— Я буду уже в кровати.
— Отлично. — Он кивнул в знак согласия, взял с полки жидкое мыло, выдавил немного из бутылочки в воду, вытер о полотенце руки и отошел от раковины.
— Валяй сейчас, — усмехнулся он, его лицо смешно вытянулось, и вдруг раздался спокойный «официальный» голос, которым он разговаривал со своими пациентами: — Добрый вечер, миссис Мак-Эналти.
— Вечер добрый, доктор. — Лорна встала, упершись руками в бока.
— Чем я могу помочь вам, миссис Мак-Эналти?
— Мне очень плохо.
— О, это сразу бросается в глаза, миссис Мак-Эналти. Расскажите мне поскорее, что с вами случилось.
— Я заболела гидро-цефа-лией. — Лорна очень медленно и с трудом произнесла это слово.
Пол не выдержал и громко расхохотался:
— Значит, говорите, гидроцефалией. Великолепно! И как же это с вами произошло?
— Ох, ох, ох… — Она засмеялась и погрозила отцу пальцем. — Вы только послушайте… Вот вы встретили наконец свою половину, мистер Хиггинс?
— Смею признаться, да. Не отвлекайтесь, миссис Мак-Эналти, — снова направил он разговор в нужное русло. — Так какие же у вас симптомы?
— Дело в том, доктор, что моя голова стала слишком большой. — Девочка очертила руками круг вокруг своей головы и втянула шею в плечи.
— Не могли бы вы еще раз повторить это? — тихо сказал он и посмотрел в сторону.
— Ведите себя как следует и слушайте. Слушайте. — Лорна закатила глаза и внимательно стала рассматривать потолок. — Это произошло, когда мне было всего шесть месяцев. Моя голова стала наполняться водой, а еще не успевшие сформироваться кости стали раздвигаться, разрастаться, становиться все больше и больше, пока наконец мой череп не превратился в этот огромный мешок, такой же по размеру, как и мое тело.
— Бедняжка.
— Слушайте же! Поначалу все решили, что это всего лишь рахит. Но диагноз не подтвердился. Это оказалась водянка, доктор. У меня в мозгах была вода.
Пол протянул руку и, смеясь, схватил дочь за подбородок:
— Очень хорошо, хорошо… Где ты вычитала это?
— О, я купила ценнейшую книгу. Называется «Семейный доктор». Всего за три шиллинга у Рэнкина. В ней одна тысяча и сто семьдесят страниц.
— Не шутишь?
— Это настоящее сокровище. Мистер Рэнкин сказал мне, что через некоторое время эта книга станет просто бесценной. На обложке нарисован госпиталь Святого Томаса, а внутри — цветное изображение скелета. Здорово? Это классно, доктор.
— Похоже, что именно так. Мне бы хотелось взглянуть на это сокровище. Но, миссис Мак-Эналти, на вашем месте я бы не стал углубляться в чтение медицинских книг, по крайней мере предварительно не проконсультировавшись с мистером Хиггинсом. Это понятно?
— Но ведь это же настоящий шедевр! Это же… это же так классно! Там написано о всех болезнях и как их лечить. И еще там есть страшные картинки.
Пройдя в коридор и надевая пальто, Пол сказал:
— Информация в этой книге давно устарела. Кроме того, ни один метод лечения нельзя считать абсолютным и подходящим для всех. Мы как-нибудь вместе рассмотрим твое сокровище.
— Ладно. — Она кивнула. — Что ж, все приходит с опытом. Еще там в одной главе сказано, что медсестра не должна быть слишком молодой, иначе у нее закружится голова и она хлопнется в обморок. Но и не слишком старой, а то у нее самой не будет сил помочь пациенту. И еще я вычитала, что после родов женщина должна лежать в кровати три недели. Ну, как? Здорово?
