Лучше бы и не включала. Конечно, в канун Рождества на всех волнах будет только рождественская музыка и пение.
И хотя услышанная песня была на немецком языке, чистота детских голосов церковного хора тронула ее до глубины души.
Стефани обожала Рождество и всегда была более эмоциональна в рождественские дни, чем обычно. А в этом году еще и разорванная помолвка…
— Пахнет вкусно.
Стефани застыла на месте. Макаллистер. В надежде, что стерла все следы недавних слез, она заставила себя улыбнуться и повернулась на голос. В дверном проеме стоял совершенно незнакомый человек. А впрочем, это был Макаллистер…
И она отнесла его к классу пещерных людей? Стефани оперлась рукой о стол. Сейчас чисто выбритое лицо его было образцом мужского совершенства — четко очерченные скулы, упрямый подбородок, глубокие морщины у рта. Волосы — черные и блестящие, как вороново крыло. А глаза — ясные и того же оттенка голубого, что и свитер из альпаки, небрежно заправленный в старые джинсы.
В неухоженном состоянии он ей виделся сошедшим с листовки «Разыскивается… очень опасен». А теперь? Конечно, он — мужчина из самых опасных… опасных для любой женщины, если в ее жилах течет кровь, а не вода.
— Ну, вот и вы. — Сердце Стефани стучало неровно, дыхание сбилось. — Я нашла в холодильнике яйца и молоко, а в морозилке — сосиски. Срок хранения хлеба истек вчера, но, по-моему, он ничего. — Кусочек хлеба выпрыгнул из тостера. Стефани принялась намазывать тост маслом. — Вам — яичницу?
— Да, глазунью, пожалуйста. А я налью кофе.
Когда Деймиан проходил мимо нее к кофеварке, Стефани почувствовала запах его крема для бритья. Убийственно мужской. И очень волнующий.
Она глубоко вздохнула и разбила яйцо над сковородкой.
К тому времени, как Деймиан наполнил две чашки дымящимся кофе, тосты были на столе. Стефани выложила на разогретые тарелки глазунью и несколько сосисок для него, омлет и две сосиски для себя. Он отодвинул для нее стул.
— Спасибо, — пробормотала она, а когда он уселся, передала ему кувшинчик сливок. — Вы ведь пьете со сливками и без сахара?
— Вы что — ясновидящая? — Он с удивлением вскинул брови.
— Нет. — Стефани легко рассмеялась. — Сегодня утром вы спустились, и я предложила вам кофе… Вы не помните?
— А… теперь вроде бы помню. Хотя — смутно… — Он размешал сливки в кружке и жадно глотнул напиток. — Ммм, вкусный и крепкий.
Следующие несколько минут они молча ели. Стефани иногда поглядывала на него из-под ресниц. Ей пришло в голову, что постороннему они могли бы показаться счастливой семейной парой. Но Стефани чувствовала себя совсем не уютно — с тех пор, как страшноватый пещерный человек превратился в самого элегантного и привлекательного мужчину, которого она когда-либо видела.
— Ну, — откидываясь на спинку стула и гладя на нее над краем чашки, проговорил он, — расскажите мне что-нибудь о себе. Чем вы занимаетесь, где работаете?
Он уже прикончил все, что было у него на тарелке. Надкусив последний тост, Стефани бросила на Деймиана лукавый взгляд:
— А вы догадайтесь.
— Намекните. — Он поставил кружку.
— Один намек уже был.
— Да? — Он почесал затылок. — Дайте-ка подумать. А! Вы повар на выезде.
— Нет, попробуйте еще раз.
— Вы разбиваете машины для компании «Найми развалюху»?
Она расхохоталась и, не вставая со стула, дотянулась до плюшевого медвежонка на разделочном столе, куда она заранее его посадила.
— Вот чем я занимаюсь. — Она кинула игрушку Деймиану. — Я разрабатываю макеты мягких игрушек, и по моим эскизам их делает фирма в Монтпилиере.
Он поймал медвежонка и держал его обеими руками. Так мужчина, не привыкший к детям, может в первый раз держать младенца, подумала Стефани. Выражение лица Деймиана стало вдруг напряженным, и он резким движением вернул игрушку на место.
— А что потом, — спросил он ровным тоном, — вы их продаете?
— У меня собственный магазин. Хотя, — добавила она, — помещение я снимаю.
— Где — в Монтпилиере?
— В Бостоне. — Она заметила, как его глаза расширились. — Я там уже три года. Сначала было трудновато, но сейчас дела идут хорошо. — Она улыбнулась. — Будете в Бостоне — заходите. Мой магазин называется «Теплые мохнатики».
Название нелепое, но забавное, именно поэтому Стефани назвала так свой магазин: люди улыбались, когда слышали его в первый раз. Макаллистер не улыбнулся. Он долго смотрел на нее стеклянными, как у медвежонка, глазами, а потом нахмурил черные брови, и лицо его приняло прежнее мрачное выражение.
Она поставила чашку на стол.
— В чем дело?
Он откинул волосы назад и встал из-за стола.
— Ничего. — Голос был такой же мрачный, как и выражение лица. — Если вы закончили, налейте себе еще кофе и идите в комнату, — добавил он, — а я здесь приберу.
Что, ну что она такого сказала или сделала?
Неужели он подумал, что ее предложение заглянуть в ее магазин было попыткой его подцепить?
О Господи…
Покраснев, Стефани поднялась из-за стола. Она поставила тарелку у раковины, налила себе еще кофе и пошла к двери. Макаллистер, сложив руки на груди, ждал, когда она уйдет. Выходя из кухни, Стефани чуть не расплескала кофе.
Уже в комнате она услышала грохот посуды… намеренный грохот, как будто Макаллистер изливал свой гнев, или что он там еще чувствовал, на грязные тарелки и сковородку.
Но если раздражение Макаллистера вызвано ее вниманием к его персоне, то ему бы стоило вспомнить, как он сам пытался к ней приставать. Например, когда она сказала, что собиралась принести ему кофе наверх, он весьма двусмысленным тоном заметил: «О! Если бы я только знал…» А это его «Да вы ведь хорошенькая!».
Вздохнув, Стефани повернулась к книжному шкафу. Мгновение поколебавшись, выбрала «Ранние могилы». Она давно уже собиралась прочесть этот триллер. Поджав под себя ноги, Стефани устроилась с книгой на диване. И на секунду задумалась, глядя в пространство.
Видимо, Деймиану Макаллистеру не нравится ее компания.
Значит, теперь она так же ясно даст ему понять, что ей неприятно его общество!
Стефани открыла книгу.
На внутренней стороне обложки изящным почерком была сделана надпись: «Милому Деймиану — с любовью от Эшли».
— Мисс Редфорд.
Стефани чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она уже заканчивала четвертую главу… убийца подбирался к своей второй, ничего не подозревающей жертве, и тут этот голос… Все еще слыша стук крови в ушах, Стефани повернула голову на звук и увидела хозяина дома буквально в двух шагах от себя. В руке у него был топор.
