Да, она в самом деле собиралась вскоре стать матерью. Непонятно, насколько ласковой — это уж как получится… Ребенок должен родиться через шесть месяцев.
Девять недель назад Линда узнала о том, что беременна. Это был огромный шок для нее; казалось, весь мир пошатнулся. Разве могла она желать для себя судьбы молодой одинокой матери, незамужней женщины с малышом на руках?
Но четыре недели назад она едва не потеряла ребенка, и по тому глубокому отчаянию, которое охватило ее тогда, Линда поняла, что хочет стать матерью, что уже успела полюбить этого еще не родившегося малыша и ни за что на свете не согласится сделать аборт. И поэтому, по совету Даррила, Линда и взяла па работе девятимесячный отпуск…
Члены семьи знали о ее беременности, конечно же знала и Патрисия… Но всех их Линда попросила хранить это в секрете. Неужели папа нарушил обещание и все рассказал Рэндаллу?
Линда пытливо смотрела на него, силясь понять, так ли это. Но Рэндалл спокойно разливал кофе по чашкам, не замечая ее замешательства. Нет, он не может ничего знать. Линда вздохнула с облегчением. Пока еще он не догадывается…
Как ни странно, в первые месяцы она сильно потеряла в весе. Но Даррил уверил ее, что это последствия нервного стресса, связанного с нестабильностью положения. Вскоре Линда начнет стремительно набирать вес, и тогда облегающая одежда почти на полгода станет ей недоступна. Уже сейчас, моясь под душем, молодая женщина замечала, что ее фигура начала потихоньку меняться… Но не пришло еще время, когда ее беременность будет видна с первого взгляда. Так что ироническое замечание Рэндалла не более чем шутка. И хорошо — Рэндалл последний человек на белом свете, кого Линда хотела бы посвятить в свои проблемы.
Потому что она любила его. Любила давно, хотя и знала, что он влюблен в ее мать. О, Линда никогда не строила иллюзий на его счет, понимая, что ее чувство останется безответным. Но это ничего не меняло. И поэтому его жалость — или, хуже того, презрение, узнай он о ее беременности — были бы для Линды самым страшным наказанием…
Рэндалл пил обжигающий кофе, почти не чувствуя вкуса. Он так хотел приехать сюда, чтобы увидеть Линду — черт побери, в самом деле ждал встречи! Но, кажется, ему достаточно ясно давали понять, что здесь ему не рады. Проклятье! Стена, возникшая между ним и Линдой, становилась все толще. Он шумно вздохнул.
— А как настроение у Питера, не лучше?
— Да нет, все так же.
Да, пожалуй, если Патрисия не изменила своего решения, а это было понятно из разговора, Питеру не с чего было особенно веселиться. Рэндалл покачал головой.
— Наверное, мне надо с ним поговорить. Он по— прежнему, как и в ранней молодости, считал Питера самым умным человеком на свете… Во всем, что не касалось личной жизни. А Патрисия, знал о том Питер или нет, была частью его личной жизни!
Линда устало улыбнулась.
— Знаешь, папа сейчас раздражен до крайности. Так что сначала проверь, в порядке ли твои доспехи, а потом уж иди с ним разговаривать. Я у него за ужином всего— навсего попросила передать соль, а он мне чуть голову не откусил.
— Ладно, давай посмотрим на розы, прежде чем я пойду подвергаться смертельной опасности. Говорят, аромат цветов успокаивает.
— Да — тех, кто хочет успокоиться. — Линда рассмеялась, поднимаясь с места одним легким движением. — А не тех, кто бегает от опасности!
Рэндалл посмотрел на нес долгим, внимательным взглядом. Её каштановые волосы отсвечивали на солнце рыжиной огня, над ушами курчавились короткие завитки… Но что— то в ней было не то, что— то незнакомое, пугающее. Он не мог понять, в чем эта перемена, как ни вглядывался, следуя за ней по песчаной дорожке в розарий, столь любимый некогда ее матерью.
Дурманящий аромат встретил их еще на подходе к садику. На Рэндалла нахлынули воспоминания — о женщине, которая некогда посадила эти розы. Клаудиа была прекрасна — и душой, и телом. С ее смертью он не мог смириться вот уже десять лет… Она…
Неожиданно Рэндалл понял, что именно не так в облике Линды. Как и ее мать некогда, она всегда очень следила за собой. Даже дома, на вилле, ее макияж был совершенен, и одежду молодая женщина подбирала тщательно, будто всегда готовая к светскому приему. Макияж Линды и сейчас был безупречен. Но вот вместо изящного, сшитого на заказ костюма на Линде была надета широкая зеленая блуза поверх легких брюк. Просторная, мешковатая одежда — словно Линда позаимствовала ее из отцовского гардероба!
Не то чтобы ее это портило — напротив, нарочитая небрежность костюма подчеркивала красоту. Линда всегда выглядела красавицей… Просто Рэндалл был удивлен, что она изменила своему обычному стилю.
Помедлив возле своих любимых светло— розовых роз, Линда обернулась к нему. Легкая краска румянца тронула ее лицо — или это только показалось?.. Неужели их дружбе в самом деле пришел конец? Да, вполне возможно, подумал Рэндалл со вздохом сожаления. Но на что он надеялся? Ничто в мире не остается прежним. Доказательство тому — браки Джесси и Джулии.
Он неожиданно вспомнил о свадьбе Джессики, неделю назад. Линда тогда была потрясающе красива в кремовом нарядном костюме, с чайной розой в распущенных волосах. На персиковых губах — легкая полуулыбка. Само совершенство, от макушки до сверкающих золотистых туфелек!..
— Опять ты — подружка невесты, и ни разу — невеста, — поддразнил ее Рэндалл, подходя поздороваться.
Линда тихонько рассмеялась, и по спине его пробежал чувственный холодок.
— Ну что ж, каждому свое. Мне и так неплохо.
— Смотри, Линда, — продолжал поддевать ее Рэндалл. — Время не шутит! Тебе уже почти двадцать шесть, обе твои младшие сестренки замужем…
Она слегка вздрогнула, с повышенным интересом оглянулась в сторону своих сестер. Старшая из них, Джулия, всего несколько месяцев назад вышла замуж за Мэтью Линдсея, известного журналиста, а младшая, Джесси, сегодня отмечала свадьбу с Даррилом Стоуном.
— Должно быть, каждая из них нашла свою идеальную пару… Видишь, как Джесси с Даррилом красиво смотрятся вместе?
— А где же твоя идеальная пара, Линда? Она снова тихо рассмеялась.
— Что— то я, признаться, не верю в это. Вряд ли я когда— нибудь встречу подходящего человека.
Хм, подходящею человека? Ну да, Рэндалл стойко держался своего имиджа закоренелого холостяка. Таково у него было своего рода жизненное кредо! Но эта молодая женщина, такая красивая, элегантная, с своеобразным чувством юмора, стоит ей только пожелать, как легко бы она могла изменить такое положение вещей.
Давно ли Рэндалл стал так относиться к Линде? Сейчас ему казалось, что это было всегда. Конечно же, в его жизни были другие женщины — красивые, умные и знаменитые, брюнетки, блондинки и шатенки… Но ни одна из них и в сравнение не шла с Линдой Дарлинг.
