая на язычок.
Ника отрицательно покачала в ответ головой и приподняла мобильный телефон. Ловко выбрав тонким пальчиком нужного абонента, замерла в ожидании ответа.
— Юля, привет, — заговорила, повернувшись ко мне спиной. — Ты дома?… Выгляни, пожалуйста, в окно на кухне… Посмотри, желтый "Додж" во дворе стоит?… А черный "Мерседес" с тремя семерками не видно поблизости?… Понятно… Нет, все хорошо, спасибо. Просто задерживаюсь на работе, потом расскажу… Пока.
Отключила телефон и осталась стоять ко мне спиной. Из краткого разговора стало понятно все: почему она отсиживается на работе и не хочет возвращаться домой. И упрямая же до чертиков. Неужели так тяжело попросить помощи, пусть не у меня, а у кого-нибудь другого, у нее же есть подруги. Но нет, она в одиночку идет против ветра, твердо и упорно движется к цели, известной лишь ей одной.
— Ника, — я подошел ближе, почти вплотную и тихо прошептал, словно опасаясь, что нас могут подслушать, — поехали ко мне. Я не трону тебя и пальцем. Обещаю.
Она резко повернулась и подняла свои красивые серые глаза.
— Сергей, — голос ее звучал твердо и решительно, — я не могу так. Это неправильно. Что о нас подумают, если увидят вместе?
— И тебя это волнует? Чего ты боишься, осуждения других? Насилия со стороны бывшего? Меня? Чего?
Девушка загадочно хмыкнула. Опустила глаза.
— Слава дежурит у моего дома и не один. Он явно хочет сделать на этом шоу. Я не хочу быть инструментом в его руках, мне не нужна публичность, особенно сейчас. Можно сегодня я останусь на ночь здесь?
— Ника, кабинет коммерческого директора не лучшее место для ночевки, — я старался говорить как можно спокойнее, — здесь много документов, составляющих коммерческую тайну фирмы и если не дай бог что-то пропадет…
— Ты думаешь, я на такое способна? — перебил меня возмущенный голос и серые глаза дерзко взметнулись вверх.
— Ты не должна здесь находиться во внерабочее время, сама понимаешь, — я ушел от прямого ответа. — В случае чего все подозрения упадут на тебя и охранник это подтвердит. Хочешь, я отвезу тебя к твоему отцу?
— Нет, — резко ответила девушка, — только не к отцу. Я сама со всем справлюсь, Лучше я переночую в гостинице.
— Ты время видела? — я постучал пальцем по циферблату своих наручных часов. — Начало одиннадцатого. Прекращай капризничать как маленький ребенок, поехали. У меня тепло, свело и есть кусок торта со вчерашнего дня рождения. Можешь считать, что я приглашаю тебя не как девушку, а как родственницу.
Ника колебалась. Она пыталась казаться независимой и стойкой, но от этого хотелось опекать ее еще больше.
— Хорошо, — согласилась она, — но я не могу прийти завтра на работу в том, в чем я одета сегодня.
— Ну вот, наконец, то ты начала соображать, — не смог удержаться от того, чтобы не подтрунить над ней. — Я все равно выезжаю рано, так что завтра утром до работы отвезу тебя домой. Если проблем не будет, то сразу вернусь сюда, а ты доберешься своим ходом. Разрешаю опоздать на
