дороги и поднялись на заснеженный холм, усеянный редкими кустарниками и лиственными деревьями, капитан хранил молчание. Прямо перед тем, как они достигли вершины, он остановился, словно не желая шагать дальше.
Бек понюхал воздух, снова уловив знакомый тошнотворный запах. Он бросил взгляд на Тревора, и тот кивнул.
— Сера, — сказал шотландец. — И дым, я бы сказал. Сильный запах.
— Зловоние значительно спало — признался Элиас. — Вчера всё было гораздо хуже.
Это означало, что Ватикан владел ситуацией по меньшей мере двадцать четыре часа, надеясь обойтись без Великих мастеров. У Рима, как и любого религиозного института, имелась своя гордость.
— Ни я, ни мое начальство точно не знаем, что здесь произошло. У нас есть несколько идей, но нужна ваша экспертиза. От вашей беспристрастности зависят жизни людей.
— Как всегда, ты ее получишь, — ответил Тревор. — Нравится тебе это или нет.
— Понимаю.
С Элиасом во главе они достигли вершины холма. Он снова остановился, затем указал на долину внизу, где позднее утреннее солнце отражалось от яркого снега, по крайней мере там, где он еще был. Беку показалось, что кто-то стряхнул черный дымящийся пепел в самый центр этой долины. Темнота распространялась дальше, пожирая снег, как раковая опухоль. В центре почерневшей площади все еще стояло несколько каменных зданий без крыш и окон.
Тонкая дымка висела в воздухе, как дым над погребальным костром. Волосы на затылке Бека встали дыбом.
— Не сравнимый запах, правда? — пробормотал Тревор.
Элиас покачал головой. Его лицо было печальным.
— Это был город с населением около двенадцати сотен человек. Мы не можем точно подсчитать, сколько погибло. Тела погибших сгорели, как и большинство зданий.
— Это случилось вчера? — спросил Бек.
— Три дня назад. Местные власти сперва решили, что это утечка газа. Серный запах убедил их обратиться к нам.
— Свидетели есть?
— Двое, но ни один не может связно говорить. Надеемся, когда шок пройдет, мы поймем, что здесь произошло.
Бек позволил своему взгляду скользнуть по разрушениям.
«Какого черта»?
— Полагаю, вы исключили природную катастрофу, — поинтересовался Тревор.
— Разумеется, — ответил новый голос. — Это не дело рук человеческих или стихии.
Бек обернулся и увидел отца Розетти в черной сутане, но говорил не он. Рядом с ним стоял кто-то более высокого ранга в организационной структуре Ватикана. Мантия кардинала тоже была черной, но с алым кантом и пуговицами. На нем была такая же шапочка и широкий пояс. Седые волосы коротко стрижены, а осанка удовлетворила бы любого сержанта-строевика.
— Отец Розетти, — Бек кивнул в знак приветствия.
— Посвященный в Великие мастера, — ответил тот вежливо. Его внимание переключилось на наставника Бека. — Великий мастер Мактавиш. Господа, позвольте представить его Высокопреосвященство, кардинала Кристофа Рихтера.
Крупная шишка.
— Кардинал, — ответил Тревор, протягивая руку. Её подчеркнуто проигнорировали. После неловкой паузы он опустил ее и добавил: — Я читал ваш доклад о росте одержимости демонами в Африке. Весьма поучительно.
Рихтер нахмурился, проигнорировав комплимент.
— И что вы об этом думаете?
Он говорил с сильным немецким акцентом и казался человеком, непонимающим юмора, как Розетти в своё время. По крайней мере, до тех пор, пока они с ловцами не выпили несколько кружек пива и не обменялись военными историями. Бек подозревал, что с кардиналом такой номер не пройдет.
— Можно мне туда спуститься? — спросил он, указывая на почерневшее место.
— Вы вольны вести расследование, но не выходите на эту выжженную территорию, — предупредил Розетти. — Она кажется твердой, но разрушается. Один из первых спасателей получил ужасные ожоги, когда провалился внутрь.
«Черт».
Когда Бек спускался с холма по щиколотку в глубоком снегу, пробираясь мимо высоких бурых травинок, Элиас шел рядом с ним. Оказавшись внизу, Бек утихомирил свой разум, прислушиваясь. Никакого движения. — Птицы не поют. Даже воздух кажется неправильным.
— Я тоже это заметил. Обычно фауна возвращается после катастрофы, хотя наше присутствие может несколько сдерживать их.
Бек наклонился. Когда он дотронулся до нескольких сухих травинок, его пальцы кольнуло, и он отдернул их назад.
— Какого черта? — он сжал руку, чтобы попытаться остановить боль. Наконец, онa уменьшилась. — Здесь недавно были демоны?
— По данным Пражской епархии, число адских отродий увеличилось, но это было несколько месяцев назад. Местные жители разобрались с этой проблемой. С тех пор здесь было довольно тихо.
Бек снял рюкзак с плеч и достал оттуда салфетку из фастфуда. Сорвав несколько травинок, он бросил их в салфетку и сложил ее. Аккуратно засунув ее в один из карманов брюк, он встал и обнаружил, что Элиас внимательно наблюдает за ним.
— Что думаешь? — спросил мужчина.
— Пока ничего. Может быть, нам удастся выяснить что-нибудь из этой травы.
— Радиации нет.
— Хорошие новости, я полагаю.
Когда они поднялись обратно на холм, чтобы присоединиться к остальным, Бек спросил:
— А кардинал? Он что, упертый?
— Может быть. Он в значительной степени убежден, что Люцифер объявил нам войну и это её результат.
Бек отрицательно покачал головой.
— Не чувствую присутствия Принца. Поверь мне, я знаю, каково это.
— Наверное, лучше не показывать кардиналу, насколько ты связан с нашим врагом.
Бек фыркнул.
— Нисколько. Я сбежал, он от этого бесится и любит время от времени заглядывать и уколоть меня. По-моему, когда он меня достает, то оставляет в покое другого бедолагу.
Элиас подавил смешок, без сомнения, из уважения к сложившейся ситуации.
— Есть ли шанс, что кто-то в этом городе оказался не на той стороне Ада? — спросил Бек. — Может быть, заключил сделку с падшим и не выполнил ее?
— Возможно. Но ты же сказал, что это совсем не похоже на Ад.
— Нет, я сказал, что это не похоже на Принца, — объяснил Бек. — Вполне возможно, что это один из его больших парней. Райли гораздо лучше разбирается в таких вещах, чем я.
— Потому что продала свою душу одному? — спросил Элиас.
Бек бросил на него тяжелый взгляд.
— Нет, потому что тот самый ангел
