бы ваша помолвка, и поверь, сопротивляться этому было бы невозможно. Но она намного тебя младше и из-за разницы в потоках времени годы между вами будут только расти. Я надеялся, что после принятия ею твоей души ты будешь держаться подальше.
— Я так и хотел… первое время.
Рэв не находил слов, задумчиво разглядывая узорчатый ковер в покоях отца. Значит, малышка могла бы стать будущей королевой? Представить полугодовалую девочку в качестве невесты казалось ему настоящей дикостью, но это чувство, которое испытывает Рэв, когда думает о ней, и называют родством душ?
— Но почему ты говоришь мне это только сейчас? Когда уже невозможно что-то изменить?
— Я рассказал Амину, и он отказался проходить обряд. Из-за этого его смерть стала окончательной. — Король откинулся на высокую спинку кресла. — Я не повторяю своих ошибок.
— Я не Амин. — Рэв надменно выпрямился. Отчасти он понимал отца, но ложь оскорбляла, — и не повторяю чужих ошибок.
— Решай свои проблемы, сын, и не мешай мне решать мои, — отрезал отец, и Рэв подавил всколыхнувшееся из глубин души возмущение.
Оба понимали, что у короля не было иного выбора. Помимо страха отца потерять второго сына после смерти первого, король должен заботиться о жизни наследника. Даже если для этого пришлось схитрить. Король не мог допустить, чтобы наследник принял неверное решение, не мог рисковать сохранением королевской династии.
— Что мне делать? — перевел тему Рэв, стараясь игнорировать сомнения, стоит ли теперь доверять советам отца. Его оправдывало лишь то, что, выдавая только часть правды, отец руководствовался заботой о сыне и народе.
— Ты можешь оставить ее. — Рэв свел брови на переносице, не пытаясь скрыть, насколько ему не нравится эта идея. — Или не увеличивать разницу в возрасте, — добавил отец.
— Но для этого я должен ее забрать. И тогда все догадаются, что она важна.
И он только сейчас понял причину отказа Амина от обряда — брат видел дальше. Внезапный страх за девочку, что кто-то узнает в ней ребенка, которого искал Рэв, и причинит вред, оказался куда сильнее волнения за хранившуюся в ней частицу его души. Был бы способ забрать ее обратно, Рэв не колебался бы ни секунды.
Королевская семья привыкла принимать на себя удары. Король и его наследники выступали живым щитом, оберегавшим богатую страну от посягательств алчных соседей. Прервется династия де´Ферир — обрушится защищающий целый континент купол. Но чтобы окончательно убить короля, нужно в первую очередь избавиться от его хранителя.
Рэв вдруг ошарашенно посмотрел на отца. Очень отчетливо он понял только сейчас:
— Она теперь всегда будет целью наших врагов.
— Поэтому я не сказал тебе всей правды, — отец мрачно усмехнулся. — Мои сыновья слишком умны. Но теперь направь свой ум на ее защиту. Никто не должен узнать.
Если королей и наследников всегда защищали предки Натана — ветвь придворных магов, которая едва не прервалась много лет назад, то у хранителей была только одна защита — тайна их существования. И этого бы хватило, если бы не одно "но" — невозможность оставаться на расстоянии друг от друга.
— Твой хранитель… — Рэв вдруг понял, кто это. Догадался, откуда мать узнала о смерти отца, находясь далеко от столицы, но не рискнул озвучить догадку вслух, что хранитель короля — это сама королева — мать Рэва.
— Ты правильно понял, — подтвердил кивком невысказанную мысль король.
— Но она же всегда на виду!
— В этом и смысл. Это лучшая защита для нее.
В кои-то веки Рэв лежал не на песке полигона, а на диване в собственной гостиной.
Который уже день он пытался разгадать загадку, как же ему выровнять два временных потока. Проблема заключалась в том, что физически это невозможно. Два мира хоть и соседствовали на тонких уровнях, но находились в разных уголках мироздания, и все, что их связывало — это умение жителей Шин-ана открывать порталы и недавно приобретенный навык соседей — отправлять в Шин-ан свое сознание*.
(*подробнее в романе «Дом напротив»)
После разговора с отцом о хранителях и их настоящей роли в жизнях королевской династии первым порывом Рэва было просто забрать девочку. Но принудительно лишить ее любящих родителей? По собственной прихоти оставить сиротой? Не лучшее начало ее жизни в новом мире. К тому же добровольно принять решение прожить жизнь в страхе, что малышка рано или поздно может обо всем узнать? Мягко говоря, так себе решение мудрого короля, каким ему предстоит стать.
Затем Рэв подумал о том, что если нельзя забрать ребенка, то надо ему самому поселиться в ее мире, чтобы подождать, пока она хоть немного подрастет. Но снова все упиралось в чертово время. Даже если дождаться хотя бы ее четырнадцатилетия, в Шин-ане пройдет больше сорока лет. Учитывая, что Рэв — единственный наследник, он не мог позволить себе исчезнуть на такой срок.
О третьем варианте — уговорить ее родителей переселиться — даже думать было смешно. За прошедшие дни он смог узнать о них достаточно, чтобы понять, что ему нечего предложить им. А начинать переговоры с почти гарантированным отказом не имело смысла. Лучше оставить этот вариант на самый крайний случай, если не удастся решить проблему без их участия.
Рэв взглянул на висящий на стене круглый циферблат, поделенный на двадцать четыре равные части. Одинаковое количество дней в году, одинаковое количество часов в сутках. Два мира близнеца, но по какой-то нелепой случайности у каждого свое восприятие времени. Очевидно, разбрасывая миры по мирозданию, создатели не учитывали таких нюансов.
Вздохнув в очередной раз, Рэв отвернулся. После недолгих подсчетов вычислил, что в соседнем мире сейчас ночь, а значит, он скоро откроет портал и снова увидит своего хранителя.
Если она его не опередит, потому что подаренные им магические артефакты блокировки ее магии периодически исчезают, небрежно копясь в банке на полке. Оставалось только надеяться, что, оставшись без артефакта, малышка продолжит активничать только по ночам, когда вокруг нет случайных свидетелей.
И будто отвечая на его мысли, воздух в комнате задрожал, на миг блеснул мерцающей темнотой и вытолкнул картинку — стоявшую в кроватке девочку, которая с таким энтузиазмом сосала втиснутую в рот розовую соску, что Рэв невольно расплылся в улыбке, мгновенно выкидывая из головы посторонние мысли, чувствуя распиравшее грудь умиление. Малышка нетерпеливо переминалась с ноги на
