Они наверняка уже встретились в академии. Он уже знает, кто она. Дракон всегда знает.
В памяти всплыли слова Мэтта в лазарете: «Этот мелкий пиздюк меня обманул».
Он имел в виду Блейка?
На завтрак в зале, залитом солнцем, были поданы блинчики, сосиски и прочие вкусности, что манили к себе сильнее любых драгоценностей. Мэгги и Гельмут мило болтали, потягивая кофе.
— Доброе утро, — просияла Мэгги. — Хорошо поспал?
Я вздохнул.
— Видимо, нет…
— Простите. Я просто переживаю за дочь.
— Она в полной безопасности, Жако, — заверил меня Гельмут.
— Знаю. Но отцовское сердце этим не успокоишь, — я пожал плечами. — Мы можем поскорее отправиться к ней?
— Она в безопасности, Жако, — повторил Гельмут, приподняв бровь. — Слушай, если вам что-то угрожает — только скажи.
— Да нет, с этим уже ничего нельзя поделать. Просто мне стоило вернуться раньше. Но это так, мелочи, не переживайте, — у меня мелькнула мысль, что эти шаблонные фразы, сказанные прямо в глаза, были слишком уж наглой ложью. — Я очень хочу увидеться с ней.
— Разумеется. Скажи когда, и мы всё организуем.
Я ухмыльнулся.
— Как насчёт… сейчас?
— Ты даже не позавтракаешь? — спросила Мэгги.
— Нет, всё в порядке. К тому же, возможно, я смогу позавтракать с ней. Последний раз, когда мы виделись, я пообещал ей долгий серьёзный разговор.
— Хорошо, я всё подготовлю, — Гельмут поднялся и стряхнул пару крошек со штанов. — Можем отправиться через несколько минут.
Он покинул зал, оставив нас с Мэгги за столом.
Она коснулась моей руки. Как всегда, тёплая.
— Мне нужно ещё кое о чём тебя попросить. Попозже, — я посмотрел ей прямо в глаза.
— Ты знаешь мой ответ, — улыбнулась она.
— Спасибо, Мэгги.
Я надеялся, что она сможет простить мне, что я скрывал от неё существование Елены. Кейт была её лучшей подругой. Мэгги имела право знать про Елену.
Гельмут вернулся и после кратких прощаний, мы поехали на лифте до Элма.
Я уже и забыл, как это захватывающе — путешествовать по Пейе. Мне этого не хватало.
— Древние готовы переговорить со мной сегодня?
Лицо Гельмута приняло то самое выражение, какое было у всегда, когда он должен был сообщить неприятные вести.
— Нет, Жако, они сказали, что тебе придётся подождать, как любому другому гражданину Пейи. Прости.
Грёбаные идиоты. Зачем они нам вообще нужны?
Я кивнул.
Стоило нам только выйти из лифта, как репортёры окружили нас, как стая воронов, и закидали вопросами. Где вы провели все эти годы? Какое у вас дело с королём? Почему вы приехали в Элм? Что вы чувствуете, предав короля Альберта и королеву Катрину?
На последнем я остановился, возмутившись такому оскорблению.
— Да я отдал бы жизнь за любого из них, как и за короля Луи. Мэлоуны — моя семья. Я бы никогда их не предал, и Тания тоже этого не делала.
Они все ахнули. Те, кто постарше, по крайней мере. Молодые журналисты начали спрашивать, кто такая эта Тания.
Гельмут бросил на меня предостерегающий взгляд.
Я скрестил руки на груди, защищаясь.
— Может, теперь Древние захотят ускорить нашу встречу?
Он вздохнул.
— Умеешь же ты добиваться своего. Я как-то успел позабыть об этой твоей черте.
Я улыбнулся.
Лимузин уже ждал у нас на выходе из порта. Поездка до Академии Дракония по ощущениям заняла целую вечность.
— Как думаешь, она уже знает?
— Что знает?
— Новости, Гельмут. Некоторые камеры снимали в прямом эфире.
Он усмехнулся.
— Твой выход из лифта? Да нет, она наверняка ещё не выбралась из постели, Жако. К тому же, мало кто из подростков начинает свой день с просмотра новостей, согласись?
Я улыбнулся. Это хорошо. Нет, плохо, конечно, что она всё ещё считает меня мёртвым. Но мне бы не хотелось объяснять ей повышенное внимание журналистов к моей персоне и свои слова о Мэлоунах.
