— У тебя будет две ставки, бонусы и опыт работы на объекте с Константином Юрьевичем, — начальник поднялся и улыбнулся, подмигнув: — Уверен, ты со всем справишься.
Показалось, что он не только про должностные обязанности. Ну что же, буду соответствовать ожиданиям.
— А с вами, кто работать будет? — не хотелось, чтобы меня подсидели.
Вадим Александрович удивился. Помимо меня в его приемной полно народа, но все же! Даже кофе он только мне доверял!
— Ну, попить и поесть кто-нибудь принесет, а в остальном — только вы и я, Ксения.
Я рассмеялась. Понятно, что две зарплаты мне будут платить не за красивые глаза! Я была довольна! Свое место никому не отдам!
Я спустилась на этаж ниже. Здесь обитали технари и проектировщики, а главным человеком, богом, гуру и духовным наставником — Потрясов. Появление «фифы» с президентского этажа вызвало интерес. Сотрудники с математическим складом ума не были настолько охочи до сплетен, это у нас террариум, да и женщин здесь в разы меньше (поэтому господин Константин Юрьевич гадит не в своем «монастыре»), но все равно смотрели с любопытством. Зная Карину… Наверняка о наших с Костей бурных выяснениях «кто главный сплетник в компании» уже прошел слушок. Не скажу, что я птица слишком известная, но все же не ноунейм. Правда, за утро успела из личного помощника генерального переквалифицироваться в секретаршу. Хорошо, что временно и с полным сохранением основной должности, про зарплату вообще молчу. Прибавка солидная. Очень даже. Только непонятно, каковы точно мои обязанности. Пусть Потрясов мне должностную инструкцию предъявит для начала! Нет ли там особых условий. Знаю я этого настырного мартовского кота.
— Привет, — застыла в дверях. Карина собирала личные вещи.
— Привет, — буркнула, не глядя. — Подсидела меня, да?
— Ты серьезно?! — воскликнула я. — Думаешь, мечтала об этом?! — рукой обвела просторную приемную. Нет, здесь нормально, как в уютной дорогой кофейне: свет, меловая стена и рабочий стол из деревянных брусков. Креативно, но это не мой кабинет, не личный угол. — По карьерной лестнице нужно вверх шагать, а не вниз.
— Ты специально эту игру с Константином Юрьевичем затеяла! — упрекнула Карина. — Заинтересовать хочешь. Типа не такая, как мы: вся внезапная и необычная, — скривилась некрасиво. Это я, что ли, так выгляжу?
— Ладно, мне оправдываться не в чем, — сухо проговорила. — У себя?
— Да, только не в себе, — тихо проговорила Карина.
Чувствую, мне здесь не рады. Отличное начало дня.
— Ксения Анатольевна! — Костя поднялся мне навстречу, руки раскинул, улыбкой можно солнце зажечь. Неужели думал, что упаду в его объятия? Раньше за ним маразма замечено не было. Франция так влияет?..
— Что ты задумал? — сложила руки на груди.
— Буду брать тебя измором, — честно признался.
— Сначала женись, потом можешь брать как хочешь.
У Потрясова от моей двусмысленности глаза дьявольски блеснули, а у меня щеки вспыхнули. Я не смущалась, не девочка давно, просто он мне нравился. И меня это беспокоило. Я его желала, как мужчину. Это тоже правда. Необязательно, что каждое увлечение должно перерасти во что-то серьезное. Можно ведь просто наслаждаться друг другом, пока в душе тепло, а тело горит. Но Костя хотел получить меня, исключительно потому что сопротивлялась. А это циничное предложение стать любовницей! Я не вещь и не продаюсь. Я просто хочу искренности. И любви.
— А ты меня пригласи на борщ: если будет как у моей бабушки, тогда женюсь.
— Я не люблю борщ и готовить не умею.
— Значит, будем трахаться, как кролики и заказывать еду.
— Губозакаточную машинку подарить?
— Не нужно. Мне бы таблетку от влечения. С ума свела меня, Русалка. А мы ведь в ответе за тех, кого приручили. Не стыдно, Дашкова?
— Ага, очень. Сейчас разрыдаюсь. — Я осмотрелась, плотно сжав губы. Нельзя поддаваться его обаянию. Очаровывать Потрясов умел. — Что мне делать нужно будет?
— Мной заниматься.
Я громко цокнула.
