Позади девушки в кабинет вошла темная фигура. Шесть футов три дюйма, худощавый, в черной кожаной куртке и выцветших джинсах… Он вышел на свет. Синие глаза взглянули на меня, и мир вокруг нас развалился. Его лицо, обрамленное мягкими черными волосами, не было идеальным, как у Асканио, но оно было мужественным и притягательным, а выразительные глаза передавали своего рода сексуальную напряженность, обещание и вызов, из-за которых женщины полностью теряли самоуважение и подавали ему недвусмысленные знаки внимания, даже при своих мужчинах. Знакомый запах окутал меня, как парфюм, наполненный болью.
Рафаэль.
Будто во сне я увидела, как он положил руку женщине на задницу, нежно подтолкнув ее к двум стульям у моего стола.
Боже милостивый.
Он нашёл мне замену.
Он заменил меня лучшей версией меня самой. И привел ее в мой офис. Ткнуть меня в это носом.
Планета с мучительным хрустом вернулась на место. Я встала, не понимая как, протянула руку, и услышала, как мой собственный голос произнёс:
— Доброе утро.
— Ребекка. — Женщина пожала мне руку.
Я сосредоточилась на том, чтобы не раздавить костяшки ее пальцев на блинчики с хрящами.
— Я получил твое сообщение, — произнёс Рафаэль.
А я получила твое, громко и ясно. Другая «я» во мне, та, у которой отрастали когти и клыки, взвыла от беспомощной ярости. Она не воспринимала нюансов. Она понимала лишь то, что человек, который любил ее и заботился о ней, предал ее, и теперь ей было мучительно больно. Он был моим. Моим! Другая я кричала внутри, разрывая стены, чтобы ее выпустили наружу.
Я изо всех сил пыталась держать ее под контролем, навязывая логику эмоциям. Желание двигаться дальше — это элементарно. Двигаться дальше, я могу это понять. Это разбило бы мне сердце, но я бы это поняла. Но то, что я видела перед собой было гигантское послание «пошла ты к черту», написанное светящимися буквами.
Я заставила свой рот шевелится. Мой голос звучал ровно:
— Пожалуйста, присаживайтесь.
Они сели. Позади них Асканио глазел на нас, отвесив челюсть.
— Асканио, не мог бы ты принести нашим гостям кофе?
— Чёрный, пожалуйста, — сказал Рафаэль, его голос, словно нож, резал меня. — Сливки и сахар отдельно.
— Я не пью кофе, — сообщила нам Ребекка. — Он портит цвет зубов.
— У тебя были проблемы с копами? — спросила я, стараясь держать себя в руках, если я дам себе слабину, то сломаюсь.
Он взглянул на меня.
— Просто мелкие формальности. Были ли у тебя проблемы на раскопках?
— Вовсе нет. Стефан мне помог.
— Стефан. Он хороший человек.
— Да, так и есть. Кто твоя милая спутница? — Я улыбнулась Ребекке своей лучшей улыбкой. Рафаэль наклонился вперед, скользнув левой рукой по спинке стула Ребекки, его тело наполовину повернулось, чтобы прикрыть ее. Он узнал улыбку — она означала, что кого-то вот-вот пристрелят.
— Я его fiancée — сказала Ребекка.
Fiancée? Невеста.
Глаза Рафаэля слегка расширились. Видимо, он не хотел, чтобы я узнала, но было уже слишком поздно. Она выпустила кота из мешка.
— Как мило, — произнесла я, из моего голоса сочилась сладость. — Я не слышала объявления.
— Мы помолвлены, — добавила Ребекка. — Мы ждем окончания финального года, чтобы официально объявить.
— Ты имеешь в виду финансовый год? — О, Боже. Она была совсем дурой.
— Да, я так и хотела сказать.
Рафаэль провел рукой по пальцам Ребекки с ярко-розовыми акриловыми ногтями.
Я закрыла глаза на долгую секунду.
— Поздравления счастливой паре.
— Спасибо, — ответила Ребекка.
Рафаэль игрался с прядью ее волос.
Он серьезно сделал это.
— Вижу, ты перешёл на более роскошную модель, — сказала я. — Должно быть, влетело в копеечку.
— Стоит каждой потраченной монеты, — ответил он.
— У тебя всегда были дорогие запросы.
— О, не знаю. — Он пожал мускулистыми плечами. — Иногда мне доводилось бывать в трущобах.
