неистово орал неоднократно, а в голове Эрны поселилась навязчивая мысль, что тот самый Айк и есть чудовище с её снов… Тёмное и жуткое… И его надо убить, чтоб душа Сигвальда обрела покой.
— Расскажи что-нибудь о себе, Эрна, — молвил конюх Гаррик, сидя у костра и теребя зубами длинную соломинку. — Зачем пришла на наши земли убивать? — он прищурился, глядя на задумчивую Эрну.
— Наш ярл приказал, — она пожала плечами да отвела взгляд в сторону. Не хотелось говорить об этом…
— А коль Айк Дикий не сумел бы нас защитить, то ты бы и нас всех убила? — спросил Гай, сделав глоток эля.
— Уж точно бы перерезала, аки диких поросят, — хмыкнул дед, развалившись на овечьей шкуре. — Натура у вашего народца такая, кто сильнее тот и прав, режь да грабь!
— Не стала бы я никого из вас убивать, — обиженно фыркнула Эрна, отставив в сторону пустую миску. — Воин убивает в бою, в сражении… А что проку беззащитных убивать? Тогда боги не примут в Вальхаллу…
— А что такое Вальхалла? — полюбопытствовала Сан. — Это ваш рай?
— Я не ведаю, что такое рай, — Эрна пристально взглянула девушке в глаза. — В Вальхаллу отправляются достойные воины к самому богу Одину на пир в его обитель Асгард…
— Бог лишь один, Эрна, — вздохнула Сан, молвив назидательно. — И Христос наш Спаситель…
— Да уж, странный у вас бог… Говорят, он запрещает убивать… А вы продолжаете это делать, как и мы… — Эрна горько усмехнулась, смахнув с чела рыжий локон.
— Я тебе платье принесла, погляди. Может, подойдёт, — Сан протянула рыжеволосой пленнице свёрток. — Там и поясок к нему…
— А отчего ты так добра ко мне? — Эрна подозрительно прищурила свои зелёные сверкающие очи. — Я ведь для вас грязная язычница!
— Перед Господом все равны, у тебя такая же душа, как и у нас… А Христос, Божий Сын, завещал делиться с ближним…
— Божий сын? Ха! А говорите, что у вас бог один! Так у вашего бога еще и сын есть, прямо как у наших богов! — воскликнула Эрна, разворачивая свёрток. А Сан лишь тяжко вздохнула, не желая далее развивать эту тему, ведь всё равно бесполезно… Эта Эрна казалась ей заблудшей душой, но она также заслуживает милости Божьей, как и все люди. Да и пленница не казалась Санниве мерзкой и опасной, наоборот, в этой храброй дикарке она чувствовала добрую и отзывчивую душу.
Вот уже несколько дней плена Эрны проходило в тяжкой работе, она вставала с первыми петухами и наспех умывшись одевалась в грязные одежды конюха и выгребала навоз из конюшен.
Время близилось к полудню, майское солнце в ясном небе ярким ликом озаряло округу и ласкало теплом, словно возвещало и напоминало о том, что жизнь продолжается и даже в самых мрачных её моментах бывают проблески радости.
— Эрна, приготовь нам пообедать, бросай уже лопату да переодевайся, мы с Гаем и сами уж справимся, — Гаррик вытер пот с чела тыльной стороной ладони и тяжко вздохнул. — Кушать-то хочется, а ты стряпаешь получше нас.
— Пойду, сварю рыбной похлёбки с ячменной кашей, — девушка отбросила в сторону лопату и направилась в помещение, где обитали конюхи. Тщательно вымыв руки и лицо в деревянном тазике, она переплела косу и переоделась в льняное серое платье, подаренное Сан. Оно пришлось как раз по размеру и казалось довольно удобным и лёгким, уж куда лучше, чем бесформенная мешковина, принесённая ранее Дрого.
А после обеда и небольшой передышки Эрна взяла ведро и тряпку, направляясь в сторону центральной башни в покои Айка, где каждый божий день она обязана была мыть там полы. В это время обычно граф отсутствовал, Эрна делала всё возможное, чтоб с ним не пересекаться.
Девушка неспешно поднялась по винтовой лестнице на второй этаж с ведром воды и тряпкой в руках и идя по коридору чуть замерла, прислушиваясь к странным звукам, доносящихся из покоев Айка. Эрна нахмурилась и замедлила шаг, еле слышно крадучись на цыпочках, стараясь до минимума свести скрип деревянных половиц.
Дверь была чуть приоткрыта, а из комнаты Айка звучали женские стоны и неистовый мужской рык. Эрна замерла на месте словно изваяние, казалось, ноги вросли в пол. Она на миг даже забыла, что держит в руках тяжёлое ведро… На графском ложе Айк и Эйлит предавались любовным утехам, женщина обвила изящными ножками мужской обнажённый торс, извиваясь под своим господином, аки змея. Она вскрикивала, всхлипывала, умоляла…
Эрна удивлённо приоткрыла уста, взирая на это весьма откровенное бесстыдное зрелище. Как ни странно, но вместо омерзения она глядела на рычащего Айка, словно завороженная, сама не понимая, почему не в силах отвести взор от испещрённой шрамами широкой мужской спины с капельками пота. Чёрные всклоченные косы разметались змеями по его плечам, а он неистово толкался и хрипел, ускоряя бешено темп. Буря странных эмоций охватила рыжеволосую девушку, это безумно-дикое, первобытное проявление звериной похоти одновременно притягивало и пугало, щёки Эрны вспыхнули жгучим пламенем, а тело охватила странная сковывающая дрожь…
Эрне на миг показалось, что это дикое животное сейчас сожрёт наложницу с потрохами и обглодает косточки, но ненасытная Эйлит хрипела и просила не останавливаться… И в какой-то миг Айк поднял голову и его безумно-пылающий от похоти взор встретился с округлёнными изумрудными омутами оцепеневшей Эрны.
Девушка резко отпрянула от двери и ринулась прочь, словно ужаленная. Она буквально неслась по коридору к винтовой лестнице, разбрызгивая воду из ведра. Кровь прильнула к вискам, а в ушах стучало отбойным молотом… Эрне хотелось убежать подальше отсюда, из крепости, из королевства и броситься в Северное море, чтоб погасить хоть как-то этот жар, охвативший её тело… Она лишь опомнилась, когда оказалась подле конюшен, стараясь отдышаться и прийти в себя. Поставив наконец-то тяжёлое ведро наземь, Эрна заметила стоящего рядом Гаррика, парень удивлённо взирал на раскрасневшуюся девушку.
— Что случилось? — он приподнял бровь, держа в руках сноп соломы. — Ты выглядишь так, словно за тобой гналась свора диких псов!
— Лучше не спрашивай… — Эрна всё ещё хрипло дышала. — Там ваш господин… Это чудовище со своей подстилкой в комнате… Я так и не помыла полы…
— С Эйлит? И что же тебя так напугало? Наш господин ненасытен, он частенько берёт её…
— Хватит! — рявкнула Эрна, ощутив новый прилив крови к щекам.
— А ты что, никогда не видала, как мужик и баба… ну… предаются любви? — Гаррик издевательски хохотнул.
— Видала и не раз! — фыркнула девушка, смущённо отвернувшись. — И довольно уже об этом! Позже полы там помою, а