Наконец, мы добрались до места пересадки. К моему удивлению, нас там уже ждала карета.
— Я связался с Чонгом, сказал ему, что ты хотел бы встретиться. Ему не терпится увидеться с тобой.
— Мне тоже, — мы сели в карету и взлетели в небо.
— Он предупредил, что у него будет мало времени. Ему нужно в Элм чем-то закупиться…
— Чонг и шоппинг? — я вскинул левую бровь.
— Ага.
— Мне главное забрать дочь.
— Забрать?
— Ей нельзя оставаться в Драконии, Гельмут. Да, я сказал, что угроза позади, но осторожность не помешает. Возможно, она всё ещё в опасности. И, что ещё важней, ей нужна особая подготовка, весьма интенсивная. Боюсь, мне придётся воспользоваться твоим предложением.
— Конечно, — нетерпеливо отмахнулся он. — Но, Жако, ты же понимаешь, Дракония — лучшая академия для неё?
— Понимаю. Но пока ещё рано, ладно?
— Ладно, — с сомнением протянул он. — Ты же её отец, тебе и решать.
Нет, я не её отец. Мне стоило растить её иначе. Она совершенно не готова к тому, что ждёт её здесь. И это моя вина.
Карета приземлилась с глухим стуком. Стоило мне выйти из неё, как первой меня встретила статуя Альберта в центре двора — такая же высокая, каким он был на самом деле. И хотя я пытался убедить себя, что это просто игра моего воображения, но в его медных глазах без зрачков мне виделось разочарование.
Он бы намного лучше справился с заботой о Елене.
Я подошёл к статуе и коснулся его ноги.
— Мне знакомо это чувство, — в голосе Гельмута рядом со мной звучало благоговение. — Величественный, как всегда.
— Даже после смерти, — добавил я.
Деревья, из листвы которые выглядывали красные и оранжевые цветы, и мощёные дорожки, тянувшиеся от статуи во все стороны, как спицы колеса телеги, поразили меня своей атмосферой безмятежности. Неподалёку возвышался великолепный замок, стоящий на облаках, с огромными воротами, увитыми замысловатыми стальными лозами.
— Жако! — из ниоткуда выбежала ко мне Констанс. — Где ты был всё это время?
Она обняла меня и не спешила отпускать.
Я погладил её по спине.
— Как всегда, на сверхважной миссии, Конни, — я выпустил её из объятий и посмотрел на часы. Начало девятого. — Прости, у меня сейчас нет времени. Я здесь по одному неотложному делу. Поговорим позже, хорошо?
— Неотложное дело? Здесь, в Драконии?
— Это долгая история.
— Тогда иди. Уверена, Чонг будет рад повидаться с тобой.
Ворота замка открылись за моей спиной — стальные лозы задвигались, завращались, отмыкая замки. Я развернулся и увидел Чонга.
Попрощавшись с Конни, я оставил их с Гельмутом, чтобы обменялись любезностями, а сам направился ко входу в академию, где уже ждал Чонг.
— Жако.
— Чонг, рад видеть тебя снова, — я обнял его. Он был крутым Ластохвостом, неоднократно сражавшимся со мной плечом к плечу. Много лет назад мы вместе подписали мирный договор с королём Луи.
— Что привело тебя в Драконию? — спросил он.
Гельмут присоединился к нам и на мой вопросительный взгляд развёл руки в стороны.
— Я не стал распространяться об этом. Не знаю, как много я имею права рассказать.
Я благодарно улыбнулся Гельмуту — у него всегда было хорошее чутьё — и развернулся к Чонгу:
— Елена. Мне нужно увидеться с ней, прошу тебя.
Он застыл.
— Ты знаешь о ней?
— Она моя дочь, Чонг. Я должен с ней поговорить. Она думает, что я погиб.
— Конечно, — он нахмурился, осмысливая новые данные. И, внезапно придя к какому-то заключению, он развернулся и зашагал прямиком в Драконию.
Мы с Гельмутом последовали за ним. Меня накрыла ностальгия, пока мы шли по коридорам замка мимо вооружённых статуй, картин с драконами и некоторых студентов, по пути здоровающихся с директором.
Я догадывался, что шестерёнки в его драконьем мозгу вращались, как ненормальные. Он сопоставлял внешность Елены и её знакомство с королевским драконом.
Это явно не просто совпадение.
Когда мы подошли к его кабинету, он сел за стол, активировал школьную систему оповещения и вызвал к себе студентку Елену Уоткинс.
