В этот вечер Лори явилась домой поздно, совершенно измотанная, но не занятиями. Больше всего ее взбудоражило поведение доктора Мейсона, Гарри, как он настаивал. Гарри. Ей нравилось его имя, но она не имела понятия, почему должна выходить за него замуж. Перед самым уходом из университета она смогла убедиться, как быстро действует этот Гарри. За ней послал декан.
— Декан Вильямс хочет видеть вас в своем кабинете, — сообщил маленький первокурсник.
— Завтра, — сказала Лори. — Я заскочу к нему завтра.
— Нет, сейчас, — забеспокоился первокурсник. — Он сказал: прямо сейчас, и побыстрее.
— Он так сказал?
— Прямо сейчас, бегом!
Лори легко было убедить, потому что в полной власти декана находились такие незначительные вещи, как зачеты и получение диплома. Она направилась к лифту в административном здании. Ей повезло: лифт оказался пустым.
Шестнадцатью этажами выше лифт выгрузил ее в холле напротив офиса декана. В дверях стоял, не отрывая глаз от лифта, миниатюрный старичок.
— Вам понадобилось чертовски много времени, — сказал декан, провожая ее в приемную. — Меня ни для кого нет, Маргарет, — заявил он секретарше, подтолкнув Лори в свой кабинет.
Боже, неслышно прошептала Лори. Сейчас потребует немедленно сдать зачеты. Я не смогу завершить обучение!
Декан указал ей на деревянный стул с узкой спинкой, известный среди студентов как «электрический стул».
— Молодая леди, — сказал он, роясь в кипе бумаг на столе. — Я снова проверил ваши данные.
Ну вот, испуганно думала Лори. Они решили не учитывать мои зачеты в Массачусетском университете!
— У меня был длинный разговор по телефону с доктором Мейсоном.
Декан, маленький тщедушный человечек, выжидающе постукивал по столу золотой ручкой.
Утопил, подумала Лори. Я не согласилась выйти за него замуж, и он меня утопил. Черт бы побрал этого человека!
— Доктор Мейсон — новый человек в городе, — продолжал декан. — Но в соответствии с его положением он автоматически является членом опекунского совета университета. — Он прочистил горло и еще пару раз стукнул по столу.
Лори расправила плечи и выпрямилась на стуле. Иду ко дну вместе с кораблем, сказала она себе. Я не позволю им увидеть, как мне это больно.
— И он говорит?.. — подсказала она.
— И доктор Мейсон рассказал мне о вашей деятельности в больнице и о том, как много времени и усилий вы вкладываете в эту работу. Что я и проверил. Я подсчитал, что вы заработали на двенадцать зачетов больше, чем было засчитано раньше.
Глубокий вздох вырвался из груди Лори.
— На двенадцать больше? — машинально повторила она, думая, что декан, наверное, ошибся.
— На двенадцать больше, — подтвердил декан. — То есть на шесть зачетов больше, чем необходимо для завершения учебы.
Он начал собирать бумаги со стола и засунул их опять в папку.
— И что же? — прошептала Лори, затаив дыхание.
Декан взял большую резиновую печать, окунул ее в чернила и хлопнул ею по обложке папки.
— Таким образом, мисс Майклсон, я объявляю, что с этого момента вы являетесь выпускницей университета Грандела, прошедшей полный курс обучения. Идите домой и расскажите вашей матери.
— Рассказать матери?..
Декан улыбнулся, что с ним случалось лишь изредка, по большим праздникам.
— Ваша мать и я были неравнодушны друг к другу на пятом курсе. А теперь вон отсюда, Лори Майклсон. Идите и празднуйте.
«Идите домой и расскажите вашей матери». Лори хмыкнула, умудрившись вывести свою старую машину с запрещенного для стоянки места, прежде чем полиция университетского городка оштрафовала ее. «Идите домой и расскажите вашей матери». Что?
Что я окончила университет. Бакалавр искусств. Она шла к своей мечте в течение десяти лет, пронесла ее через два университета и теперь, когда корабль прибыл в порт, не знала, что с этим делать. Кому нужна тридцатидвухлетняя женщина со степенью бакалавра театрального искусства?
Она была так захвачена своими проблемами, что проехала знак «стоп» на Эрвин-стрит, и, конечно, там притаилась, ожидая именно ее, полицейская машина. Полицейский был настоящим садистом. Он выскочил из укрытия и вклинился в ряд вплотную за ее машиной, одновременно включив сигнальные огни и сирену.
Лори, глубоко погруженная в мечты, чуть не вылетела из автомобиля. Она нажала на тормоз, вложив в это больше энтузиазма, чем здравого смысла. «Форд» полицейского, который был слишком близко, чтобы вовремя отреагировать, врезался в задний бампер ее древнего «понтиака». Капот его новенькой машины смялся, и Лори прибыла домой со степенью бакалавра и тремя штрафными квитанциями за нарушение правил вождения.
Нарушение было серьезное, но спорное. Закон штата гласил, что, когда два автомобиля сталкиваются, ответственным является тот, который был сзади и должен был соблюдать дистанцию. Даже если это полицейская машина? — усомнилась Лори. А ее автомобиль двигался только потому, что его толкнули. Как это будет воспринято в суде?
* * *
Через несколько недель, придя домой после работы, Лори обнаружила, что ее матери нет в гостиной, где она обычно находилась со стаканом в руке и довольной улыбкой. Озадаченная, Лори отправилась на поиски. Мейбл Майклсон сидела, ссутулившись, за туалетным столиком в своей спальне. Слезы медленно скатывались по усталому лицу.
— В чем дело, мама?
Мать выпрямилась. В руке она держала несколько глянцевых конвертов, которые ежемесячно рассылают банки. Она протянула их дочери.
— Я такая дура! — выговорила она сквозь слезы.
Лори нежно потрепала ее по плечу.
— Ладно, такой уж день у нас выдался сегодня, дорогая. В чем дело?
— Мне просто необходимо было это персиковое платье из шифона. Просто необходимо, Лори, доченька.
— Все мы время от времени срываемся, — ответила Лори. — Дай мне посмотреть на этот хлам.
Верхний конверт был надорван. Внутри находилось одно из кратких предупреждений, которые рассылают банки по поводу просроченных платежей. Десятимесячной давности. Платеж по закладной. Лори с матерью давно договорились, что мать будет вносить платежи по закладной из страховки отца, а Лори — оплачивать все остальное за счет ее подработок то там, то здесь, насколько это в ее силах.
— Ты пропустила платеж, дорогая. Это не такое уж преступление, — ласково сказала Лори, вскрывая второй конверт. Это тоже было предупреждение. — Ты пропустила два платежа, — сказала она, прочитав. Слезы снова хлынули из глаз матери.
Третий конверт не был вскрыт.
— Мама! Ты не читала остальные?
