Молчу про то, что солдаты в чёрном отступили почти без боя.
— Вообще-то бой был. Есть павшие.
— Зная вас, могло быть и хуже.
Не став спорить, пошла в указанную дверь. Лукавить и оправдываться смысла не было. Только не с Илин. В конце концов, уже очень давно мне хотелось выговориться. Кому как не ей, пусть между нами и разница в десятилетие.
— Ради всего святого, вы серьёзно?! — Илин уже не первый раз за мой рассказ подскочила с места и начала расхаживать кругами по комнате.
— «Святое». Здесь это не уместно. В моей жизни нет места святому, пора привыкнуть. Я влюблена всем сердцем во мрак, но правлю красочным княжеством. В белых стенах же чуть не сгнила заживо.
— Это образно… Мэрианн!
— … Меня прогнали с доброго и действительно светлого, святого места дав только переночевать и помыться, сказав, что за мной слишком много смертей…
— Да мало ли кто что сказал!
— … Я видела смерть, на моих руках умирали дорогие мне люди, ровно как я и мой клинок несёт лишь смерть. — Мы говорили одновременно. С той лишь разницей, что я не прекращала монолог, а Илин напротив, пыталась перебить и остановить. — У ворот знакомые люди, с которыми делила еду и кров забрали жизни моих людей. Близких и дорогих. Я безумно рада, что ты жива, но Бранд умирал на моих руках у стен порта. Не говори мне о святом. Ровно как и не говори, что порт легко сдался.
— Мэриан, послушай, — Илин села радом со мной на кровать, обхватывая ладонями мои руки и привлекая внимание. — Я понимаю, что не сталкивалась со всеми трудностями, через которые ты прошла. Ровно как и вижу, что сейчас сломлена. Я не умею успокаивать и находить слова, но предлагаю посмотреть на сложившуюся ситуацию не предвзято.
— Внемлю. — Всё же отвернулась от стены, оборачиваясь к Илин.
— Предлагаю подытожить. Тебе не понравилось, что король решил за тебя и ты обиделась. Не спорь, это простая обида. Князю в свою очередь не хотелось никому отдавать дочь, которую слишком долго искал, поэтому он отказал в возможности мира. В результате король, преданный в лучших чувствах, решает заявить о себе и наконец врывается в войну. НО! Не перебивай. Вместо того, чтобы как взрослые люди поговорить и решить ситуацию, вы трое решили каждый играть в обиженных и уязвлённых и затеяли ещё более жестокую войну?!
— Не на много она и ужесточилась…
— Поверь, на много. Это я как житель порта говорю. Меньше поставок, а значит и меньше финансов у простого народа. Это вам, правителям, важен лишь ресурс, а подданным нужно на что-то жить.
— С твоих слов получается да… если убрать подробности, то так.
— Два идиота. — Буркнула под нос Илин, закатывая глаза.
— Что?!
— Я могла ещё понять, когда ты была на сколько наивной, чтобы добровольно направиться в руки к королеве, но быть на столько упрямой… — Мне было нечего сказать, потому молчала, опустив глаза на покрывало кровати, на котором сидели. — Ты не пробовала довериться ему? Просто и открыто. Действительно довериться, положиться. Мир не может состоять только из предательства и быть на столько… — Илин замялась, пытаясь подобрать слово.
— Мир не может быть на столько жестоким? — Продолжила я за подругу. — Но напомню, из подземелья и грязи меня вытащила шестнадцатилетняя девочка, уж простите за прямолинейность. — Процедила сгоречью. — В этом мире осталась горстка людей которыми по-настоящему дорожу и я боюсь сближаться с кем-либо из них.
— Они не могут все предать!
— Нет, не предадут… Некоторые даже умрут за меня… — Я невидяще смотрела вперёд. Перед глазами стоял образ Бранда, где на лице навсегда замерла улыбка с окровавленными губами. — Я доверилась отцу, князю и молчанием ранила любимого. Старая ведьма велела мне не высовываться, но и тут сплоховала. Я безумно хочу нести мир, правда. Созидать, сеять праздник и любовь… Но несу только хаос и разрушения, смерть и боль… Любое моё действие, ровно как и бездействие приводит к какому-то результату и я не в силах остановить это безумное колесо.
— Сейчас вас на поле всего четверо.
— М? — Тряхнув головой я непонимающе посмотрела на Илин, выплывая из мыслей и воспоминаний.
— Катерина, Алан, ты и Роберт. Королева уже почти ничего не контролирует и не может повлиять. Князь далеко и видит только через глаза тех, кто доносит. Остаётесь вы двое. Оба раненные и боитесь тепла.
— Мы не ранены…
— Я говорю о ваших душах. Просто представь себя на месте Роберта? — Я задумалась. На долго так. Вспомнился тот монолог в шатре, где он рассказывал о матери с отцом. Ведь мы расставались тогда, перед нападением князя далеко не в самой лучшей обстановке. Потом и вовсе моё письмо. Оно бы успокоило его пыл, если бы любви и правда не было, но так я только ещё больше сломила его, обесценив. — Я пойду. Просто подумай о моих словах. — Илин встала и направилась к двери.
— Кстати, я теперь могу возместить тебе стоимость лошади, провианта и прочего, что ты дала мне в дорогу.
— Не стоит, мне уже возместили всё с лихвой.
— И кто же?
— Тот, другой. Тёмненький. У него шикарная широкая улыбка.
— Кто?…
— Везёт мне на правителей. — Флегматично пожала плечами Илин, словно не замечая, что я замерла, боясь двинуться и подтвердить догадку. — Сначала тот рыжий красавчик, Генри который, потом его стервозная матушка, про тебя вообще молчу. Интересно, когда-нибудь увижу князя?
— Илин, стой.
— М? Что такое?
— Теперь ты садись на кровать и расскажи, что с тобой случилось. Подробно.
— Сначала приехал Оливер. — Мечтательно улыбнулась Илин, возвращаясь и опускаясь обратно на кровать. — Хотя нет… Дело в том, что после твоего уезда начали твориться не самые приятные, но странные вещи. Конечно, сначала все искали тебя. Филл с командой к тому моменту уже уплыли, а потому сказать, откуда именно выехала рыжая княжна верхом было некому и солдаты начали прочёсывать буквально каждый дом. Но в порту было так же много и уроженцев Герфельда, которым подобное не пришлось по нраву. Начались внутренние разногласия, где даже мирные жители начали подозревать друг друга. Тогда Оливер решил вернуться, как только до него дошли слухи. К моему же дому стали присматриваться соседи. Хозяйство вести как ни странно было некому, это стало заметно, особенно учитывая наступившее лето.
— А в чём тогда странность?
— Что за мой дом начали заступаться. Нападки соседей, ровно как и расспросы солдат быстро решали какие-то люди.
— Случайно не в чёрных камзолах?
— Верно мыслишь. С алой розой на одеждах. Тем временем