Я убью тебя. Я причиню тебе боль, жалкий ублюдок.
— Будь осторожен. Иногда трущобы могут быть весьма опасными для тебя.
— Я могу позаботиться о себе, — сказал он и подмигнул мне.
— О чем вы говорите? — спросила Ребекка.
— Про мою машину, куколка. — Рафаэль поднял ее руку.
Нет. Нет, он не посмеет.
Он поцеловал ее пальцы
Каждый нерв в моем теле начал гореть.
— Вы кажетесь такой подходящей парой. — Я улыбнулась им. — Физически и интеллектуально. Ребекка такая потрясающая.
— Не говори, ещё и преданная, — добавил Рафаэль. — И любящая.
Прям как собака.
— Я уверена, твоя матушка просто в восторге от вас двоих.
На лице Рафаэля дернулся мускул. Шикарно, я попала в уязвимое место. Тетушка Би, его мать и глава клана гиен, была легендой. Буды — совершенно дикие, а она управляла ими с милой улыбкой и острыми, как бритва, когтями. При одном взгляде на Ребекку, у тетушки Би, должно быть, случился апоплексический удар.
Рафаэль нахмурил брови.
— В одобрении моей матери нет необходимости.
Ну, да.
— А она об этом знает?
Подошел Асканио с кофейной кружкой на блюде, баночкой сахара и чашкой сливок.
— Она ужасная женщина, — капризным голосом произнесла Ребекка.
Асканио замер.
Я уставилась на Рафаэля. Собираешься позволять подобное? Серьезно? Тетушка Би была его матерью, но она также являлась и его альфой, а Асканио состоял в клане.
Рафаэль наклонился к Ребекке, его голос был интимным, но твердым, как сталь, обернутая бархатом:
— Милая, никогда публично не оскорбляй мою мать.
— Она же меня оскорбляет. И ты ничего не делаешь с этим.
Асканио сосредоточился на Рафаэле, ожидая сигнала. Би управляла кланом, но Рафаэль значился мужской альфой клана.
Он бросил на Ребекку предупреждающий взгляд, но это не подействовало.
— Она грубая и злобная…
Асканио поднял банку с сахаром и опрокинул ее на голову Ребекке. Белый порошок рассыпался по ее светлым волосам и платью.
Она ахнула и спрыгнула со стула.
— О, нет! — Я широко раскрыла глаза. — Мне так жаль. Мальчики-подростки такие неуклюжие.
— Раф!
Раф? Он что, ее пудель?
— Почему бы тебе не выйти на улицу и не подождать меня в машине? — Предложил Рафаэль.
— Но…
— Выйди на улицу, Ребекка.
Она с недовольным видом покинула офис. Глаза Рафаэля зажглись глубоким рубиновым сиянием. Он взглянул на Асканио, словно решая, что с ним делать. Мальчик наклонил голову и молчал, не отрывая взгляда от пола.
Асканио был молодым талантливым оборотнем, но я сражалась рядом с Рафаэлем. Он мог пройти через комнату, полную таких Асканио за считанные секунды и никого из них не оставить в живых.
— Асканио, — я вложила в слово столько тихой угрозы, что мальчик застыл, словно окаменевший. — Твой альфа выглядел так, будто нуждался в твоей помощи?
Голос Асканио прозвучал надрывисто.
— Нет, мэм.
— Иди во двор и жди, пока я тебя не позову.
Асканио открыл рот.
— На улицу, живо. Оставайся на заднем дворе. Не разговаривай с Ребеккой.
Он стиснул челюсти и подорвался с места. Через мгновение задняя дверь громко захлопнулась.
Рафаэль разбил мое сердце на крошечные осколки, и те ранили меня изнутри. Никогда за все время, проведённое вместе, он даже не обмолвился о помолвке. А теперь, найдя красивую, пустоголовую идиотку он собирался на ней жениться. Почему она? Что она дала ему такого, чего не было у меня?
Ответ пришел ко мне болезненным осознанием. Она была рядом с ним. А я нет. Я отстранилась от него. Думала, он подождет, пока я приведу мысли в порядок. Проклятье, это была ошибка.
Я наклонилась вперед, спокойным тоном обращаясь к нему.
— Ты под кайфом?
— Чего?
— Ты чем-то обкурился, прежде чем решил, что выставить ее напоказ передо мной было бы хорошей идеей? Может, ты случайно съел какие-то странно выглядящие грибы?
