— Зачем тебе это надо? У тебя отличная работа, есть перспективы. Неужели тебе этого мало и ты хочешь еще немного поучиться? Не надоело?
— Хочу. Не надоело, — коротко ответила Эстель. — Ты же знаешь, я люблю узнавать что-то новое. К тому же мой карьерный рост напрямую зависит от того, какой уровень образования у меня будет. А эти курсы стоят сущие копейки. А если я смогу пройти тестирование, то буду получать стипендию.
— Эстель, солнышко, а тебе не кажется, что твой карьерный рост зависит только от тебя?
— Все правильно. И если я окончу эти курсы, мне будет легче требовать повышения, более перспективного места. Или просто искать другую работу.
— Ты всегда хотела больше, чем у тебя есть, — покачал головой Ричард. — Вот и со мной все произошло так же: ты опять хочешь большего, — тихо добавил он.
Слава Богу, Эстель в это время выбежала в ванную и не расслышала окончания фразы.
— Как ты уже успел заметить, — откликнулась она, — я всегда была уверена, что хотеть больше, чем имеешь, — это правильно.
— А вот мне вполне достаточно того, что ты рядом со мной.
— Ты всегда хотел не слишком многого, но если уж решался что-то получить, то это было лучшим, — рассмеялась она.
— Да, ты лучшее, что есть на этом свете!
Эстель покачала головой.
— Я до сих пор не могу понять, Рич, почему тебе не интересна карьера? Какой-то рост, развитие?
— Почему же, — пожал он плечами, — интересна. Вот только я еще не нашел себя. Хотя у меня есть одна идея. И, думаю, она тебе очень понравится.
— Милый, — ласково остановила его Эстель, когда Ричард уже было собрался изложить свой план, — давай поговорим об этом, когда я вернусь. — Она заметила, что он огорчился, и поэтому добавила: — Это как-то связано с тем образованием, что ты имеешь?
— Если ты о том, что я получил корочку юриста, то нет.
— Рич! Нельзя так безобразно относиться к своим талантам! Вспомни, как тебя хвалили в один голос все наши преподаватели! Ты легко бы мог стать одним из лучших юристов Сан-Франциско! Разве это не достижение?
— Для тебя — да, но, милая, ты же знаешь, что мне это совсем не по душе.
— А ты не пробовал переступить через «по душе — не по душе»? Мы не молодеем, и пора уже нам подумать о настоящей семье. Ты считаешь, что я всю жизнь мечтала о том, как буду содержать мужа?
— Нет, конечно, но я и сейчас неплохо зарабатываю.
— Пожалуй, действительно неплохо, но для молодого парня. А тебе уже двадцать восемь. Но даже не в этом дело, весь вопрос в том, чем ты зарабатываешь.
— Я знаю, тебе не нравится моя работа, но, милая, давай не будем сейчас говорить об этом, мы же поссоримся!
— Я тоже не хочу ссоры, тем более когда опаздываю. Но, Рич, ты должен подумать, серьезно подумать над тем, как ты живешь.
— Мне нравится моя жизнь, особенно сейчас, когда в ней вновь появилась ты.
— Мило. Но мне твоя жизнь не нравится! Ты же обещал мне повзрослеть, Рич! — Она укоризненно покачала головой.
— Да, я обещал тебе, что постараюсь больше не придумывать разные шутки.
— Этого мало, Рич! Как ты не понимаешь!
— Что еще ты от меня хочешь, Эстель?
— Я хочу, чтобы ты стал серьезным, уравновешенным, преуспевающим. Чтобы я могла с гордостью сказать, что мой муж — в десятке сильнейших юристов Сан-Франциско! А не мяться и думать, как бы поприличней назвать то, чем ты сейчас занимаешься. В конце концов, если я тебе безразлична, подумай о наших детях! Ты ведь так мечтал о них. Что они должны будут рассказывать о своем отце? Что их папа играет Микки Мауса?
— Но ты же знаешь, что мне хорошо только там, среди детей! Мы друг друга отлично понимаем!
— А ты не хочешь на минутку забыть о себе и подумать обо мне? Мне, — она выделила это слово, — от этого плохо. Ричард, так дальше продолжаться не может. Ты должен что-то решить.
— Хорошо, — обреченно вздохнул он. — Ты обещала мне помочь, помогай! Что ты предлагаешь?
— Я? Но почему все должна решать я?
— Эстель, ведь ты хочешь, чтобы я повзрослел? Значит, ты лучше меня знаешь, что мне нужно для этого делать. Я передаю свою жизнь в твои руки.
— Ой, Ричард, как же с тобой тяжело... — С выражением полной безнадежности на лице Эстель опустилась на кровать.
— Так что ты предлагаешь?
— Ну... для начала тебе нужно найти другую работу.
— Хорошо. Какую, например?
— Например, тебя считали лучшим в нашей группе, так почему бы тебе не попробовать поработать по специальности?
— Эстель, мы закончили учебу несколько лет назад. Я никогда не практиковал. Кто меня возьмет на работу?
— Действительно. — Она глубоко задумалась. — Тебя возьмут только в том случае, если твое образование будет достаточно серьезным и свежим. Рич! — радостно воскликнула она. — Я поняла! Тебе надо пойти со мной на курсы!
— Но, Эстель, нужно же сдать тесты.
— А, ерунда! Ты справишься. Ты же у меня умница!
— Но у меня нет денег, чтобы платить за курсы.
— Возьмешь кредит в банке, — серьезно ответила она, успокоившись, и вновь продолжила сборы.
— Тогда... — Ричард попытался найти еще какую-нибудь причину для отказа, но Эстель его прервала.
— И никаких «тогда»! Ничего больше не желаю слушать. Собирайся. Кстати, лучше бы тебе надеть костюм.
— Но я терпеть не могу галстуки. Меня это угнетает. Ты же прекрасно знаешь! Мне тяжело в них дышать!
— Хорошо, — сдалась она, решив, что можно сделать небольшую поблажку, раз уж процесс перевоспитания Ричарда зашел так далеко. Все равно она его научит носить и галстуки, и костюмы, и даже запонки. — Ты можешь не надевать галстука. Расстегни ворот рубашки, сегодня жарко, и это вполне позволительно. Только дай я сама выберу тебе рубашку.
Вместо ответа Ричард лишь обреченно вздохнул.
Возле здания коллегии адвокатов, где располагались высшие юридические курсы, собралась небольшая толпа. Эстель была просто счастлива, увидев, что ее Ричард ничем особенным из этой толпы не выделяется. Он такой же, как и все, а значит, теперь в ее жизни все будет нормально.
Тестирование проходило в небольшом зале, где, вероятно, проводились конференции. Эстель поначалу расстроилась, что их рассадили достаточно далеко друг от друга, лишив ее возможности хоть как-то помочь Ричарду. Но, вспомнив, что он вышел из университета первым, она успокоилась. И на память Ричард никогда не жаловался. Значит, хоть что-то он сможет вспомнить из того, чему их учили пять лет назад.
Когда тесты, показавшиеся Эстель не слишком сложными, закончились, слово взял педагог, проводивший их.
— Меня зовут Уильям Рольф, — представился он. — Я являюсь председателем коллегии адвокатов Сан-Франциско. Думаю, некоторые из вас слышали мою фамилию?
