— Не торопись, моя милая.
Он усмехнулся, взглянув на ее короткие бархатные штаны, которые едва прикрывали икры.
— Должен сказать, они очень идут тебе. Где ты нашла эту древность?
Оливия покраснела:
— Твои штаны оказались слишком велики, а штаны Эдварда — узки мне в бедрах. Я нашла это на чердаке.
— Должно быть, они принадлежали моему отцу или деду.
— Боюсь, я немного испачкала их, когда сидела на улице.
Джейсон оглядел ее со спины и сморщил нос:
— Думаю, ты принесла с собой худшую часть конюшни. Сними их немедленно.
Она покачала головой:
— Тогда я останусь только в чулках и ботинках.
— Моя дорогая, главная цель состоит в том, чтобы ты сняла с себя все остальное. Ведь ты не возражала, когда я стянул рубашку.
— Ты уже видел верхнюю часть моего тела, а нижнюю — еще нет.
— Обещаю, нижняя часть понравится мне не менее верхней, — поклялся он. — К тому же ты ведь хотела быть безнравственной.
Это был вызов, который она не могла проигнорировать.
Ее руки потянулись к пуговицам на штанах, и она начала решительно их расстегивать. Когда штаны упали на пол, она взглянула в глаза Джейсону.
Он смотрел на нее страстным взглядом.
Смутившись, Оливия подняла штаны и загородилась ими, держа их перед собой. Фу. Они действительно плохо пахли.
— Не стоит делать это, — сказал Джейсон, беря у нее штаны. Он подошел к окну. — Пусть они послужат предметом разговоров среди чистильщиков улиц.
Он приподнял раму и выбросил штаны наружу.
Ливви чувствовала себя неловко в одних чулках и кожаных полуботинках, поэтому быстро сняла все это, пока Джейсон закрывал окно. В следующий момент она уже стояла перед ним совершенно голая.
Джейсон повернулся и долго смотрел на нее, а когда заговорил, казалось, слова исходили из глубины его души, причиняя ему страдание.
— После стольких лет разочарований я сомневался, что ты сможешь заставить меня снова поверить в Бога. Только он способен создать такое изумительное творение.
Глаза Ливви наполнились слезами.
— Я люблю тебя, Джейсон Траерн. Не надо ничего говорить в ответ. Я знаю, тебе необходимо время, чтобы осмыслить все это. Но даже если ты никогда не скажешь мне таких слов, я все равно буду любить тебя.
— Ливви…
Его голос надломился.
— Все хорошо, Джейсон. Плохо лишь то, что ты все еще полностью одет.
— Ты уже видела меня однажды обнаженным. Теперь я хочу восхищаться тобой.
— Я не уверена, что есть чем восхищаться, — сказала она и внезапно смутилась.
— Есть, и очень многое, — заявил он, медленно приближаясь к ней. — Начну снизу. Пальчики твоих ног выглядят весьма привлекательно.
— Пальцы ног? — Ливви засмеялась. — Допустим. Что еще, Джейсон? Мои лодыжки?
— Если я затронул бы твои лодыжки, я упустил бы чудесный изгиб твоих ступней.
Он опустился на колени перед ней и провел пальцем вдоль подошвы.
Она засмеялась и отскочила от него.
— Боишься щекотки? Восхитительно.
Ливви пожала плечами:
— Мой брат тоже так считал.
— У меня несколько иные намерения в отличие от твоего брата. — Он снова приблизил ее к себе. — Итак, продолжим?
— Если так надо.
— О да. Я — молящийся у ног моей богини. Мне необходимо выразить мое почтение твоим очаровательным лодыжкам, твоим миловидным икрам, твоим заслуживающим поцелуев коленям.
Его руки продвигались вверх по ее ногам в соответствии со словами, и колени были вознаграждены поцелуями.
— Я чувствую слабость в коленях, — прошептала она.
Джейсон поднялся на ноги, подхватил ее и понес на постель. Служанка покрыла кровать красным бархатным покрывалом, о чем Ливви пожалела, решив, что бархат действует слишком возбуждающе на ее чувствительную кожу.
Она зачарованно наблюдала, как Джейсон снимал свою одежду, обнажая крепкие мышцы. Когда-нибудь, если представится случай, она изобразит его в таком виде, хотя неизвестно, когда это может осуществиться.
Джейсон забрался на кровать и вытянулся рядом с Ливви. Он обхватил ладонями ее лицо, поглаживая большими пальцами щеки.
— Это твой последний шанс избежать того, что последует далее, моя маленькая любительница приключений. У меня еще есть силы отпустить тебя, если хочешь.
Ливви почувствовала скрытую угрозу в его словах. Она не хотела спрашивать, о чем он думал при этом, потому что боялась нарушить очарование этого момента. Никто из них не знал, что принесет им завтрашний день, но это ее нисколько не беспокоило.
Она желала его. Желала быть вместе с ним.
Желала испытать страсть в эту ночь. Она повернула голову и поцеловала его ладонь.
— А если я не уйду?
Он навалился на нее и крепко поцеловал.
— В таком случае я, пожалуй, останусь, — сказала она, восстанавливая дыхание, когда он приподнял голову.
Он слегка сжал зубами кожу на ее горле.
— Ты должна сказать мне, если тебе что-нибудь не понравится.
— Я сомневаюсь, что такое возможно.
— И это говорит женщина, которой не нравились мои поцелуи.
— Это было временное помутнение рассудка в результате чтения книг, — сказала она оправдываясь.
В его глазах появился дьявольский блеск.
— В таком случае у нас есть прекрасная возможность своими действиями восполнить то, о чем не пишут в твоих книгах. Насколько я помню, ты говорила, что там ничего не говорится о таких поцелуях.
С этими словами он начал осыпать легкими поцелуями сначала одну ее грудь, затем — другую. Она надула губки.
— Я не думаю, что это пристойные поцелуи.
Он отстранился от нее.
— Я не имела в виду, чтобы ты перестал целовать меня там!
Он засмеялся:
— Не беспокойся, не перестану, хочу только сменить позу.
Он прислонил несколько подушек к изголовью кровати и сел спиной к ним. Затем придвинул Ливви так, чтобы она села верхом на его бедра, и согнул колени, поддерживая ее.
— Я чувствую, как твой мужской орган упирается, мне в зад, — сказала она. — Мне не нравится это. Заставь его остановиться.
Очевидно, она сказала что-то смешное, потому что Джейсон рассмеялся до слез.
— Мне также не нравится, что ты надо мной смеешься, — добавила она. — Я лучше уйду.
Ливви начала слезать с него, но он удержал ее, обхватив за талию.
— Ты никуда не пойдешь. Извини, лапушка, за мой смех, но я не думаю, что твои книги достаточно информативны. К сожалению, я не могу заставить свой орган перестать упираться в тебя. Это его способ проявить влечение к тебе, и поверь, это влечение огромно. Полагаю, я смогу отвлечь тебя, чтобы ты не думала о нем. Хорошо?