— Гм… — Пол посмотрел на дочь и улыбнулся. — Что ж, придется взглянуть на находку. Но на твоем месте я бы не воспринимал ее как руководство к действию.
— Ладно, ладно, пап, но она точно бесценна. Тетя Дженни обхохочется! Я как раз собиралась показать ей эту книгу. Здорово, что она к нам приехала! Представь ее замужней дамой. — Голос Лорны стал совсем тихим. — Ты только представь это, пап!
Уже собравшись, Пол взял со столика свой портфель и повернулся к дочери:
— Твоя тетя Джинни очень хорошая, никогда не суди о людях по их внешности. Смотри на них, наблюдай, делай выводы. То, что снаружи, и то, что внутри, очень часто не совпадает. Люди ошибаются друг в друге именно потому, что не смогли рассмотреть в человеке то, что прячется внутри.
— Да, папочка, я не имела в виду ничего плохого. Я… я люблю тетю Дженни. — Ее голос прозвучал серьезно и спокойно.
— Я рад, дорогая. Все хорошо.
Он направился к входной двери, Лорна пошла за ним следом, весело болтая:
— О, я совсем забыла сказать тебе, папочка! Миссис Чарлтон говорит, что я без проблем сдам все экзамены. По математике я на втором месте. Я сказала ей, что собираюсь стать доктором, и она считает, что у меня все получится. Миссис Чарлтон такая милая.
— Отлично. Так держать. — Он надвинул пониже шляпу и добавил: — А теперь давай-ка беги в дом, а то простудишься.
— Спокойной ночи, папочка. Думаю, я уже буду спать, когда ты вернешься. — Девочка встала на цыпочки, отец наклонился и поцеловал ее в лоб.
Затем она вернулась в гостиную, а он сел в машину, завел ее и, совершенно не думая о правилах движения, которым обычно следовал неукоснительно, выехал на площадь.
— Доктор! Она хочет быть доктором! Просто смех! Хотя над этим стоит задуматься, — проворчал себе под нос Пол.
В десять минут восьмого компаньонка миссис Рэтклиф вышла проводить доктора.
— Спасибо, доктор, что зашли к нам. Надеюсь, ей станет теперь лучше, — поблагодарила она Пола, пытаясь заглянуть ему в глаза.
Он никак не прокомментировал последнее заявление миссис Томпсон, лишь кивнул и попрощался.
Сев в машину, Пол заколебался, не зная, куда же ему теперь ехать — сразу к Айви или сначала заглянуть в клуб. При мысли о клубе он заскрипел зубами. Нет, только не туда и не сейчас… Этот Рэмси, член местного совета, со своим извечным: «Вот как я себе это представляю. Что справедливо, то справедливо!» А остальные постоянные посетители клуба… Адвокат Паркинс, например. Всегда надменно взирающий на Рэмси с высоты своего положения, презирающий его, но в то же время находящийся в зависимости от последнего. Благодаря Рэмси Паркинс зарабатывал неплохие деньги.
Затем этот старый Бересфорд со своим желеобразным телом и допотопными медицинскими рецептами. Пол ухмыльнулся, вспомнив находку Лорны, «Семейного врача», изданного в конце девятнадцатого века. Он ничуть бы не удивился, если б узнал, что свои познания старик черпает из подобного источника. Но однажды Бересфорд намекнул ему, что не стоит пренебрегать клубным обществом, если Пол намерен в ближайшем будущем занять в госпитале место ассистента Траверса, собирающегося выйти на пенсию уже в этом году. Старик всегда заставлял его нервничать, испытывать страх. Бересфорд уже почти не практиковал, но вряд ли когда-либо он сможет забыть тот факт, что его кандидатуру на этот пост отвергли дважды. Свое разочарование и чувство второсортности Бересфорд направил против более успешных и молодых врачей. Поэтому ни для кого не было секретом, что многие доктора в Фелбурне вздохнут спокойнее, когда старый Бересфорд уйдет со сцены.
