— Я не сопливый, — говорю я… сопливым голосом.
Я вытираю нос рукавом и застегиваю шнурок Одри на шее, пытаясь сосредоточиться на том, что действительно важно.
— Ах, смотрите, — говорит Астон. — Я собираюсь бросить мою жизнь и направиться, куда глаза глядят. Твоя подружка тоже, когда решила оставить мою защиту. И хорошо ли у нее это вышло, а?
Я очень хочу врезать ему.
Но так как он нам все еще нужен, то бормочу:
— Если ты поможешь нам, мы сможем вытащить ее оттуда. Могу поспорить, что ты знаешь крепость лучше, чем кто-либо.
— Да. И я очень не хочу разбивать твою мечту, но никто не сможет ворваться в Брезенгард.
— Мой папа сбежал оттуда, — спорит Солана.
— Также, как и я, — напоминает ей Астон. — Но вход и выход две очень разные вещи. Есть шанс, что она может выбраться самостоятельно… если она воспользуется своим мозгом. Но даже тогда…
— Я могу найти путь внутрь, — настаивает Солана.
Хотел бы я почувствовать ее уверенность. Но это не имеет значения..
— Я должен что-нибудь попробовать.
— Да, я уверен, что на это и рассчитывает Райден, — говорит Астон. — Не то, чтобы ему нужна твоя сила. Но он действительно так любит собирать вещи. И что ты будешь делать, когда он поймает тебя?
— Если он поймает меня, — поправляю я. — И… я найду способ убить его.
Слова прозвучали бы намного убедительнее, если бы мой голос не дрожал.
Астон вздыхает.
— К сожалению, я не это имел в виду… но нам нужно вернуться к Загадке Никчемного Западного позже. У тебя есть гораздо более фундаментальная проблема, чем это. Есть причина, по которой Райден редко пользуется услугами телохранителей. Все, что ты бросишь в него. Любой смертельный удар. Все это отрикошетит обратно в тебя. Он называет это реакцией. Я никогда не мог найти способ обойти это.
Мои мысли возвращаются к побегу из Долины Смерти, когда Одри, Гас и я скрывались под нашим Западным щитом, а Райден практически провоцировал меня напасть на него.
Он меня очень соблазнял. Но… было похоже на ловушку.
— Таким образом, ты говоришь, что Райден не может умереть? — спрашиваю я.
— Я говорю, что ты не можешь убить его. По крайней мере, не обычными средствами.
Ну… это определенно попадает в категорию Дрянных Новостей, Которые Я Не Должен Был Слышать. Но прямо сейчас убийство Райдена не является моей целью.
Мой план намного более прост.
— Смотри, — говорю я Астону. — Я первым признаю, что понятия не имею, что делаю. Вот почему я здесь. Ты думаешь, мне хотелось тратить все это время на твой поиск? Мне нужна помощь… и я подумал, может у тебя осталось немного порядочности. Если нет, я думал, что ты хотя бы не упустишь шанс позлить Райдена. Я имею в виду, есть ли лучший способ, чтобы свести его с ума, чем побег двух пленных во время поиска одного Западного, которого ему так и не удалось захватить?
Астон обходит вокруг меня, и ветер относит назад его капюшон, обнажив бледное, исцарапанное лицо и голубые губы.
Он честно не такой страшный, как я представлял. Всего несколько шрамов… ничего похожего на его руку.
С другой стороны мы не видели остальную часть того, что находится под тем плащом…
— Пожалуйста, — прошу я. — Я должен ее вернуть. Это моя вина, что ее схватили.
— Да? Я думал, что это было главным образом ее. — Он указывает на Ареллу, и она отводит взгляд, бормоча то же самое оправдание о том, что у нее не было никакого выбора.
Астон не покупается на это.
Он описывает круг пошире, чтобы обойти всех нас:
— Что вы мне дадите, чтобы я согласился помочь?
Я открываю рот, чтобы сказать ему «что угодно»… но вместо этого я произношу:
— Я не буду учить тебя Западному, если ты этого просишь.
— Даже чтобы спасти твою драгоценную любимую? — спрашивает он.
— Мои инстинкты не позволят мне.
— Печально известные Западные инстинкты снова ударяют. Конечно из-за них мы все умрем. И все же… Твои ветры могут быть очень утешительными. Они раньше посещали меня в Брезенгарде. Так или иначе они ускользали через трещины в стенах крепости. Конечно я не мог понять их. Но их песни были так красивы. — Его глаза выглядят стеклянными, когда он смотрит на звезды. — Твоя девушка однажды пела для меня, когда была здесь. Я никогда этого не забуду.
— Этот талант достался ей от отца, — шепчет Арелла.
— Осторожно, — говорит ей Астон. — Ты почти похожа на настоящую мать.
— Я — любящая мать, — рявкает Арелла.
— Хорошо, тогда это твой шанс доказать это… и это будет единовременным предложением, поэтому продумай. Я помогу вам. Я даже найду способ, как проникнуть в Брезенгард. Но только если ты согласишься отдать мне свою боль.
Я понятия не имею, что это означает, но судя по выражению лица Ареллы, она тоже… пока Астон не поднимает руки и не запутывает вокруг нее порыв.
Арелла кричит и падает на колени.
Я стараюсь помочь, но ветер сбивает меня обратно. То же самое происходит с Соланой.
Проходит несколько ужасных секунд. Потом ветер успокаивается, и Арелла падает.
Астон, между тем, улыбается настолько широко, что его лицо выглядит вытянувшимся.
— Я слышал истории о боли ее дара, но никогда не понимал, настолько она восхитительно насыщенна.
— Что ты с ней сделал? — спрашивает Солана.
— Я впитал ее агонию. Обычно я вынужден привлекать боль ветра, чтобы держать себя в руках. Но этой боли гораздо больше… гораздо больше освобождения. — Он встает над Ареллой, лунный свет отбрасывает странные пятна теней над ней. — Это мое предложение. Моя помощь в обмен на твою боль три раза в день.
— Так… по существу, ты хочешь подвергнуть ее пытке, — проясняю я.
— Только неколько минут. И не говори мне, что она этого не заслуживает.
Заслуживает, но что-то тут не чисто.
— Почему ты это предлагаешь, если можешь просто прямо сейчас взять ее в плен?
— Потому что он никогда не сможет удержать меня здесь, — шепчет Арелла.
— Твой дар предполагает особый набор навыков, — соглашается он. — Оз был прав, заточив тебя в Водовороте. Единственный способ сдерживать тебя — это отделить от неба, если ты не будешь сотрудничать. Но не думай, что это означает, что у меня нет способа тебя контролировать. Я знаю, чего ты жаждешь. — Он садится на корточки, чтобы убедиться, что Арелла на него смотрит. — Дай мне слово, что когда все закончится, ты вернешься со мной и выполнишь условия соглашения. В противном случае я уничтожу все, о чем ты волнуешься.
— Не впутывай сюда Одри, — предупреждаю я.
— Я имел в виду то, о чем она на самом деле волнуется. О, да… — добавляет он, когда Арелла судорожно вздыхает. — Я знаю, как его найти. Но не буду, если ты будешь хорошей девочкой. И как бонус, я помогу спасти твою дочь.
