Валентина Гордова
Вредное сокровище Чёрного некроманта
Глава первая
— Я же вам говорил, лорд ректор, — подленько улыбался профессор Коромир, обнажив по-кроличьи крупные передние зубы, — что эти двое у нас под носом непотребствами занимаются.
Я уж думала: всё, писец. В смысле, писец в академию придёт и зафиксирует смерти меня и моего лучшего друга Уилла, с которым мы так некстати были застуканы в моей спальне. И мы лишь просто разговаривали, но Устав академии чётко гласит: юношам в комнаты девушек вход строго настрого запрещён!
Так что у вломившихся к нам профессора Коромира и лорда ректора Элема Аньес были все основания как минимум для выговора, как максимум для отчисления, и это прекрасно понимали мы все…
Но Уилльям решил усугубить ситуацию!
— Мы, — начал мой бесстрашный друг ехидно, чуть растягивая слова и не забывая нахально улыбаться, — хотя бы вдвоём, профессор, да и Авейро, — кивок на меня, — девушка, а вот ваши…
Я и понять смысл слов ещё не успела, а стремительно багровеющий от ярости профессор как взревел:
— Молчать!
От его крика задребезжали стёкла в окнах! И даже хранящий суровое молчание ректор Аньес вдруг повернул голову и как-то странно взглянул на своего работника.
Я же со всей неприятной ясностью поняла, что вся академия не зря молилась и чудо-таки имеет все шансы случиться: сейчас Уилльяма Казэрта, головную боль всей Магической Академии имени Генриха Лучезарного, просто-напросто убьют.
Лишь подтверждая это, профессор сделал два молниеносных шага, навис над моим другом костлявой, но очень суровой скалой и как давай шипеть:
— Ты вылетишь из Академии за свои выходки, Казэрта! Ты и твоя девка! — О, это про меня, если кто не понял.
— Что, только одна? — Участливо вопросил Уилл.
И попытался незаметно задвинуть меня себе за спину.
— Ты и все твои девки! — Взбесился профессор окончательно, засверкав тёмно-зелёными, истинно некромантскими глазами.
В этот момент я сама другу за спину юркнула и порадовалась такой надёжной защите. Он целый боевой маг, причём лучший на курсе, и выставить защиту, способную выдержать удар магистра Некромантии, мог, в отличие от меня, всего лишь бытового мага. Зато я, я… свет в комнате могу настроить, чтобы включался сразу, как дверь открывается, вот!
— Этак вам половину академии отчислить придётся, — рассудил мой говорливый друг, — и треть преподавательского состава…
Мне казалось, хуже быть уже не может, но тут Коромир неожиданно завопил пуще прежнего:
— Это ты вломился в мой кабинет! Я знаю, что это ты спёр мой перстень!
Судя по тому, насколько быстро некромант вышел из себя, он злость на Уилла давно вынашивал.
И вот помолчать бы Казэрте, ну или честно заверить, что то был не он, но вместо этого парень лениво уточнил:
— Такой серебряный, с трещинкой? Его ещё король за особые заслуги перед короной выдаёт? — И, не дожидаясь ответа, боевой маг насмешливо добавил: — Я не брал, но знаем мы, за какие такие заслуги вам колечко подарили.
Дальше случилось закономерное:
— Казэрта! — Взорвался преподаватель. — Пошёл вон! Выметайся! Немедленно!
Испугался ли Уилл? Я вот да, даже в сторону двери покосилась, но прямо на пороге молчаливо наблюдающий за дискуссией ректор стоял, а мой друг даже не заволновался.
— Так это вы к нам вломились, а уйти я не могу: нам с Авейро ещё непотребствами заниматься, — и этот безумец, встав полубоком, даже подтолкнул меня в сторону кровати! — Давай быстрее, Нерва, у меня через двадцать минут ещё встреча с леди Шелдон.
И вот говорить последнего Уиллу точно не следовало, потому что леди Шелдон — официальная невеста лорда Коромира! Он за ней три года хвостом увивался, подарки дорогие делал, предложение в самом респектабельном ресторане столицы сделал, он в ней души не чаял, он…
Он вдруг зарычал, заревел!
