ссылок.
Два аккаунта на ее портале — оба с кучей клонов, забанены за угрозы и ругань.
Профили в соцсетях — там тот, который банник, жрал на видео сырое мясо и рассуждал о том, что некоторые люди — животные, а все архи и вовсе должны содержаться в зоопарке.
Ученик элитной, мать твою, гимназии.
Значит, люди Великого Моржа пасли-пасли их, да не выпасли.
Люсю затошнило. У нее не было сил в этом разбираться сейчас, и она только скинула ссылки тому же Зорину.
Этой ночью ее журналисты лягут спать поздно, раскручивая историю и копаясь в интернете. Впрочем, ребятам не впервой.
«Ты как?» — коротко спросил флегматичный Зорин, и она написала ему, что норм.
Завтра, все завтра.
Ветров, терпеливо ждавший, когда Люся выключит телефон, заговорил:
— Любопытно. Любой арх в минуту опасности перекидывается. Это инстинкты. Но прежде я не встречал таких, кто вместо этого бьет нападавших тростью.
— Ну перекинулась бы я, — огрызнулась Люся, — так башмаком бы и придавили!
— Такое нельзя контролировать.
— А обсуждать столь интимные вещи — можно? Это противоестественно.
— Архи очень редки, — гнул он свое, — вас осталось несколько тысяч, не больше.
— Поистребляли разные гады, — согласилась она.
— Могли ли эти сосунки знать, кто вы?
— Павел Викторович, шли бы вы домой. У меня нет никакого желания с вами возиться.
— Коркора, — напомнил он, — именно из-за нее я пришел.
— Вы пришли слишком поздно. Все на сегодня. Прием окончен, — ее голос дрогнул.
Ветров наклонился вперед, ища Люсиного взгляда, и она ощутила странное давление. Как будто кто-то с силой нажал ей на плечи, принуждая к неподвижности. Она с трудом сфокусировалась на происходящем, не сразу догадавшись, что случилось.
А потом до нее дошло: чертово колдовство маренов.
— Вы обалдели, что ли, — произнесла она ошарашенно, — это вообще законно?
— Пользоваться видовыми преимуществами не запрещено, — он приблизился ближе, радужка потемнела, и Люся не могла отвести глаз от его лица. — Вам же никто не мешает перекидываться. Так откуда вы узнали про коркору? — теперь он почти шептал, и спазм сковал ее горло. Люсе было физически тяжело находиться рядом с ним, хотелось отодвинуться, избежать такого близкого контакта. Но как раз отодвинуться она и не могла.
Запертая в своем закостеневшем теле, как в клетке, она попыталась набрать воздуха, в глазах потемнело, и тогда он ослабил давление. Люся чуть отодвинулась, тяжело дыша. Даже несколько лишних миллиметров между ней и Ветровым принесли облегчение.
— Вот сволочь, — выдохнула она, — ну какая же ты сволочь.
— Тебе рассказал о коркоре твой любовник Китаев, — тут же перешел на ты и Ветров. — Чего он хочет?
Уже и про Великого Моржа раскопал! А ей-то казалось, что их отношения надежно спрятаны.
— Не допустить паники, — призналась Люся, у которой больше не было сил на какое-либо сопротивление. — Подготовить город заранее.
— Хм.
Давление исчезло совсем. Ветров отодвинулся, и Люся подумала, что боится его.
Сильнее, чем идиотов с дихлофосом.
Сцепив руки, чтобы унять противную дрожь, она пыталась прийти в себя, но слабость путала мысли, а усталость и нервное перенапряжение превращали ее в доступную жертву для ветровских атак.
— А от меня ты хочешь информацию о Соловьевой, — резюмировал он, — интересно, с чего это ты решила, что я стану прыгать перед тобой на задних лапках? Только потому, что я никак не отреагировал на твои злобные опусы в этой вашей информационной помойке? Думаешь, я тебя испугался?
Люся уже ничего не думала, а просто хотела остаться наконец одна.
— Да иди ты отсюда, — крикнула она, — не видишь, совсем не до тебя!
И Ветров все же послушался.
— Закрой за мной, — велел он от двери. — Кричи громче, если что.
— Если что — что? — выругалась она, доползла до коридора и заперлась на все замки.
Поставила набираться ванну.
Накапала себе валерьянки, нашла в аптечке успокоительное покрепче, залила все это водкой и поняла, что ее трясет уже с ног до головы.
— Идиоты, — всхлипнула Люся, кое-как заварила себе чай, но в ванную взяла с собой бутылку водки. — А этот вообще дрянь.
Какой уж тут здоровый образ жизни с такими стрессами.
Погрузившись в горячую воду, Люся вспомнила видео с сырым мясом, и тут ей снова поплохело.
Что там спросил Ветров?
Знали ли эти придурки про ее архаичную форму?
Собирались…
Что они собирались сделать, если бы Люся все-таки перекинулась?
Она просто испугаться как следует не успела! В вариантах «бей, беги или замри» Люся всегда выбирала бить, а страх приходил уже позже.
Если бы мозг воспринял происходящее как смертельную опасность, то от нее, быть может, уже мокрого места бы не осталось!
Захотелось позвонить Великому Моржу и наорать на него со всей дури.
Как он допустил такое!
Или он специально? Чтобы набрать больше материалов дела?
Откуда они узнали ее адрес? Как попали в подъезд? Почему были уверены, что смогут проникнуть в квартиру? Откуда эфэсбэшники вообще узнали о произошедшем так быстро?
Ничего не помогало — ни капли, ни таблетки, ни водка, ни теплая ванна.
Мысли крутились в голове со скоростью взбесившихся суматошных белок.
— Завтра, Люсенька, все завтра, — ласково сказала она самой себе, — сегодня — спать.
И она снова заплакала, размазывая по щекам ароматную пену.
— Люсь, а Люсь?
— Ммм?
Что-то ледяное коснулось ее век, она вздрогнула и попыталась сбросить это.
— Лежи спокойно, — сказала Нина Петровна, — это ложки. Я их специально в морозильнике заморозила. Рыдала почти всю ночь? Глаза опухшие теперь.
— Имею право и порыдать, — Люся поморщилась, но послушалась. — Есть повод.
У нее было ощущение, будто ее переехал бензовоз.
Болела голова, ныла нога, тянуло в груди.
— А вот Дейенерис Таргариен ни за чтобы не стала рыдать из-за двух сопляков.
— Ей в лицо дихлофосом не брызгали!
Хотя, если подумать, драконы почти лягушки. Только летают и малость крупнее.
Так что Люся сама себе дракарис.
— Если бы я была в тот момент в твоей квартире, то смогла бы тебя защитить, — вздохнула Нина Петровна. — Домовики сильны на своей территории. Но я смотрела сериал!
Отбросив в сторону ложки, Люся села на кровати и криво улыбнулась:
— Как я их тростью! Хрясь! Хрясь! Они аж обалдели! Не ожидали, бестолочи! Нина Петровна, я голодная как стая волков. И, кажется, со вчерашнего дня стала вегетарианкой.
— Еще чего, — фыркнула старушка. — Люсенька, я закажу на сегодня уборку? Твоя квартира похожа на поле боя.
— Угу.
Люся встала, кряхтя, потерла виски.
— А лучше бы я вашего внука тростью хряснула, — сказала она злобно.
— Ну ничего, еще успеешь, — утешила ее Нина Петровна.
Первым делом нужно было
