— Здесь?
— Да.
— А почему не на кровати?
— Потому что не хочу спать одна, — пробормотала я. Вот тупой! Ну что я ему должна ответить, а?
Дан несколько секунд вглядывался мне в лицо, а потом вздохнул и встал.
— Пойдем, — и протянул мне руку.
Мы улеглись вплотную друг к другу, но не прикасались. Постель оказалась холодной, или это меня начало знобить от всех мыслей, что лезли в голову. Через какое-то время Дан резко повернулся и прижал меня к себе, обняв и обдав макушку дыханием.
— Спи, — приказал он, и сон тут же навалился, чтобы проснуться уже утром.
* * *
— Все прибыли, — это были первые слова, которые произнес утром Дан. Еще толком не проснувшись, я пыталась осознать их смысл, но до сонного мозга доходило с трудом. Да и вообще шевелиться было не охота — тепло, уютно, любимый мужчина рядом и нежно обнимает…
— Откуда знаешь?
— Слышал.
— И что? Значит, сегодня все будет? Или дадут гостям отдохнуть?
— Сегодня. Никто не хочет затягивать процесс.
— Понятно… Нам надо вставать?
— Нет. Сегодня нам нельзя выходить из комнаты. Еду тоже будут приносить сюда, так что до вечера нас не побеспокоят.
— До вечера?
— Суд начнется на закате и в полночь должен быть вынесен приговор. Это закон. Решение должно идти от сердца, а это возможно только во время первых проявлений эмоций. Когда включается разум, о честности и справедливости можно забыть…
— Как у вас все сложно, — вздохнула я, сильнее прижимаясь к телу эльфа. Такое простое счастье, и ничего больше не надо.
— А как у вас? Расскажи.
— Ты действительно хочешь знать? — я удивленно заглянула в его темные глаза.
— Да.
Такой простой ответ. И я начала рассказывать. О себе, о своем мире, истории, сказках и легендах, политике, обрядах… Дан не прерывал, а только иногда задавал вопросы. Мы никогда с ним столько не разговаривали, тем более так… по-дружески. И это было здорово. Нам принесли завтрак, но и он не прервал беседы. Потом был обед, после которого Дан снова утянул меня в постель, сказав, что лучше бы сейчас поспать.
День пролетел незаметно, и я с ужасом смотрела на заходящее солнце. Еще час, и все. Почему-то в душе появилась стойкая уверенность, что сегодня в моей жизни решиться что-то важное, и это не банальное жить или умереть. Что-то гораздо более серьезное…
Ужин прошел в молчании, и дело было не в том, что мы за день исчерпали все темы для разговора. Молчание было не тяжелым, давящим, а скорее грустным. Мы надели принесенные серые тоги — ритуальная одежда для суда. Босые, волосы распущены… довольно странная картина.
Дан сел перед камином и уставился в огонь. Похоже, за нами должны прийти с минуты на минуту. Подошла, села рядом. Он даже не пошевелился, не взглянул в мою сторону. Только треск огня в камине…
Стража появилась бесшумно. Только не было никого и раз, стоят четверо эссиров, вежливо давая понять, что пора на выход. Дан легко поднялся, подал мне руку.
Я брела за ним следом, не поднимая головы. Сейчас меня мало интересовал декор дворца. Только легкие шаги идущего слегка впереди эльфа, держащего меня за руку.
* * *
Зал суда… Более величественного и прекрасного места я еще не видела. Казалось, мы находились в кратере вулкана или в чаше цветка. Пол, переходящий в стены, а затем в куполообразный потолок, был полностью выплавлен из темного стекла. Чем-то это место напоминало Колизей. Внизу арена, испещренная символами и пентаграммами, а выше располагались ложи. Тридцать три колонны шли по кругу, разных цветов, украшенных драгоценными камнями и рисунками, обозначавшими тридцать три стихии, послушные эссирам. Закрытая темным стеклом, как тонировкой, полностью непрозрачная ложа судий. И в противовес ей прозрачные кабинки для всех подсудимых внизу. Прозрачные камеры с двумя входными дверями: одна в коридор, другая на арену. Нас с Даном тоже разделили. Более того, как только я вошла в эту кабину-камеру, я даже чувствовать его перестала, и это было пугающе-страшно.
Я обвела взглядом трибуны. Здесь были все, с кем мы вчера ужинали, те, кого я в свое время видела на бале в честь моего наследования, и еще ряд знакомых и не знакомых лица. Даже Алекортиэля заметила.
Прошло около получаса, когда в центре купола вспыхнул алый шар. Он пульсировал, мигал, переливаясь всеми оттенками красного, постепенно темнея. В зале повисла тишина. И только когда он окончательно погас, и купол превратился в звездное небо, я поняла, что все ждали именно этого момента. Солнце село. Процесс начался.
— Солнце Ария погасло! — объявил звучный голос, идущий, казалось, со всех сторон, бьющий по ушам, вызывающий толпы мурашек и заставляющий ежиться. — Дверь зала суда отворена, а значит, до прихода нового дня, должен быть объявлен приговор. По завету богов тьма заберет преступивших закон, и первый луч солнца омоет их преступления. Да не перейдет их путь в новый день! Illfaen oller tronne asteorr!!!
— Огласить преступление!
— Попытка уничтожения и порабощения магических рас Ария. Попытка спровоцирования войны между Мирсаилэном и Шакризардом. Активизация эшарта. Незаконные магические эксперименты. Введение в Арий чужеродных объектов. Попытка убийства принца Дантариониэля орт Торсакар вирт Марионэль зорт Кассиоренда и княжны Аэлин шарр Аттера Сантор. Неизвестное количество жертв среди мирного населения. Предположение в провоцировании конфликта между обозначенными народами сорок лет назад.
— Достаточная ли причин для созыва суда Ария? — с внешней стороны затемненного стекла вспыхнуло тридцать три белых шара.
— Видящие и причастные присутствует?
— Да.
— Начинайте!
То, что происходило дальше, судом в нашем понимании никак назвать было нельзя. Над теми, кто сидел в ложах то и дело вспыхивали изумрудные шары, и тогда этот человек, эльф, дракон, эссир и так далее спускался вниз. Вставал в центр, начинавшей святиться пентаграммы, и выслушивал одинаковый для всех вопрос: «Вы слышали обвинения. Вы видите ложу причастных. Вас вызывали в круг суда Ария как видящего. Что вы знаете?». И все. Больше ни одного вопроса, ни одного ответа. Стоящего в пентаграмме окутывал столб света, а под куполом начинали мелькать картины, отрывки с полным звуковым сопровождением. Это было странно и неприятно. Но единственное, чему я смогла порадоваться, что, кроме того, что относилось к делу, ничего больше не всплывало. Потом свет пропадал и вызываемый мог вернуться на свое место. Ни вопроса, ни ответа. Понятно, почему на суде нельзя соврать.
Таким методом перед нами прошли все эссиры, бывшие в ту ночь на поляне, незнакомые мне эссиры, эльфы, драконы, гномы и люди, Рагнарант, Самаэль, Алекортиэль, Шагнир, Ализор, Шиаза, Шермент, Ликаэль, Вистариэль, драконы и эльфы, сопровождающие нас в Мирсаилэн. Король Вилморт попытался избежать этой участи, но его буквально вынесло на арену. Теперь можно было не сомневаться, что он все знал, и молчаливо благоволил начинаниям жены и дочки.
