— Ты думала, это любовное письмо?
Лили слишком энергично покачала головой, и Трэвис рассмеялся. Лили почувствовала головокружение и прислонилась к тяжелой дубовой двери.
Трэвис бросил письма, чтобы поддержать ее.
— Ты устала, да?
В его зеленых глазах было такое неподдельное волнение, что Лили почувствовала себя предательницей.
— Только чуть-чуть, — тихо вымолвила она.
Он обнял ее и повел в гостиную, где усадил на кушетку у окна.
— Почему бы тебе не отдохнуть, пока я разберу чемоданы? А потом я закажу нам что-нибудь поесть.
Он понизил голос и добавил:
— И если ты почувствуешь себя лучше, мы наконец отпразднуем нашу свадьбу первой брачной ночью.
Тяжелое золотое кольцо жгло холодом, но когда Трэвис поцеловал ее несколько раз, тепло разлилось по телу и все встало на свои места. Он жалил ее своим сладким языком, и она уплывала на волнах удовольствия в мир покоя и радости. Лили ответила ему не таясь, а когда он коснулся ее груди, она вся изогнулась в ожидании.
— Что ж, я тебе показал, на что надеяться вечером.
Когда он ушел с чемоданами в другую комнату, она подняла руку, и сапфир заблестел в лучах солнца.
Лили не могла отделаться от чувства, что получила это кольцо по ошибке. Она не заслуживает такого изысканного украшения. Она не настолько хороша, чтобы рассчитывать на любовь Трэвиса. Она не красавица, не успешная леди, хотя Трэвис и верит, что она раскроет свой творческий потенциал, так как она, по его мнению, хорошо справилась со своей работой в Италии. Она не может назвать себя популярной девушкой, так что же в ней нашел Трэвис?
Когда она задумалась о своей внешности, ее былые сомнения только усилились. Трэвис неизбежно увидит, что есть большая разница между головокружительным романом в Италии и обычной жизнью.
Лили вздохнула и свернулась клубочком на кушетке. Она знала, что ее былая неуверенность дает о себе знать, поднимая уродливую голову, однако то, что она осознавала свою проблему, не помогало найти ее решение.
Единственное, что не вызывало у нее сомнений, — это сегодняшняя ночь. Она знала, что сделает все, чтобы Трэвис был от нее без ума. Может, великолепный секс позволит ей удержать Трэвиса возле себя еще хотя бы какое-то время.
Трэвиса сразу поразило то, что Лили сильно переменилась после того волшебного дня, когда приняла его предложение. Но когда она ответила на его поцелуй с привычной страстью, все его волнения развеялись как дым. Наверное, она просто устала. О, он не мог дождаться, когда затащит ее в постель. Они не занимались любовью с того самого дня, как их объявили мужем и женой на фестивале. Трэвис ставил удовольствие от секса с Лили на первое место, и он по-настоящему предвкушал эту радость, которая теперь ему была «положена по праву». «Сегодня же и начнем», — подумал Трэвис. Он заказал китайскую еду. Содержимое их чемоданов он сгрузил в корзину для белья. Завтра придет Мария, его домработница, — она и позаботится обо всем.
Он направился в кухню, вытащил бутылку шардоне из холодильника и откупорил ее одним легким движением. Наполнил два бокала и вручил один Лили, которая стояла, облокотившись на металлический кухонный стол.
Она была такой мягкой, все ее изгибы говорили о женственности, поэтому он вдруг ощутил приступ вины за то, что заставил Лили жить с ним под одной крышей в доме, стиль которого ей не подходил. Отпив вина, он заметил:
— Я и не думал, что холостяцкая квартира чем-то отличается от другого жилья.
Лили удивленно взглянула на Трэвиса.
— Будем здоровы, — сказала она, чокаясь с ним.
— Будем здоровы, — повторил он, но заметил, что она не пьет. Лили сказала:
— Это очень красивая квартира. Она очень светлая.
Трэвису был приятен ее комплимент, однако он понял, что в ее словах было скрыто «но». Он поторопил ее:
— И?
— Не пойми меня превратно, но квартира немного напоминает пустыню.
Трэвис чуть не поперхнулся.
— Пустыню? — сказал он. — Это очень корректное замечание. Если ты будешь так выражаться, у тебя появится много клиентов.
Лили было приятно, что он ценит ее.
— Спасибо тебе, — вспыхнув, произнесла она.
— Этой квартире не хватает женской руки.
В этот момент в дверь позвонили, и Трэвис пошел забирать заказанную еду. Когда он расплатился, ощутил прилив радости из-за того, что Лили была рядом. Он боялся, что она будет стеснять его, но ничего подобного не случилось. Она внесла в этот дом тепло и уют.
Она была так красива.
И сексуальна.
Трэвис ощутил, как сильно он возбужден. Его «старый друг» настойчиво напоминал ему, что у них с Лили не было еще настоящей брачной ночи.
Трэвис занес на кухню пакеты с едой. Он ощущал голод, но другого порядка.
— Ты голодна? — спросил он.
Лили отрицательно покачала головой. Другого ответа ему и не требовалось. Он потянул ее в спальню. У двери он прижал ее к стене.
— Я хочу, чтобы эта ночь напомнила мне ночь модного показа. Или ты о ней уже забыла?
Его голос звучал хрипло, а член упирался в нее так, что готов был взорваться. Лили кивнула, и он прижался к ней бедрами, ощущая горячее биение ее тела, — настолько тонкой была ткань ее невесомого платья.
— Но сегодня я хочу, чтобы мы были обнажены.
Лили прикусила губу.
— Хорошая мысль, — заметил он и прикоснулся к ее губам, одновременно потянув боковую застежку вниз.
Ее грудь полностью обнажилась.
— О, Лили, как же я соскучился. Я умираю по тебе.
Он наклонился и жадно поцеловал ее сосок. Она застонала и подалась вперед. Он снял с ее плеч платье, а потом потянул вниз и кружевные трусики, которые все еще скрывали от него прелести его жены. Он не оставлял ее соски ни на минуту, пока они не превратились в две набухшие почки.
Когда Лили осталась голой, Трэвис быстро сорвал с себя одежду, но не мог удержать себя даже в сантиметре от ее тела. Он целовал ее шею, грудь, ее живот, вдыхая сладкий запах возбужденного тела.
Сняв джинсы, он прижался к ней всем телом. Он перехватил ее кисти, и она выгнула спину, чтобы отдать себя всю без остатка. Трэвис скользнул бедром между ног Лили.
Он застонал, когда ощутил ее мокрую киску своей кожей.
— Да, Лили, милая, так, я хочу, чтобы ты кончила прямо на месте.
Он стимулировал ее клитор, и она уже через мгновение застонала от наслаждения. Трэвис не замедлял темпа, и Лили возобновила свою бешеную погоню за оргазмом. Ему хотелось ее больше всего на свете. Она была его воздухом. Склонившись над ней, он впился губами в ее плоть.
— Трэвис, — задыхаясь, вымолвила она, когда он начал ласкать ее соски.
