Она переживала, что я слишком выбилась из образа её подруги, которая никогда ничего не рисовала. Но я, начав, уже не смогла остановиться. Даже не представляла, что за годы работы в цифровой графике так соскучусь по простым карандашным рисункам. Всего за несколько дней у меня накопилась целая тетрадь набросков, где можно было найти всё - от разных помещений академии до портретов некоторых студентов и преподавателей.
Альнира настояла на том, чтобы я их никому не показывала и на людях не рисовала. Ещё её очень пугала моя предстоящая встреча с родственниками, ведь на выходные меня ожидали в родовом особняке Беларов.
Меня этот факт тоже смущал, поскольку совершенно непонятно, как вообще там ориентироваться, если я даже не знаю, где находится комната Эверлин. У неё ведь должна быть своя комната или целые покои. Тут подруга Эви мне ничем помочь не могла, поскольку в гостях у неё никогда не бывала.
- Почему? У вас разве это непринято? - удивилась я.
- Что ты, Эви вообще почти всю жизнь в каком-то закрытом пансионе провела. Домой без приглашения она приехать не смела. И сейчас там только по особому распоряжению дяди бывает, говорит, он её почему-то недолюбливает, - со вздохом объяснила Альнира.
Ничего себе расклад! Так может там не комната, а чулан под лестницей?
- А за что недолюбливает?
- Не знаю, - собеседница только руками развела.
- И что мне делать? Как не заблудиться в их домине? Он же наверняка огромный!
- Скажи, что плохо себя чувствуешь, и попроси кого-нибудь из прислуги проводить тебя в нужную комнату, - с виноватым видом посоветовала Альнира. - Надеюсь, тебе повезёт, и Эви трогать не будут.
Мне и вдруг повезёт? Это очень маловероятно.
- Вот, возьми на всякий случай. Рэйна Лейдар сегодня перед отъездом обронила, я не успела отдать, - Альнира протянула мне неприметную маленькую серую трубочку на тонкой золотистой цепочке.
Я уже знала, что это так называемый портоброс, мгновенно переносящий человека в место, на которое настроен. Говорят, ощущения при этом возникают очень неприятные, поэтому пользуются такой мерой только в экстренных случаях. К тому же стоит такой артефакт вместе с настройкой очень дорого - не каждый сможет себе позволить. Что ж, пусть будет, но очень надеюсь, что мне эта штука не понадобится.
***
Несмотря на всё случившееся, меня до сих пор не покидало ощущение нереальности происходящего. В академии всё было более-менее похоже на привычные объекты и предметы, но стоило переступить порог, как розовое с фиолетовыми разводами небо, коричневато-оранжевая почва и незнакомые, диковинные растения создавали чувство иллюзорности. А сейчас его усилили зебры, запряжённые в карету. Точнее это были лошади, но значительно крупнее своих земных собратьев и такого вот странного окраса.
Внутри кареты обнаружились довольно мягкие кресла с непонятными приспособлениями. Мальвиза с их помощью буквально привязала себя к креслу, мне пришлось последовать её примеру и вскоре стало ясно для чего. Оказалось зеброподобные лошади развивают очень высокую скорость, мы прибыли в точку назначения буквально через несколько минут.
Родовое гнездо Беларов, действительно, впечатляло масштабом. Это был огромный особняк с элементами средневекового замка, который окружала высоченная каменная стена. Когда за каретой с лязгом захлопнулись железные решётчатые ворота, я почувствовала себя в ловушке и на всякий случай нащупала в кармане портоброс.
Мальвиза, молчавшая всю дорогу, вдруг встрепенулась и, словно извиняясь, шепнула:
- Мне пришлось рассказать отцу о случившемся. Так что, думаю, он захочет с тобой поговорить.
Я ожидала чего-то в этом роде, и всё равно известие заставило болезненно поморщиться и возразить:
- Но ведь ничего не случилось! Я уже всё объяснила.
- Увы, твои слова не совпали с объяснениями Рэнвила Джерзона, - тихо, но недовольно парировала Мальвиза, и я предпочла промолчать. Стоило поберечь силы для более масштабных разборок с дядюшкой, который по слухам мог быть и родным отцом Эверлин.
