— Знаешь, как это называется Лурог? — обратилась я к статуэтке вслух и сама же на свой вопрос ответила: — Топографический кретинизм. А это означает, что я здесь надолго, и перспектива выбраться отсюда довольно призрачна.
Закрыв глаза, от безысходности я тихонько запела песню, навеянную последним произнесенным мною словом:
— Призрачно все в этом мире бушующем.
Есть только миг — за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим.
Именно он называется жизнь.
Не знаю, сколько я так с закрытыми глазами просидела, пока не почувствовала, как что-то мокрое ткнулось мне в плечо. Я медленно оглянулась и в сгущающихся сумерках увидела прямо перед глазами большую собачью морду с серыми глазами, от неожиданности взвизгнула и упала на бок. Собака отошла от меня, не отпрыгнула, а именно отошла.
Потом я кое-как встала на ноги. Почему кое-как? Конечно, поначалу я пыталась вскочить, но наступив на подол платья, брякнулась на четвереньки, фигурка орка при этом отлетела в сторону. В тот момент мне показалось, что в первую очередь, жизненно необходимо, чтобы она оказалась у меня в руках, а потом уже — все остальное. Поэтому поползла к ней на своих четырех конечностях, подобрала ее и, опираясь рукой о землю, начала подниматься, но пошатнулась. Попыталась устоять, переставив одну ногу вперед, снова наступила на подол и растянулась, ткнувшись лицом в траву, не выдержала и тихонько выматерилась. Снова встала на четвереньки, не выпуская из руки игрушку, подползла к дереву, приподняв одну ногу, задрала платье повыше колена, чтобы больше не наступать на него, встала сначала на одну ногу, потом, опираясь на дерево, на вторую, и, наконец, выпрямилась. Бинго! Не назовешь же это действо «легко и изящно встала» да и на «вскочила» не тянет, вот поэтому — «кое-как». Взглянула на собаку, она, наклонив голову на бок, с интересом смотрела на меня.
— Вот как-то так, — смутившись и разведя руки в стороны, сказала ей.
Я присмотрелась к ней внимательнее, и мне показалось, что она крупновата для собаки. Ну не волк же с такой симпатичной мордашкой и совсем неагрессивными манерами! Симпатичной была не только морда с необычными серыми глазами, но и цвет шерсти, он был можно сказать белым, лишь слегка посеребренным, впрочем, при таком освещении это трудно было определить.
— До чего ты хорош! Прямо красавец! — не выдержала я, залюбовавшись псом. — Ну, иди сюда, я тебя поглажу!
Он аккуратно приблизился, я присела на корточки, чтобы наши лица, то есть мор…, нет все-таки лица, были на одном уровне, и стала осторожно гладить его по голове. Вот, зачем, интересно вставала? Столько трудов псу под хвост! Кстати, это он или она? Я попыталась заглянуть под хвост, но собака резко отскочила, а я, потеряв равновесие, уже в который раз приземлилась на четвереньки.
Пес отвернулся от меня и теперь стоял ко мне спиной, то есть хвостом.
— Обиделся? — виновато спросила я. — Ну, извини, я просто не знала, как к тебе обращаться: он или она.
Пес повернул ко мне голову и осуждающе смотрел на меня.
— Просто хотела уточнить, собака ты или пес, — пыталась я объяснить свое поведение.
Вдруг перед глазами что-то промелькнуло, будто пронесся вихрь, я зажмурилась от страха, а, когда открыла глаза, то увидела перед собой обнаженного мужчину. Пол я определила сходу, потому что его первичные признаки были на одном уровне с моими глазами.
Плохо соображая и опустив глаза, я встала почти сразу, точнее, мне помогли встать, схватив за руку и потянув вверх. Почувствовала, как фигуркой орка что-то задела и, услышав невнятное ворчание, поняла, что не ошиблась. Я не решалась смотреть мужчине в глаза, поэтому посмотрела в сторону и увидела окружившие нас еле различимые силуэты животных и их желтые глаза, сверкающие в темноте. Взвизгнув, повисла на мужчине, крепко обхватив руками его шею, а ногами — его спину.
— Волки! — доверительно прошептала ему в ухо, дрожа от страха и соскальзывая по обнаженному телу вниз.
— Да? А почему не собаки? — спросил мужчина, поддерживая своими руками мои ягодицы, тем самым остановив соскальзывание.
