Он вел машину, как безумный. К счастью, улицы были пусты. Когда он подъехал к магазину, его сердце колотилось в груди, делая тысячу ударов в минуту. Он посидел в машине, чтобы привести в порядок свои мысли. Вдруг в витрине мелькнул голубой силуэт.
Это Лили.
Почему он так себя ведет? «Выбирайся из машины и иди, завоевывай ее снова, идиот», — приказал он себе.
Трэвис ступил на тротуар, согретый лучами жаркого утреннего солнца. Он направился к двери и уже начал открывать ее, но остановился.
Он боялся, и признаться в этом даже себе было не так уж легко. Что, если она увидит его и отвернется, как будто он больше для нее не существует? Что, если она посмотрит сквозь него? Он вынес бы крики и скандалы, но не холодность. В первом случае оставалась надежда на то, что она хотя бы неравнодушна к нему.
Он энергично покачал головой, чтобы избавиться от сомнений. Глубоко вздохнув, повернул ручку двери и вошел в магазин.
Первая комната была пуста, и он тихонько притворил за собой дверь, направляясь в следующее помещение. Он очутился во внутреннем дворике. И именно здесь увидел ее: богиня в голубом. Ее рыжие волосы отсвечивали на солнце; рукой она проводила по красочным плиткам.
Она выбрала одну и посмотрела ее на свет, и Трэвис ощутил, что у него перехватило дыхание. Он вспомнил, как наблюдал за ней в мебельном салоне, когда она вытирала пыль с кофейного столика. Тогда от нее веяло чувственностью, но теперь он знал Лили как близкого человека. Он знал, какой кофе она любит по утрам, что ее может рассмешить, знал о ее боязни пауков и змей, даже самых маленьких и безобидных. Теперь он видел только ее красоту. Неужели прошла всего неделя с тех пор, как он очнулся ото сна?
Чтобы потерять ее? Только потому, что он неправильно себя повел.
Как будто какое-то животное застонало, пойманное в ловушку, и в этот момент Лили обернулась, а Трэвис осознал, что этот звук вырвался у него из горла.
— Что ты здесь делаешь? — воскликнула она, когда он сделал шаг в ее направлении.
— Я должен был найти тебя, Лили.
Она смотрела на него расширившимися от ужаса глазами. В ее взгляде Трэвис прочел надежду и грусть, а еще страх, но он искал только любовь.
Если бы он не изменился за это время, то сумел бы быстро подобрать слова. Он бы привел ей тысячу причин остаться вместе, и она не сумела бы ему возразить.
Но новый Трэвис не знал этих причин. Он смотрел на Лили и видел только ее доброту.
Он медленно направился к ней, стараясь не спугнуть, а потом стал на одно колено. Лили охнула, когда поняла, что он делает, и Трэвис воспользовался ее замешательством, чтобы взять ее за руки.
— Лили, — хрипло вымолвил он.
По ее щеке скатилась слеза.
— Нет слов, чтобы исправить то, что я натворил вчера. Я больше всего на свете хочу повернуть время вспять. Все было бы иначе. Я не подумал… Я был не прав.
Теперь Лили не скрывала слез. Они катились градом, и он торопливо продолжил:
— Ты самое важное, что есть в моей жизни. Для меня не имеет значения, сколько усилий мне придется приложить, что мне придется преодолеть, но я знаю точно, что я сделаю это, чтобы вновь завоевать твое доверие. Ты этого стоишь. Прошу тебя, если в твоей душе есть уголок для меня, прости меня и согласись стать моей женой.
Лили была на грани обморока.
Она закрылась от реальности. Мужчина, которого она обожала всю жизнь, которого боготворила, делал ей предложение, преклонив колено и произнося самые романтические слова на свете. Она бы любила его вопреки его недостаткам, вопреки обстоятельствам.
Он умолял ее выйти за него замуж.
Глупая и наивная, какой Лили была все время, она верила в то, что предложение должно звучать именно так. Она хотела, чтобы в ее жизни появился рыцарь на белом коне. Она хотела, чтобы Трэвис поскорее заключил ее в свои объятия. Если бы только она могла стереть из памяти последние двадцать четыре часа, перемотать пленку, то ему бы не пришлось извиняться.
На лице Трэвиса были написаны все чувства, которые обуревали его. Интуиция подсказывала Лили смотреть в его сердце: «Разве он не изменился? Разве он не сделал все, чтобы загладить свою вину? Почему ты отрицаешь то, что он самый важный человек в твоей жизни?»
Лили хотела Трэвиса. Она не могла бы его отвергнуть. Ни за что.
В ее сердце словно прорвало плотину. Лили сидела на его коленях и страстно целовала его.
— Трэвис, я люблю тебя.
Она повторяла это снова и снова, пока ее слезы не смешались с его слезами.
— Ты плачешь, — сказала она, потянувшись рукой к его лицу.
Он трогал ее губы и щеки, надавливая подушечкой большого пальца мягкую персиковую кожу, не веря в то, что ему только что даровали прощение.
Он поцеловал ее.
— Ты выйдешь за меня? — спросил он тихо, и она кивнула в ответ.
— Да, Трэвис, — сказала она, и ее слова прозвучали еле слышно. — Я хочу быть твоей женой, я хочу, чтобы ты был моим мужем.
Трэвис протянул руку, и вот кольцо уже скользнуло на палец Лили.
— Ты моя навсегда, навсегда, — сказал он.
Она с восхищением смотрела на кольцо.
— Это самое красивое кольцо, которое мне только доводилось видеть, Трэвис. Где ты его нашел?
Он поднялся на ноги, помогая Лили. Крепко обняв ее, он сказал:
— Это секрет, который останется известен только мне и Джузеппе.
В это время вернулся торговец с бутылкой шампанского и двумя бокалами.
— Я вижу, нам есть что отметить.
На его лице сияла улыбка.
— Да, вы правы, — ответил Трэвис.
Он сплел пальцы с пальцами Лили, и они отпили искристого шампанского, а Лили убеждала себя, что ей будет хорошо и безопасно с Трэвисом до конца ее дней.
Остаток дня и следующее утро прошли для Лили, как в полусне. Полет до Сан-Франциско она помнила очень слабо. Джаника и Люк были потрясены подарком Трэвиса, и Лили была этому рада, потому что ей было бы сложно пускаться в долгие объяснения. Ей не хотелось защищать отношения с Трэвисом перед сестрой и лучшим другом, потому что она не знала бы, что говорить. Люк и Джаника в ту ночь спали в номере Лили, и их с Трэвисом роман перешел в вынужденно платоническую фазу. Не то чтобы она не хотела его — нет, она по-прежнему жила только этим. Но она была очень рада тому, что у нее появилось время переварить все происшедшее с ней.
Да, она была влюблена в Трэвиса еще с детства. Однако теперь ей открылось, что она жила страстью, а не глубокими чувствами. Настоящая любовь была намного сложнее, как айсберг, большая часть которого скрыта под водой.
Все произошло так быстро. Одной недели не могло быть достаточно, чтобы принимать судьбоносные решения. Из-за этого у Лили голова шла кругом. С деловой точки зрения их поездка прошла блестяще, потому что они приобрели огромное количество материалов и предметов старины, которые превратят дом клиентов Трэвиса в настоящую сокровищницу. Она уже планировала открыть свое дело, но как только начинала думать об этом, приходил ступор. Может, это происходило из-за того, что она не знала, как будут складываться ее отношения с Трэвисом.