- Ты главное ему не перечь. Он этого не любит, - нервно добавила она.
Воспользовавшись советом Альниры, я изобразила лёгкое недомогание, и Мальвиза сама отвела меня в комнату Эви очень похожую на ту, где я жила в общежитии, поскольку скупая, скромная обстановка и здесь ассоциировалась с монашеской кельей.
Оставшись одна, я первым делом переоделась в длинное домашнее светло-голубое платье - скромное, зато не похоже на эту отвратительную обезличивающую серую форму. Затем тщательно осмотрела помещение и обнаружила в одном из шкафов тетрадь с записями Эви. Она оказалась тем самым личным дневником, который я надеялась найти ещё в академии. Ничего полезного в нём, к сожалению, не оказалось. У девушки были две большие страсти - Ядан и зелья. И ни с одной из них ничего не складывалось - Донзэро её просто не замечал, а учиться на зельевара запретил дядя, являющийся официальным опекуном Эви. Собственно, страданиями по первому и второму поводу и были заполнены страницы. Девушка также неосторожно поверяла дневнику свои мечты и надежды на то, что Ядан однажды ответит ей взаимностью, и они вместе сбегут и заключат брак. На этом записи обрывались.
К счастью, попытку соблазнить предмет своей страсти Эверлин описывать не стала или просто не успела. К счастью - потому что родственники все эти записи, несомненно, читали. Возможно, именно поэтому опекун и организовал помолвку племянницы с лордом Донвузом, чтобы удержать её и потенциальных ухажёров Эви от опрометчивых поступков, но данная мера, похоже, не помогла.
***
С остальными членами семейства Белар я встретилась только за обеденным столом. Помимо Мальвизы здесь присутствовали сам лорд Белар - сухопарый мужчина лет пятидесяти с сединой в русых волосах и неприятным пронзительным взглядом серых глаз, его супруга Жюнина - стройная, красивая синеглазая шатенка и рыжеволосый мужчина с короткой холёной бородкой, представленный как друг семьи Дэвис Аткирс, вернувшийся на родину после долгого отсутствия.
Дядя Эверлин смотрел на меня с плохо сдерживаемой неприязнью, но пока молчал. Причём, в этом молчании я явственно ощущала угрозу. Обстановка за столом царила напряжённая и неуютная. Разрядить её периодически пытались лишь Жюнин и Аткирс, однако не слишком в этом преуспели.
После обеда я, сославшись на головную боль, поспешила вернуться в комнату Эви, но побыть в одиночестве и хоть немного расслабиться мне не дали. Постучавшая в дверь служанка сказала, что лорд Белар ожидает племянницу в своём кабинете.
Она проводила меня до места назначения, словно под конвоем. Я не сопротивлялась. Всё равно сама дорогу не найду, а прятаться от опекуна до самого отъезда не выйдет.
Общение с дядей Эви, судя по его неприязненным взглядам, ничего хорошего не сулило. Какую же тактику мне лучше избрать? Отмалчиваться и покорно воспринимать оскорбления и новые ограничения? Вряд ли получится. Я уже несколько дней нахожусь фактически под домашним арестом, не имея возможности даже выйти на прогулку за стены академии, это совсем не способствует смирению. Напротив, сдерживаться и притворяться становится всё сложнее, а я и так никогда не была в этом сильна.
Подойдя к нужной двери, я невольно помедлила, прежде чем постучать, вспоминая, как папа напутствовал меня после очередной жизненной неудачи. Он говорил: «Не сдавайся, милая, не падай духом, ты у меня сильная и со всем справишься. Не забывай, что ты…
«Капитанская дочка!» - подхватывала я. Мы произносили это хором, и проблемы, действительно, переставали казаться такими уж неразрешимыми. По выслуге лет отец давно мог бы носить звание посолиднее да характером не вышел - слишком принципиальный и правильный. Он всегда старался поступать по совести, даже если это значило идти наперекор руководству. Вот и ходил до сих пор в капитанах. Как же мне его сейчас не хватало!
