Когда перила закончились, Маше пришлось очень серьезно внутренне шикнуть на себя и на проснувшееся не вовремя либидо, сделать серьезное лицо и наконец с облегчением вздохнуть.
- Мари, я искренне сожалею, что напугал вас и вашего малыша. Обещаю, что с сегодняшнего дня вам не придется теряться в догадках. С вашего позволения, я устрою небольшое барбекю и приглашу всех соседей на шашлычок. Мы перезнакомимся, чтобы не было впредь трений и недомолвок. Договорились?
- Договорились.
Маша улыбнулась и наклонилась к Вику. Что за славный ребенок: за все время разговора взрослых не разу не пикнул, игрался с бегущими по скамье муравьями и не обращал внимания на полуголого незнакомого дядьку. Зато Маша, наклонившись, обратила на мужчину еще большее внимание. Алексей с самого начала встречи не пошевелился и не сдвинулся с места ни на дюйм. Довольно резкое движение Марии в сторону ребенка всколыхнуло воздух и молодую особу почти затянуло в райские кущи дурманящим ароматом мужчины.
- Нам пора, масик. Качели-карусели ждут.
Только звук собственного голоса позволил Маше прийти в себя. Вот что значит отсутствие нормальной сексуальной жизни в течение двух лет: от слабого запаха самца крышу сносит.
Отказавшись от предложения выйти через ворота, а значит, еще какое-то время находится в обществе обаятельного и привлекательного, мама с сыном на руках гордо ушли тем же путем, что и пришли - через заросли красной смородины.
Расшалившиеся нервишки и рассредоточенность - не самые лучшие спутники аккуратного водителя. На полпути до парка аттракционов Маше пришлось съехать на обочину и выпить водички: руки тряслись, как у больного Паркинсоном, внимание скакало, не в состоянии зафиксироваться на одном предмете.
Наконец цель поездки была достигнута, малыш водружен на паровоз и отпущен в кольцевое путешествие на неопределенное количество кругов. Маша же в срочном порядке решила добиться внимания своей драгоценной подруги.
- Стеша, ты мне нужна сегодня вечером.
- Безапелляционно! Я не могу.
- Стеша, ты не понимаешь.
- Да что у вас там произошло?
- Стеша, я... Я его видела... Ох, видела без одежды.
- Кого?
- Алекса!
- Чего ты там шепчешь? Говорить нормально не можешь?
- Тут люди кругом.
- Ну, так отойди от людей.
- Стеша, могла бы, уже отошла бы.
- Ладно, давай рассказывай, при каких обстоятельствах и как тебе?
- Уф, у меня слов не было, только слюни. Помнишь, в какой ступор меня водят черные мужские рубашки?
- О, да, это феномен, достойный изучения и как минимум докторской диссертации!
- Так вот. Сегодня я опять застопорилась. Только не так сильно, потому что рубашки на нем не было.
- Охохо, подруга. Давай с самого начала. А то ты как горная лань, перескакиваешь с факта на факт.
- Окей, слушай. Пошла утром сегодня извиняться за вчерашнюю грубость.
- Погоди, ты уже нагрубить успела?
- Да, но это неважно.
- Ну, ты даешь!
- Стеша, слушай дальше. Я пошла с малым просить прощения. Постучала в двери - никого, позаглядывала в окна - никого. И когда уже совсем собралась уходить - бабах! Поворачиваюсь и вижу: само воплощение Гелиоса выплывает из душа. Помнишь, как в этом старом доме со шелковицей банька с клозетом отдельно от дома стоят? Вот. Выходит он оттуда, в одном полотенце на бедрах. А сам, ох... Плечи во, грудь накачана, кубиков на прессе нет, но зато пресс есть. И весь такой солнечный, кожа влажная, загар ореховый. Сказка, а не мужчина. Ну, меня и прихватило. Стеша, ты здесь?
- Да, да, ты продолжай, я только дверь на замок закрою.
- Блин, Стеша. Давай бросай все и приезжай. Он сегодня устраивает пикничок для всех соседей. Ты мне нужна.
- О, тебе нянька нужна для малого? Ну, тогда я за.
- Нет, Стеш, нянька нужна мне. Боюсь, не выдержу и сорвусь.