Последнее, что я видела: изумрудное пламя, полыхнувшее на всю комнату, и два серебряных щита, одним из которых прикрылся ректор, а вторым Уилл укрыл нас обоих.
Стоит ли удивляться, что уже через десять минут мы стояли в кабинете ректора?!
Стояли, что интересно, втроём.
— Надеюсь, тебя сожрут, — тихо проговорил профессор Коромир, ожесточённо стирая чёрным платком с серебряным гербом академии кровь из сломанного носа.
— Обязательно… но сначала я всё же навещу леди Шелдон, — мстительно и столь же тихо отозвался Уилл, держа замотанный в такой же платок кусочек льда у наливающегося под глазом синяка.
Да, они всё же подрались. Сцепились, как уличные собаки, а я, перепугавшись, не придумала ничего умнее, как магически выключить свет. Решила, что в темноте этим двум будет куда сложнее бить друг другу морды, и не учла того момента, что разнимать дерущихся бросился лорд Аньес.
Чувствуя себя дурой последней, оторвала виноватый взгляд от ректорского чёрного ковра и осторожненько взглянула на хозяина помещения.
Лорд Аньес льда не держал, хотя шишка на его лбу наливалась прямо на глазах, он вообще был занят написанием направления на прохождение нашей наказательной практики, но… но мой взгляд каким-то образом ощутил, вскинул голову и пристально и зло посмотрел в ответ.
Испугавшись, я тут же решила, что смотреть на ковёр было как-то спокойнее, а потому трусливо вернулась к прерванному занятию.
Сам же ректор, не сводя с меня прожигающего насквозь взгляда, который я всем телом ощущала, холодно произнёс:
— Успокоились оба.
Гневное шипение Коромира тут же стихло, а в тишине кабинета отчётливо прозвучал насмешливый хмык Уилла.
— Я неясно выразился? — Льда в тоне ректора стало в разы больше.
Молчание было ему ответом.
Вдоволь им насладившись, лорд Аньес вернулся к бумагам…
Бумаги то были напрочь нехорошими, потому как имели целью лишить нас с Уилльямом заслуженных летних каникул.
Конец учебного года, последний с горем пополам сданный экзамен и запах свободы, которую все мы ждали с таким нетерпением. У меня в планах было погостить у родителей, я их в последних раз видела на праздник Нового года в начале зимы, Уилл тоже к свои собирался, мы как раз летние планы и обсуждали, когда профессора в мою спальню вломились.
И технически учебный год был уже закончен, и на нарушение правила можно было бы закрыть глаза… вот только застукал нас Коромир, тип особо противный и мало кем из академии любимый по причине своего скверного характера. И конфликт с Уиллом он, конечно же, не мог оставить без внимания…
Поэтому мы здесь, злой ректор пишет направление, а вся академия разъезжается по домам.
Обидно. Просто обидно до ужаса.
Было всё то время, пока мы в кабинете стояли, но всё кардинально изменилось, едва лорд Аньес поставил последнюю точку, сел ровно, окинул всех нас малость насмешливым взглядом и провозгласил:
— Поздравляю, вы трое отправляетесь на защиту жителей Равнограда от поселившегося в Такрежийском лесу чудовища.
О Такрежийском чудовище мы, конечно, знали, поговаривают даже, что там прижился помутившийся рассудком дракон, но вовсе не это меня сейчас волновало.
Вскинув голову, я в изумлении посмотрела на невозмутимого ректора, но выразить наше удивление решился лорд Коромир:
— Вы сказали трое? — Не поверил профессор.
Да и как можно? Я и сама не верила, и Уилл тоже!
— Слух подводит, профессор? — Лорд Аньес позволил себе тонкую, подчёркнуто вежливую полуулыбку.
— Но на каком основании? — Коромир от переизбытка эмоций даже говорил нормально, а не кричал, как обычно.
Улыбка ректора проявилась отчётливее, сам он лениво приподнял плечи и, словно это ничего не значило, рассудил:
— Вы подожгли комнату адепта, рисковали жизнями студентов, не совладали с собой, в конце концов, а, значит, провинились.
По мнению лорда Коромира это совсем ничего не значило, что он и попытался сказать:
— Но я преподаватель, — прозвучало несколько растеряно, даже обижено.