— Простите, но Вы сейчас не о том думаете, — пыталась я пробиться к его мозгам. — Не знаю, откуда Вы взялись, но нам надо спасаться.
— Вы в безопасности! — самоуверенно произнес он, поглаживая при этом мою пятую точку. — Значит, Вы не сомневаетесь, что это волки?
Со всех сторон мне послышалось поскуливание. А этот ненормальный задает идиотские вопросы, на которые отвечать все же придется, потому что, пока я на нем вишу — я в относительной, но все-таки безопасности.
— Вы, что, не видите? Да и сами подумайте, что собаки в лесу забыли? — ответила я, а потом меня осенило: — Так, это была Ваша собака? Вы просто позже подошли? Почему она убежала? И где Ваша одежда?
Скулеж усилился, грозя перейти в вой. Мужчина хмуро рассматривал меня, будто решая бросить меня на съедение волкам сейчас или подождать. Я разозлилась на себя, вот с чего вдруг решила, что какой-то незнакомец мне поможет? Ведь, кажется, мне уже однажды преподали урок, что доверять мужчинам не стоит, да, видно, ничему жизненный опыт меня не научил. Ладно, будем исправляться.
Глава 11
— Отпустите меня, — недовольно попросила я, даже не стараясь быть вежливой.
— Уже не боитесь, и Вас не нужно защищать? — насмешливо, почти издевательски спросил мужчина, продолжая удерживать меня.
— Чем ты защищать-то меня собрался? Или надеялся, что волки разбегутся, увидев твою голую задницу? — разозлилась я, опустив ноги и сползая по нему вниз. — Отцепись от меня, защитник хренов! Может, успею запустить в них пару огненных шариков, пока не накинулись на меня.
Кажется, мои слова подействовали на мужчину, потому что он больше не удерживал меня. Я отвернулась от незнакомца, сунула фигурку орка подмышку и, глядя в сверкающие глаза окружавших меня волков, стала формировать огненный шарик. В конце концов, волки же тоже боятся огня, может, увидев горящий куст, испугаются и убегут? И вдруг все изменилось, желтые глаза исчезли, огненный шар в моих руках схлопнулся, меня окружила темнота. Я плюхнулась на землю, потому что ноги больше не держали, и зажгла в ладони язычок пламени. Он сильно колебался, потому что руки дрожали, но все же сумел высветить силуэт собаки.
— Явился, красавчик? — обиженно спросила я. — А где ты был, когда меня волки окружили?
Пес виновато опустил голову, будто понял, о чем я говорю.
— Ладно, уж, иди сюда, — позвала его. — Я и сама всего боюсь, давай вместе бояться.
Собака подошла и ткнулась носом в руку, я погладила ее по голове, подождала, пока она уляжется рядом и обняла пса. Стало намного теплее.
— А у нас говорят: собака — друг человека, здесь, видимо, по-другому, — бубнила я, стараясь отогнать страх. — А еще говорят: человек человеку волк, а вот тут получается полное совпадение.
От усталости и от всего случившегося меня клонило в сон, но я боялась заснуть, поэтому продолжала разговаривать с псом.
— Ты, конечно, извини, но хозяин у тебя довольно странный, — пожаловалась я, прижавшись к нему. — Внезапно появился, также внезапно исчез. Я, конечно, понимаю — магия и все такое, но ни здрасьте, ни до свидания, — ворчала я. — Вообще, невежливо с его стороны, хотя, если честно, красавец он обалденный.
Пес повернул ко мне голову, я подняла ладонь с пламенем повыше, чтобы лучше рассмотреть его. Пес внимательно смотрел на меня своими необычными серыми глазами.
— Не ревнуй, ты гораздо красивее, — улыбнулась и чмокнула его в нос. Собака вскочила, я повалилась на бок, из меня сегодня «Ванька-встанька» классный получился.
— Да, что ж за день-то сегодня такой?! — возопила я к темноте. — И ночь ничем не лучше! Ничего не получается, все делаю не так! И, главное, что делать дальше, не знаю!
Но никто мне, естественно, не ответил.
— Что ж ты дергаешься все время? — напала я уже на подошедшего пса. — Ну, не знаю я всех ваших правил, неужели трудно понять? Зачем каждый раз пугать? Я запомнила: нельзя заглядывать под хвост и трогать нос. Доволен?
