и жила при них. Так что с момента смерти стариков домик пустовал.
– Она пару раз в неделю на рынок приходит, сладостей для малышни купить, – сказал ювелир. – Там и пересечетесь.
– Пару раз в неделю? – скисла я.
– Что, едем домой, госпожа? Нагулялись? – Альфред потер усы, пряча усмешку.
«Вот скотина! Все, лишь бы перед хозяином выслужиться? Привезти меня обратно на блюдечке с голубой каемочкой? – зло подумала я. – Ну уж нет! Я уже и бизнес-план продумала, и с бабочками перед своим властным героем справилась… ну, почти. Нет, нет, нельзя снова встречаться с Александром. Еще тело предаст, и прощу, еще чего! Потом терпеть его похождения, чтобы ребенок рос и все это видел? И в постель пускать муженька после всех домов разврата? Фу, гадость какая!»
– Да щас! – фыркнула я не то Альфреду, не то своим мыслям. – Придумаю что-то!
– Так она уже завтра на рынке будет, помощник мой Вас отведет, – успокоил меня ювелир. – А пока, если хотите, оставайтесь. Что по темноте туда-сюда мотаться, еще на разбойников нарветесь!
Альфред недовольно, со значением выдохнул. Он сдвинул брови, одним выражением лица показывая, что думает о якобы женских капризах.
– Ты поезжай, Альфред, – разрешила я, покосившись на старенького ювелира, который в силу возраста меня уже точно ночью не изнасилует. – Деньги у меня есть, крышу над головой, как видишь, найду. Я дальше одна.
Я приложила ладонь к животу. О нет, не одна. Я ответственна за будущего малыша. За свой долгожданный шанс стать матерью. И я обеспечу ему нормальную жизнь! А не рядом с папашей, из-за которого нам постоянно будут мыть кости, что он гуляет со всеми, кем ни попадя.
Альфред уехал, а я осталась у ювелира. Старичок оказался очень приветливым и выделил мне уютную комнату наверху. Мягкая кровать под пологом, большое зеркало в резной деревянной раме, картина на стене… Когда я оказалась в этой комнате одна, то с интересом обошла ее кругом и все потрогала. Почему-то в доме у Александра у меня не было такого ощущения, а здесь появилось. Будто я нахожусь в музее. На Земле я очень любила ходить по музеям разных городов, в которых бывала. И подобные комнаты там встречались.
– Я могу войти?
В дверь постучали. Заглянул ювелир и пригласил меня за стол. Я с удовольствием согласилась и приняла приглашение, потому что была голодна за двоих. Конечно, я должна думать о своем малыше!
Еда оказалась простая, но вкусная. Похлебка из птицы, свежий хлеб, мелко нарезанные овощи, напоминающие земной салат. Я даже попросила добавки! Уж очень похлебка была вкусная.
Старичок-ювелир просиял, когда я нахваливала его угощение. А потом снова отвел меня в спальню, причитая, что молодые женщины на сносях должны лежать в постели и отдыхать, а не бродить одни-одинешеньки по городу. Я сцепила зубы, но не стала спорить с ювелиром. Завтра сниму себе домик, а пока… Я прилегла на постель, не раздеваясь. Отчего-то чувствуя неясную, смутную тревогу. Сон не шел ко мне, хотя желудок был полон.
Я покосилась на приоткрытое окно. Занавески шевелились от легкого ветра. И я не вовремя вспомнила, что ювелир поселил меня в комнате на первом этаже. Тогда это казалось логичным. Я беременна, и подниматься по ступенькам мне не хотелось. Но сейчас… я осознала, что боюсь. И начала прислушиваться к каждому шороху, доносящемуся из окна.
К счастью, организм взял свое, и я вскоре уснула. Некрепким сном, в котором вздрагивала от волнения, переживая недавние события, произошедшие со мной. Мне снился Альфред с пальцами-когтями хищной птицы, что надвигался на меня, грозя схватить и отнести к Александру. А когда я бросилась бежать, за дверью меня поджидала Мириам, превратившаяся в огромную крысу и напавшая на меня.
– Клэр? Ты здесь? – раздался тихий голос со стороны подоконника, а я мгновенно проснулась, усевшись на кровати.
Я уставилась в сторону окна, едва дыша от страха. Сердце бешено билось. Но занавески не шевелились.
«Почудилось!» – с облегчением подумала я и снова собиралась прилечь, как занавески внезапно раздвинулись.
Я увидела… сосредоточенное, серьезное лицо Мириам, сидящей на подоконнике.
– Нет! – я набрала побольше воздуха в легкие, собираясь заорать.
Передо мной словно снова встал кошмар. И я ждала от Мириам, что сейчас она, как в моем сне, превратится в крысу и убьет меня. Но нет. Служанка только легко соскочила с подоконника и подбежала ко мне. Она юркнула на кровать и зажала мне рот ладонью, предупреждающе покачав головой:
– Тише, Клэр! Ты сейчас весь дом перебудишь. И меня поймают, и выбросят из твоей комнаты! А нам с тобой… надо поговорить, – голос Мириам сел окончательно, став очень тихим.
Я предупреждающе замотала головой, мыча сквозь руку, которую Мириам не убирала.
– Я так рада, что нашла тебя, Клэр! Целой и невредимой… – прошептала Мириам и покосилась в сторону двери. – Нам нужно бежать! Как можно скорее! Собирайся, Клэр.
Я нахмурилась и потянулась к Мириам, сбрасывая ее ладонь со своих губ. А потом перехватила служанку за плечи. Она была такой тоненькой, будто птичка. И я даже боялась сжать ее косточки слишком сильно, чтобы не сломать.
– Да что с тобой творится, Мириам! – воскликнула тихо я и встряхнула Мириам. – Кто мне угрожает?
– Твой муж. Александр, – Мириам подняла на меня огромные, налитые слезами глаза, и я покачала головой.
Я ничего не понимала! Александр дал добро на мой отъезд, еще и слугой личным снабдил. Зачем мужу вредить мне?
– Что задумал Александр? – осторожно начала вести допрос я. – Расскажи мне все, что знаешь, Мириам.
Она вдруг расплакалась. Я обреченно подумала, что в служанки мне досталась умалишенная особа, не иначе. Но тут Мириам, заикаясь от слез, проговорила:
– Я подслушала вашу ссору! Твой муж кричал на тебя за то, что у тебя есть любовник! Может, в твоем мире все иначе, но у нас за подобное могут убить!
Я сжала пальцами виски. Конечно, я понимала, что Мириам несет бред. Я верила Александру, смотрела в его глаза, он не желал мне зла. Но… в чем-то она права. Если кто-то наговорит ему гадостей про меня, то вполне возможно, что у меня возникнут серьезные проблемы. Но и бежать – это не вариант. Тогда Александр точно заподозрит что-то неладное и устремится за мной следом, как гончая