- Дура! Сорвись ты, наконец!
- Я не могу, Стеш. Мне очень важно, чтобы ты его оценила, глянула незамыленным оком.
- Господи, подруга, так и умрешь невенчанная, честное слово. Ладно, жди.
- Стеша, ты моя спасительница. До вечера тогда?
- До вечера.
Маша огляделась: мир стал ярче во сто крат, воздух из глины превратился в стопроцентный кислород, каждый вздох приносил облегчение, как анестезия для души, полной страдания. Ближе к вечеру парк аттракционов заполнился детьми постарше: уроки закончились и малышня поспешила навстречу карусельному водовороту. Попытка уложить Виталика спать после обеда успехом не увенчалась и Маша только махнула на сына рукой, усаживая в очередное качающее-летающее устройство щекотания нервов.
Чем быстрее часовая стрелка наматывала круги, тем трепетнее порхало Машино сердце. Чего уж врать: ей безумно хотелось снова вдохнуть аромат мужчины. Всегда рассудительная и "параллельно-перпендикулярная" молодая особа сама себя загоняла в тупик противоречий: и откусить хочется и из Рая не быть изгнанной. Усилием воли прямо перед самой поездкой домой, Маша решительно отодвинула гору нерешенных вопросов и загрузилась в машину. Песни и стихи по дороге помогали отвлекаться от мыслей о предстоящем вечере, но не рассеивали внимание, и маленькое семейство благополучно прибыло в родные чертоги.
А там уж дым коромыслом: соседки и их мужья топали вереницей в общий летний душ после трудового дня, дамы прихорашивались, мужчины спорили. В итоге решили, что любимые и сами смогут добраться до пункта назначения, бросили свои половинки и ретировались в старый дом Михалыча.
Маша итак с утра была хороша, посему не стала тратить время на переодевания, лишь кинула в рюкзачок антимоскитные средства и, взяв Виталика на руки, отправилась в гости. По дороге женщина еще раз набрала подругу, еще раз прослушала сообщение о недоступности абонента и махнула на предательницу рукой.
Густые зеленые кусты спиреи совершенно не давали обзора. А посмотреть было на что: некогда заросшее бурьяном пространство перед домом, превратилось в ровный газон со стриженной травой, чугунный круглый мангал-барбекю на трех массивных ножках прямо посередине газона, живописно воткнутый в полено топор и умопомрачительный запах от костра. Недалеко от мангала разместился уже сервированный стол, пятачок освещался электрическими напольными лампами. Деревянная веранда изобиловала танцующими огоньками свечей и удобными шезлонгами. Курорт.
Вроде и позерство, но такое гармоничное, что и придраться не к чему. Только сейчас Маша сообразила, что пришла в гости с пустыми руками. Попыталась было повернуть оглобли, но была замечена при попытке к бегству и приветливо водворена в общество. Виталик нескромно потянув носом, поинтересовался, а скоро ли будет "фафлык", за что и получил порцию оного специально прожаренного и подостывшего.
В течение четверти часа собрались все приглашенные и был провозглашен первый тост.
- За хозяина!
И понеслась: за дом, за урожай, за рыбалку, за родину. Где-то встрял тост за прекрасных дам и многозначительные взгляды в сторону друг друга. Разнообразие напитков не уступало разносторонности тостов и пожеланий этому доброму дому. Виталик уснул на маминых руках уже после второго тоста, и был устроен со всеми удобствами на раскладушке, недалеко от пьющих.
Чем больше сгущалась тьма, тем ярче становился свет неоновых светильников, спиртное лилось, если не рекой, то, как минимум ручейками, и в основном расходилось по бокалам и рюмкам шумных соседей. В силу своей привязанности к здоровому образу жизни, Алексей предпочел напитки с пониженным градусом, Маша, как всегда выбрала "Мерло", остальные гости предпочитали веками проверенное яство, которое желательно употреблять в виде "шоб тянулась" и с огурчиком.
Маша еще раз попыталась набрать подругу, и сама не заметила, как очередной отказ оператора соединять с абонентом, расстроил и отрезвил девушку. Она взяла наполовину полный бокал и перебралась на веранду в шезлонг, поближе к малому.
