— Нет, ты врешь, — хихикала я.
— Хочешь поспорить? Я могу высунуть язык и коснуться им носа.
Дин высунул язык и потянулся им к носу. Я начала смеяться до рези в животе.
— Прекрати, — попросила я, пытаясь отдышаться.
Наконец Дин остановился и сам начал смеяться. Внезапно он замер и впился в меня взглядом. На его лице заиграла теплая улыбка, которая заставила мой живот сделать кульбит.
— Знаешь что?
— Что? — спросила я, затаив дыхание.
— Мне нравится твой смех. Он такой заразительный.
Я улыбнулась ему в ответ. Столько мыслей и эмоций кружились у меня внутри. Против своей воли я почувствовала, что мои стены начали рушиться.
— Могу я кое в чем признаться?
— Конечно.
Наклонившись с другого конца стола, он накрыл мою рук своей ладонью. Мое дыхание стало рваным, и я почувствовала, как сердце яростно бьется в груди.
Сделав глубокий вдох, я начала говорить:
— Наверное, ты уже знаешь, что я согласилась на сегодняшний ужин только потому, что надеялась избавиться от тебя. Я хотела попытаться убедить тебя, что произошедшее между нами было ошибкой и такого больше не повторится. Мне было нужно, чтобы ты поверил мне, поэтому я наделась, что встреча в общественном месте даст нам возможность открыто поговорить.
Дин рассмеялся.
— Я так и подумал. — На секунду замолчав, он облизал губы. — Теперь что-то изменилось?
Обольстительная ухмылка на его губах, равно как и пальцы, скользящие вверх-вниз по моей руке, заставили волоски на моем теле встать дыбом.
Я кивнула, не в силах произнести и слова. Я могла сосредоточиться лишь на его простых прикосновениях, которые заводили меня ни на шутку.
— Так что ты теперь думаешь?
— Я.... я не знаю. — Я опустила глаза вниз, разорвав наш зрительный контакт. Я не способна мыслить, глядя ему в глаза. — Думаю, ты... интересный человек и....
— Достаточно интересный для свидания?
Дин переплел наши пальцы и принялся обольстительно массировать мои ладони. Я не могла говорить, только думать. У меня получилось лишь кивнуть. Моя грудь вздымалась в такт его пальцам, массирующим кожу моей ладони. Я жалела, что мы не одни в этом ресторане. Жалела, что он дал мне то обещание. Жалела, что это был просто ужин.
— Я забираю тебя сегодня обратно в наш номер.
Мои глаза расширились, когда я заметила голод, светящийся в его взгляде.
— Я.... Мы не должны, — произнесла та часть меня, которая всё еще сопротивлялась его обаянию.
Внезапно я почувствовала, как его ноги нашли мои под столом. Дин одним быстрым движением раздвинул их в стороны. Пара за соседним столом бросала на нас слегка испуганные взгляды. Повернувшись, Дин одарил их милой улыбкой, а потом перевел взгляд на меня.
— А теперь я тебя забираю.
— Хорошо, — наконец сдалась я.
Дин вытащил бумажник, бросил на стол несколько купюр и, стащив меня со стула, потянул к двери. За те пару минут, что мы шли к его машине, я ощутила волны беспокойства и нервозности, проходящие сквозь меня из-за того, что должно было произойти. Я знала, что секс со своим юристом может привести к большой проблеме, но чувствовала, что погрязла в этом слишком глубоко. Пути назад не было. Мы уже спали вместе, а после драки, как говорится, кулаками не машут.
Когда мы добрались до его автомобиля, я поняла, что больше не могу ждать. Открыв дверь заднего сиденья, я втянула Дина следом за собой.
— Ты нужен мне прямо сейчас, — произнесла я, лежа на прохладном кожаном сиденье.
— Ты не представляешь, как я ждал этих слов.
Дин стянул штаны и боксеры, его член выскочил мне навстречу. Я задохнулась от удовольствия, когда сжала его в своей руке.
— Чувствуешь, как сильно я ждал, чтобы оказаться внутри тебя?
— Да! Я хочу тебя во мне, Дин. Хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.
Внезапно я почувствовала, что его тело напряглось, а выражение лица изменилось. Вместо того, чтобы лечь на меня, Дин натянул свои штаны и повернулся ко мне спиной.
— Что случилось?
Спустя несколько долгих секунд он повернулся ко мне.
— Я дал тебе обещание. Мы не должны этого делать сегодня вечером.
— О. — Я попыталась скрыть разочарование, которое чувствовала внутри.
— Я правда хочу увидеть тебя еще раз, — добавил он резко. В его голосе слышалось сопротивление. Мне же оставалось лишь удивляться только что произошедшему. — Подвинься, мне нужно на переднее сиденье. Давай я отвезу тебя домой.
— Хорошо. — Я была рада, что сейчас темно и Дин не может видеть моего красного лица.
Пятнадцать минут спустя он остановился перед моим таунхаусом. К моему удивлению, Дин выключил двигатель и повернулся ко мне.
— Прости. — Искренность в его голосе лишь приумножила путаницу в моей голове.
— За что ты извиняешься?
— Я позволил кое-чему зайти слишком далеко сегодня... Я обманул тебя.
Я замолчала, пытаясь собрать свои мысли.
— Всё в порядке. Я сама настаивала.
Дин слегка ухмыльнулся.
— Я тебя спровоцировал.
— Могу я кое-что спросить? — поинтересовалась я.
— Конечно. Что?
— Почему ты все еще один?
— Мне нравится быть одному, — произнес он медленно. Я заметила, как он напряжен, но решила промолчать на этот счет.
— О, так...
— Эй, а я могу спросить кое-что? — резко перебил Дин.
— Ммм, конечно.
— Какие отношения у тебя с братом?
— О. — Его вопрос застал меня врасплох. Это было последнее, о чем, я думала, он спросит. — Ты имеешь в виду Трента? Почему ты спрашиваешь?
Секунду помолчав, Дин сказал:
— Просто так. Мне интересно. Пару недель назад, на встрече, я видел вас вместе, и мне показалось, что вы не очень-то близки. Вы работаете плечом к плечу каждый день, я подумал, у вас должны быть хорошие отношения.
— Я... — Я была немного удивлена его вопросом, но еще больше меня поражала его интуиция: он смог увидеть пропасть между мной и Трентом.
Я собиралась сказать, что это не его дело, но взглянув на Дина, увидела что-то успокаивающее в его глазах. Непонятно почему я почувствовала, что обязана рассказать ему о Тренте.
— Он мой сводный брат. У нас один отец, но разные матери. Спустя несколько лет после развода нашего отца с матерью Трента, тот женился на моей маме. Через пару лет родилась я. В детстве мы с Трентом были достаточно близки, но с тех пор, как в прошлом году его мать умерла, он отдалился. Наш отец живет со мной и моей мамой. Поэтому Бет, вероятно, была самым важным человеком в жизни Трента. Не могу вообразить, сколько боли он, должно быть, пережил с тех пор, как она умерла. Но начиная со дня ее смерти горе от потери, казалось, абсолютно изменило Трента. Мы уже не так близки, как раньше.