— Ладно, поехали. Посмотришь на строительный бизнес изнутри.
Когда проходил мимо, думала лапать начнет, поэтому мысленно готовила острый каблук для его упругого зада, но Потрясов только хмыкнул и галантно открыл мне дверь. Мы вышли за пределы приемной, и я словно бы рядом с другим человеком оказалась.
— Константин Юрьевич, я правки в проект на Ривьере внес, глянете?
— Давай по-быстрому, — и ко мне наклонился: — Хотя я не скорострел. Ну ты знаешь.
— Но и не марафонец, — шепнула в ответ.
Костя так же балагурил и шутил, но вникал в каждую мелочь. Знал все и обо всем в отделе и для каждого находил доброе слово. Удивил. Не в том смысле, что считала его плохим руководителем, но мой босс был другим: Вадим Александрович не находил времени для каждого. Люди сами пытались заслужить его внимание. На этаже Потрясова атмосфера была сплоченнее и теплее. Тянулись к нему люди. Женщины особенно. Летели бабочки на пламя…
Мы приехали на стройку. Это был двадцатиэтажный элитный дом, вернее его каркас. Я вышла из машины, плотнее кутаясь в меховое пальто. Январь в этом году злой.
— Хороша ты, Ксюха, только не по погоде оделась и твои сапоги…
А что не так? Я тоже на них посмотрела. Привыкла к таким. Для меня каблуки давно частью стопы стали: и бегать, и прыгать на них могла, убегать и под зад дать тоже. Они как чашка кофе утром: можно и без нее, но зачем?
— Грейся, — Костя на плечи накинул мне что-то вроде бушлата, и шлем на голову водрузил. Мы пришли на объект. Работа кипела. Мужчины продолжали заниматься делом: никто не падал ниц, завидев большого начальника.
— Саныч, — Костя пожал руку прорабу. — Как думаешь, к лету закончим?
— Привет, Константин Юрич, барышня, — со мной тоже поздоровался. — Ну, — почесал подбородок, — думаю, закончим, если не забухаем.
Костя оценил шутку и заржал, как конь. Ему на удивление шло. Единственный мужчина, которого не портила простота. Если бы его рабочая потертая куртка не прятала дорогое пальто и костюм, Потрясов все равно притягивал бы внимание. Мужскую суть не скрыть ни богатством, ни бедностью. Она либо есть, либо нет.
— Как у тебя со вкусом, Русалка?
— Раз я спала с тобой, значит, не очень, — шепнула, осторожно продвигаясь наверх по хлипким (на мой взгляд) лестничным пролетам. Высоты я всегда побаивалась, особенно если нужно взбираться на ненадежную конструкцию.
— Значит, хороший. Так и запишем.
Я улыбнулась, пока он не видел.
— Квартиры здесь будут продаваться уже с дизайнерским интерьером. Мы с командой думаем над планировкой и отделкой, а твоя задача: разобраться с обстановкой. Работа творческая: на айпаде виртуально каждую квартиру обставить нужно будет. Но и твои качества организатора пригодятся плюс аналитика: нужна будет смета для закупок. Цена и качество, андестенд?
— Ес, афкос.
А что, мне нравились новые обязанности. Я недавно графику начала осваивать, скетчи рисовать на планшете. Всегда полезно иметь хобби.
— Ёб вашу мать? Это что за хуйня валяется!
Я перевела на Потрясова ошеломленный взгляд, а мужики, к которым обращался, наоборот, засуетились.
— А ты что думала? Не в реверансах же раскланиваться.
— Юрич, да мы, блядь, этот провод, блядь, тянули, блядь, на двадцать этажей, блядь, а он тоньше на два миллиметра, ебаный в рот. Здрасте, — меня, прячущуюся за широкой спиной, заметили.
— Здравствуйте, — кивнула я. Понятно, здесь говорят на русском матерном.
— Ну как тебе? — спросил Костя, когда остались вдвоем.
— Высоковато… — я посмотрела вниз. Последний этаж был панорамой с большим отверстием в центре, через которое перекинута узкая балка.
— Холл с потолком в двадцать этажей, — сказал Костя и ткнул в крышу. — Твоя задача найти длинную и роскошную люстру.
— Хорошо, — нервно проговорила. Страшно.
Костя спокойно ступил на доску и пошел на другую сторону, но на середине остановился.
— Вид будет супер.
