собственной совестью, выйди на улицу! — сонно пробормотала Анжела из спальни. — А еще лучше сходи в булочную на углу, купи нового хлеба.
— Привыкай к старому, в тюрьме и вовсе кормят сухарями, — злобно прошипела в ответ. — Между прочим, ты моя сообщница и идейная вдохновительница.
— Я сплю! — моментально затихла подружка.
Отвечать за содеянное вместе со мной она явно не собиралась.
Ни в понедельник, ни во вторник Деймон в академии не появлялся. Я исправно околачивалась там до самого времени, якобы усердно готовясь к экзаменам. На деле — вынюхивала и выслушивала. Пока тихо, никакого переполоха. Оно и понятно, сейчас сессия, Деймон и вовсе преподаватель временный, приходящий… И все же я боялась четверга как дня своих похорон, могла бы, и вовсе его отменила. Ничего не радовало, зато раздражало абсолютно все. Как-то ночью я поругалась с луной: слишком ярко светит. Вдобавок круглая, как те конфеты.
— Если бы с ним случилось что-то дурное, об этом кричали на каждом перекрестке, — успокаивала я себя, собираясь на судный час. — Я хорошая ведьма, не перепутала дозировку.
Про хорошую не пустые слова, доказательство в виде отметки в зачетке имеется.
Все или ничего!
Либо меня сегодня посадят в тюрьму, либо я получу заветное приглашение, дрожащей рукой куплю билет на столичный экспресс и забуду о Деймоне как докучливой мухе.
Чтобы немного поднять себе настроение и спасти кружку от незапланированного разрушения, достала и перечитала последнее письмо Эрика.
«Жду с нетерпением, считаю дни до нашей встречи».
Глупая улыбка озарила лицо. Он ждет… Надо было занять денег и сделать дагерротип. На вокзале сотни пассажиров, как Эрик меня узнает?
«Выберет самую нелепо одетую провинциалку, не ошибется».
Показала распоясавшемуся внутреннему голосу кулак.
Я очень даже хорошо одета, со вкусом. Да, недорого, но цена ничего не значит, главное — шарм.
«И печать идиотизма на челе, — не унималось подсознание. — Если ты сейчас похожа на пациентку дома смирения, то при встрече с Эриком человеческий язык забудешь».
Ничего, мы с ним прекрасно на языке жестов пообщаемся. Звериный тоже сойдет.
Внутренний голос умолк, не придумал ответную колкость. Так ему и надо! Я хозяйка своей головы, а не наоборот. Еще бы желудок себе подчинить… Увы, разум проиграл телу, и я осталась без завтрака, даже кофе не допила, бросила на столе.
— Я ушла! Пожелай мне удачи! — крикнула в сонный полумрак общей спальни и шагнула за порог, в неизвестность.
Над Бердычем стоял легкий туман. Всю ночь шел дождь, воздух пропах чистотой и влагой. Умытые небом дома и деревья сияли яркими красками, будто только-только появились на свет. Городок преобразился, обзавелся столичным лоском.
Солнце бликами играло на черешках упавших листьев, отражалась в крошечных озерцах, словно в мириадах зеркал.
Чудесное утро настраивало на веселый лад, и с каждым шагом я все больше верила в успех своей затеи.
Стоило свернуть на Колядочную улицу, как в просвете, за высокой крышей Торгового собрания замаячил силуэт академии. Наряду со старинным колодцем и развалинами резиденции давно сгнившего в земле маркграфа, она местная достопримечательность. Бердыч — город крупный, но унылый. Здесь не творили известные писатели, его видами не вдохновлялись художники. Обычный центр имперской марки. Всего их двадцать пять. Марки объединены в пять округов. Центром нашего округа считалась столица. С одной стороны, радость, с другой — проклятие. Того же Деймона не просто так послали в Бердыч, не облагодетельствовали им другой округ.
Жизнь здесь начиналась рано, гораздо раньше учебной.
Щурясь на солнышко, то и дело здоровалась, кивала знакомым. Кого-то я знала лучше, кого-то хуже, кого и вовсе только по кондитерской, но каждого надо приветить улыбкой. А то и вовсе остановиться, поболтать. Как всякая ведьма, я задумывалась о будущем, а оно напрямую зависело от того, как к тебе относятся местные жители.
Страх и любовь. С первого курса нам твердили про две мощные эмоции, которые управляли людьми. Кто-то выбирал бородавку на шее, недобро прищуренный глаз и проклятие за пазухой, кто-то — мир во всем мире. Ну, почти во всем.
На площади Четырех стихий чуть замешкалась, гипнотизируя взглядом распахнутые ворота академии. Внезапно меня обуяла жажда, срочно понадобилось изучить доску объявлений, вытащить камушек из туфли. Но перед смертью не надышишься.
Привратник молча кивнул, когда я показала жетон с гербом академии. Судя по внешнему виду, ночка у него выдалась бурная, а на дне бутылки еще осталось. Ну да кто я такая, чтобы судить чужой моральный облик.
Центральная аллея вела прямиком к учебно-административным корпусам. Слева, за деревьями, жилые — далеко не все могли позволить себе снимать квартиру. Преподаватели тоже, особенно холостые предпочитали селиться на территории академии. Для них обустроили что-то вроде гостиницы справа. По мне, прекрасное жилье, с собственной ванной в каждом номере, без необходимости нагревать воду и терпеть соседей, но некоторые воротили нос. Столичный нос. Вы понимаете, на кого я намекаю.
Главное, не выдать себя. Подумаешь, лицо как у привидения, пальцы дрожат — в пятый раз пересдаю.
Почистив туфли специальной щеткой, крепившейся к железному кольцу, чтобы не украли, потянула за тяжелую дубовую дверь.
В холле факультета Ведовства и оккультных наук было темно. Пахло полынью — уборщица недавно прибиралась.
Ежась под укоризненными взглядами великих магов прошлого, бюстами и портретами которых украсили простенки, поднялась на второй этаж, к расписанию. По случаю лета оно практически девственно чисто.
Ага, пересдача некромантии, четвертый курс. Аудитория двести пять.
В академии принята сквозная нумерация. К примеру, к нашему корпусу относились помещения со сто четырнадцатого по двести восемнадцатое, по двадцать шесть на каждом этаже. Комната номер один, разумеется, досталась ректору. Это его кабинет.
Опять на самый верх подниматься, неужели ничего свободного ниже не нашлось?
Судя по ощущениям, я одна во всем здании. Странно… Или Деймон только меня нежно любит, остальных оставил в покое?
Ан нет, знакомые лица!
— Привет!
Кисло помахала рукой устроившейся на подоконнике Фелиции. Та отсалютовала мне книгой без названия с черепом на обложке.
— Его нет, — сходу предупредила она.
— Так ведь еще…
Перегнувшись через перила, бросила взгляд на большие настенные часы в холле. Девять пятнадцать. Вот ведь!.. Опоздала. Хотела прийти чуточку раньше, разведать обстановку — и разведала.
Спокойно!
Уняла зашедшееся сердце и сделала простейшее дыхательное упражнение.
— Задерживается? — впившись ногтями в ладонь, с наигранным спокойствием уточнила я.
Опаздывают, как известно, только подчиненные, начальство — никогда.
— Нет, айла вообще нет. И не будет. Вместо него айла Гения. Правда, — нахмурилась Фелиция, — мне это все равно не поможет…
— Спасибо! — радостно пискнула я, обращаясь к
