— Простите, нет. Может быть, нам лучше продолжить разговор наедине…
Не успел он договорить, как Присцилла наклонилась и полезла в принесенную с собой громадную черную сумку — в таких сумках художники носят свои картины. Покопавшись в ней, она извлекла две бумажки — двадцатидолларовую и пятидолларовую, — положила их под тарелку и поднялась на ноги.
— Вы упрямый человек, мистер Пинкни. Не трудитесь больше мне звонить. Я сделаю все, чтобы купить этот проклятый дом.
И ушла, не оглядываясь, а Крейг долго смотрел ей вслед. Вместе с ним провожал ее глазами весь ресторан. Присцилла скрылась за дверью, и головы обедающих, как по команде, повернулись к Крейгу. Тот доедал свой салат, с трудом сохраняя внешнюю невозмутимость. Какого черта ей не понравилось? Может быть, она неправильно поняла слово «наедине»? Или просто обиделась, когда он не захотел валять дурака на людях?
— Чем это вы так обидели свою даму? — поинтересовался из-за соседнего столика его деловой знакомый, когда Крейг мимо него направился к официанту, торопясь поскорее расплатиться и покинуть ресторан.
— Понятия не имею, — сухо ответил Крейг.
Она оставила слишком много денег, но будь он проклят, если станет встречаться с ней еще раз. Заплатив по счету и оставив на столе две недоеденные тарелки салата, Крейг вышел на улицу. Чем бы ни кончилась история с домом Говардов, приятно сознавать одно: он никогда больше не увидит мисс Ларсон.
Из ресторана Присцилла отправилась прямо в контору мистера Эмхерста и подписала следующую заявку. Она дала только пятьсот долларов сверх назначенного, полагая, что мистер Пинкни поступит так же.
— Я хочу поговорить с Говардами, — сказала она. — Они должны позвонить мне до того, как примут решение.
— Но это очень необычное требование… — начал агент.
— Не важно. Впишите это в заявку. Пусть позвонят сегодня вечером, после того, как получат оба предложения. Я не собираюсь торговаться или проклинать их за жадность. И порочить доброе имя мистера Пинкни тоже не стану. Просто объясню им, почему для них выгоднее продать дом мне, а не кому-то другому.
Уговаривать мистера Эмхерста ей пришлось недолго. В конце концов, он тоже хотел получить свои комиссионные, пусть и с помощью необычного условия. Может быть, утешал себя тем, что во время ее разговора с Говардами будет рядом и успеет вмешаться, если назреет скандал. Да не все ли равно, что он думал? Главное — он сделал так, как нужно Присцилле.
Из конторы Присцилла вернулась в магазин, где ждали ее два неотложных дела: одно — важное и срочное, другое — скорей для души. Во-первых, она обещала клиенту с Бикон-Хилл найти несколько предметов меблировки для нового дома и возлагала на эту работу большие надежды по части завязывания контактов с бостонским высшим светом. Во-вторых, покупатели из Ньютона попросили ее помочь обставить целую комнату в чудесном старом особняке. Если все пройдет удачно, Присцилла надеялась получить заказ и на оформление всего дома.
Однако, занимаясь делами, Присцилла ни на миг не забывала об ожидаемом звонке. Когда телефон наконец зазвонил, она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Сейчас она должна показать, на что способна!
Сперва мистер Эмхерст сообщил ей, что мистер Пинкни предложил такую же цену, но гораздо более выгодные условия оплаты. Агент объяснил, что для Говардов это очень важно: они переезжают в Аризону, и, чтобы обосноваться на новом месте, им понадобятся большие деньги.
Присцилла закусила губу. Она не могла поднять размер первых выплат. Черт, можно было догадаться, что Пинкни пойдет на хитрость!
— Но Говарды еще не приняли его предложение?
— Нет, но собираются. Они готовы поговорить с вами, но только из вежливости. Мисс Ларсон, не расстраивайтесь, если вам не удастся их переубедить. У всех у нас, знаете ли, случаются тяжелые времена, и не стоит обвинять этих людей за то, что они хотят продать свой дом повыгоднее…
— Да, конечно, — кивнула Присцилла. — Пожалуйста, позовите кого-нибудь из них к телефону.
Трубку взял мистер Говард. Судя по голосу и тону, ему вовсе не хотелось общаться с Присциллой. Но та как будто не замечала его неприветливости, помня о его почтенном возрасте и о том, что от него зависит судьба дома. У Присциллы остался единственный шанс вырвать дом Говардов из цепких лап Крейга Пинкни, и для этого она должна сделать все, что может. Для начала она объяснила Говарду, что собирается сделать с домом.
— Мне кажется, это здание как нельзя лучше подходит для гостиницы. Знаете, в старых домах есть какой-то особый уют, очарование, привлекающее посетителей. Я сама занимаюсь антиквариатом и знаю обаяние старины. Дом я обставлю антикварной мебелью: для каждой комнаты — свой особый стиль. Ни один другой покупатель не станет с этим возится: просто чуть-чуть подремонтирует и перепродаст. Тогда наслаждаться обаянием вашего дома сможет только одна семья. У меня же, мистер Говард, ваш дом будет открыт для всех, кто способен его оценить. В рекламном проспекте было сказано, что ваши предки владели домом на протяжении нескольких поколений. Я понимаю, что вам не хочется отдавать в чужие руки дом, с которым связано столько воспоминаний. Но я надеюсь сохранить семейный дух. Если не возражаете, я хотела бы описать историю дома в рекламной брошюре гостиницы, чтобы она, так сказать, сохранилась для потомков.
Мистер Говард пробормотал что-то неразборчивое. Присцилла вздохнула и выложила на стол своего козырного туза.
— Мистер Говард… Я знаю, это дерзко с моей стороны, но я надеюсь… может быть, вы позволите мне использовать в названии гостиницы ваше имя? Я назову ее «Дом Говардов».
— Как-как? — Впервые в его голосе послышался интерес.
— «Дом Говардов». Я не люблю броских названий. Фамильное имя, тем более такое известное в здешних местах, придаст гостинице ореол солидности, надежности. Мне нужно спокойное достоинство, особый аромат старого очага. Мне нужна гостиница, где посетители смогут расслабиться и спокойно наслаждаться духом Новой Англии. Но, разумеется, я не стану использовать ваше имя без разрешения. Если вы не согласны, употреблю другую фамилию, подходящую по звучанию.
— Подождите минутку.
Присцилла вздохнула с облегчением. Она победила! Мистер Пинкни остался ни с чем. Какое его предложение может поспорить с этим?
В трубке снова послышался дребезжащий голос мистера Говарда:
— Жена согласна. Говорит, ей это по душе. А размеры выплат вы поднять не сможете?
— Боюсь, что нет. Ведь перепланировка дома под гостиницу стоит целого состояния. Я собираюсь провести капитальный ремонт: все будет сделано по высшему классу. Я пошлю вам фотографии, мистер Говард, и вы убедитесь, что я работаю на совесть.
